47 отголосков тьмы (сборник) - Виталий Вавикин

Что за хренотень здесь творится? Какие к едрене фене испытания? Что здесь такого испытывают, разорвав на клочки несколько десятков ни в чем не повинных людей руками девятерых идиотов, буквально осатаневших на какие-то пять минут? Неудержимый, наверное, очень праведный по своей природе гнев переполняет меня. Я еле сдерживаюсь, чтобы не зайтись в отчаянном крике.

О-па, меня заметили – не надо было так неосторожно высовываться из-за стойки. Хотя, если это какие-то, мать их, испытания, меня все равно бы обнаружили. Если не прямо сейчас, так чуть позже.

Мужчина манит пальцем, подзывая к себе.

Делать нечего. Я выбираюсь из своего убежища, иду к группе живых, тщательно выбирая место в кровавом месиве на полу для следующего шага. Боже, что за богатая мертвецкая вокруг! Окровавленные трупы вповалку один на другом, головы лежат иногда отдельно от тел, руки-ноги – тоже. За пять минут такого успеть наворочать! Я даже с некоторым невольным уважением посмотрел на молодежь, теперь скромно стоящую рядом с мужчиной в камуфляже.

Что такое, не понял. Среди оставшихся живых была Лена! Неужели это она, не может быть! Я вытаращил глаза, едва не поперхнувшись собственной слюной.

Переведя взгляд левее, я заметил тут же и Наташу, стоящую рядом. Вот это номер! Обе знакомые девушки благополучно выжили. А это значит, между прочим, что они были в числе основных действующих лиц только что закончившегося в ночном клубе «Солянка» кровавого экшн-спектакля. Никак по-другому их пребывание в прекрасном здравии сейчас объяснить не получится. Вот так, отдохнули, называется, после трудовой недели и несданного зачета по древнекитайской литературе!

Мужчина сочувственно смотрел на меня.

– Поздравляю, – произнес он вполне доброжелательным тоном.

– С чем? – машинально откликнулся я.

– С чем? – повторил мой вопрос мужчина, улыбнувшись самыми уголками губ, и тут же сам на него и ответил. – С тем, что в живых остался. Тебе этого мало?

Сарказм мне его совсем не понравился, но что тут скажешь против? И я ответил просто:

– Спасибо.

И замолчал, разглядывая во все глаза Лену. Та стояла, не поднимая глаз. Ничего нельзя было прочитать на ее бледном лице. Не лицо, а мертвая маска, застывшая гипсовая маска, вся в пятнах подсыхающей крови, чужой крови.

Мужчина продолжил свою речь:

– Не за что, это целиком твоя собственная заслуга. Неслыханно повезло, я бы даже так выразился. Может, какие вопросы появились? Или не до вопросов сейчас?

– Почему? Вопросы есть, задам напоследок, все равно живым вы меня отсюда не выпустите. Зачем вам лишний свидетель?

Мужчина даже крякнул от неожиданности, взглянул с любопытством.

– Что ж, давай, спрашивай.

Я помедлил, потом тихо начал говорить, глядя в пол:

– Эти две девушки – мои знакомые. Обеим вами сделана операция – имплантирован интегратор, искусственная душа. Сегодня проведена проба пера – испытание возможностей этой встроенной в организм железяки. Результат теста очевиден: человек превращается в легко управляемое, беспрекословно повинующееся кровожадное существо, зомби, не так ли? Нажал на кнопку – получите могучего зомби, отпустил кнопку – перед вами опять человек. Но какой человек? Тот, который всегда находится под контролем и сделает все по вашему приказу!

Я поднял взгляд. На меня увесисто смотрело дуло пистолета.

– Коряво сформулировано, но где-то так, если без дипломатии. Сейчас некогда развивать твою мысль, время дорого. Только скажу одно: ни один оторванный сегодня палец, тем более голова, не пропадут, все органы вернутся на свои законные места и приживутся без проблем. Что поделаешь, перестарались сегодня ребятки, но это был наш просчет: первый опыт, чересчур сильный импульс дали. Априори требовалось лишь умертвить присутствующих на минимуме кровожадности, а тут они начали головы рвать. Ничего, научимся, это все мелочи, издержки производства. И не за горами время, когда уже все люди перейдут на искусственные души. Ведь это намного удобнее для жизни, скоро ты это сам поймешь. А теперь, если не возражаешь, продолжим эту увлекательную дискуссию позже, времени у нас будет предостаточно. А сейчас – добро пожаловать в бессмертие!

Его палец на курке чуть дрогнул. Однако выстрелить мужчина не успел.

Произошло какое-то неуловимое движение – две стремительные темные молнии мелькнули перед глазами, и мужчина оказался рапростертым на полу. Теперь уже в количестве двух частей. Оторванная по самые плечи голова лежала рядом, на ней застыло несколько растерянное выражение, округлившиеся глаза хлопнули пару раз веками и тихо прикрылись. Безголовое тело сотрясала мелкая дрожь. Правая рука с по-прежнему крепко зажатым пистолетом медленно поднималась с пола – выше, выше, выше… Инстинкт убийцы неумолимо продолжал управлять даже обезглавленным телом. Но последовало еще одно неуловимое, молниеносное движение – и рука с пистолетом отскочила в сторону, прочь от тела, и забилась в конвульсиях, как кобра под рогатиной змеелова. Пальцы, наконец, разжались, и пистолет, освобожденный, мягко опустился на пол.

Я тупо глядел на двух девушек, стоящих напротив. Это были Лена и Наташа. Они только что в мгновение ока на моих глазах четвертовали своего начальника, хотя, надо заметить, не полностью: одна рука и две ноги оставались пока еще на своих местах. Но это, конечно, абсолютно непринципиальное замечание: если понадобится, и оставшиеся конечности отскочат прочь от тела в одно мгновение. Никаких сомнений в этом у меня не было. Но как же так? Как девушки смогли поднять руку на своего начальника? Что за неожиданный бунт на корабле? Не бессмыслица ли все это?

Заговорила Наташа:

– Несколько минут назад я своими руками убила Макса, моего любимого Макса. Просто разорвала его тело и выпустила наружу кишки. Не понимаю, зачем я это сделала, но точно помню, что убивала его и других в этом зале абсолютно спокойно, как будто привычное дело делала – пирожки пекла, например. Как будто меня что-то вело, я знала, точно знала, была абсолютно уверена, что все делаю правильно. Как это могло случиться? Какое дьявольское наваждение напало на нас? А сейчас, получается, я уже могу профессионально убивать по собственному желанию, безо всяких команд. Просто делаю это, без колебаний и сомнений. Мало того, мы, все девять человек, понимаем друг друга не то что с полуслова – с полумысли. И можем действовать как одно целое – этакая суперсовершенная машина убийств!

Позади нас раздался легкий стон. Наташа застыла на мгновение, и ее лицо вспыхнуло огненным румянцем.

– Макс, ты жив!

Одним скачком она переместилась метров на пять за мою спину и упала на колени прямо в кровавое месиво перед изуродованным телом Макса. Она наклонилась к его лицу.

– Макс, милый, очнись!

Макс издал еще один слабый стон и приоткрыл глаза.

– Макс, Макс, милый, ты слышишь меня?

Наташа бережно обхватила голову Макса ладонями и осыпала его лицо поцелуями. С ее глаз ручьями бежали горячие слезы, капали вниз и омывали лицо умирающего Макса.

– Макс, отзовись, отзовись, милый! Это я, Наташа, я с тобой!

Макс чуть двинул головой, с его запекшихся губ сорвались звуки, больше напоминающие шелест луговых трав в ветреный день, чем человеческий голос:

– Наташа, я не виню тебя ни в чем. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Макс, люблю, люблю, люблю!

И их уста слились в неразделимом вечном поцелуе.

Я посмотрел на Лену. Она стояла напротив вся в слезах и бесконечно повторяла монотонным голосом одни и те же слова:

– Что я наделала…

Краем глаза я заметил легкое движение справа от себя. Люди с автоматами наперевес.

Шквал бушующего огня. Оглушительный грохот, переходящий в колокольный набат. Тишина. Тьма.

Интервью с Виталием Вавикиным, победителем Литературного конкурса памяти писателя Вячеслава Первушина

– Виталий, поздравляю с убедительной победой в недавно завершившемся Литературном конкурсе памяти писателя Вячеслава Первушина, и в связи с этим первый вопрос. Что конкретно понравилось в формате этого конкурса, а что было не так?

– Спасибо за поздравления. Думаю, здорово, что конкурс посвящен памяти хорошего человека. Вопрос о формате и недостатках конкурса требует отдельного разговора.

– Насколько серьезно Ваше отношение к профессии писателя? Имеете ли другую профессию для заработка на жизнь? Если да, то когда находите время для литературного творчества? Какое время суток предпочтительнее для творчества?

– В детстве никогда не позиционировал себя как писателя, хотя постоянно что-то сочинял, рассказывал друзьям появлявшиеся идеи и постоянно подбивал их написать общую книгу… Когда ты ребенок, то вообще кажется, что перед тобой открыты любые двери – стоит только захотеть. Я, например, мечтал стать разведчиком… Разведчик из меня, естественно, не получился, как, впрочем, и юрист, работая которым, я тратил большую часть дня на свой первый большой мистический роман. На той работе я встретил свой двадцать второй день рождения и понял, что нужно либо завязывать с творчеством, разгребая накопившиеся судебные дела, либо увольняться. Я выбрал второе. Потом, конечно, снова пришлось устраиваться на работу, но каждый раз заканчивалось все новым романом…