Великий Магистр - Елена Грушковская

Не дать ему умереть, пусть он и собирался убить эту семью. Мы достойные, мы сохраняем жизнь.

Дэн. Его звали Дэн. И ещё будут звать, потому что ему суждено выжить. В его жилах циркулировала крошечная капля вампирской крови, попавшей в рану с руки матери девочки. С Викой было так же. Не завидую я тебе, Дэн…

Глава 14. Свои и чужие

Дэну перерезали горло — это видели все. А когда все очнулись, его шея была цела, без малейших следов раны — ни шрамов, ни царапин. Что на самом деле произошло, видел только я один, и все подробности из меня вытянули прибывшие к нам очень серьёзные ребята из Центрального штаба. Прибыли они на удивление быстро. Кровопотеря у Дэна была немалая, и его забрали в госпиталь сразу после нашего возвращения на базу, а вечером того же дня приехали гости, которые хотели всё знать. Перед глазами у меня стояла побледневшая веснушчатая физиономия Дэна на носилках, в то время как цепкие взгляды ребят из штаба буравили меня. Они были в гражданской одежде — ни имён, ни званий…

— Сколько их было?

— Двое…

— Всего лишь?! Вы ничего не путаете, Дудник?

— Никак нет.

— Хорошо… Как выглядели?

— Женщина… Рост примерно сто шестьдесят пять — сто семьдесят, глаза голубые, волосы тёмные, с проседью. Телосложения худощавого. Мужчина… Рост где-то сто восемьдесят пять — сто девяносто, атлетического сложения, глаза… тоже вроде голубые. Бритый наголо. Оба в форме их отряда «чёрные волки».

Они спрашивали — я отвечал. А что оставалось?

— Вы утверждаете, что выпустили в хищницу очередь, прямо-таки изрешетив её пулями, а потом видели её живой и здоровой?

— Так точно.

— И её мужа тоже?

— Так точно. Эти двое увели всю семью с собой.

— Так, уточните: как женщина попала в дом?

— Через крышу… В смысле, она пробила её насквозь. Обломком потолка задело капитана Мороза.

— Вы открыли по ней огонь?

— Не успел. Она выбросила вперёд руку, и меня что-то ударило.

— Она вас ударила?

— Да нет… В том-то и дело, что она ко мне и не прикасалась вроде, а ударило что-то невидимое. Ну, как взрывной волной отбросило. И я потерял сознание.

Допытывали они меня, наверное, целый час, а то и больше. Больше всего их интересовало, что хищница делала с Дэном, причём в мельчайших подробностях: до каких частей тела дотрагивалась, сколько раз, как долго, едва ли не в какой позе она была при этом. Я не выдержал:

— Слушайте, может, вам ещё описать, какой формы была её задница, когда она сидела возле него на корточках?

— Так значит, она сидела на корточках?

— Бл-лин!..

— Не «блин», а отвечайте!

И так далее, примерно в таком духе. Если их волновала форма её задницы (весьма, кстати, неплохой, раз уж речь зашла об этом), то меня больше беспокоило, как там Дэн — не начнут ли его в связи со всем этим изучать и препарировать? Это они могут, это им только дай. И плевать они хотели, что это живой человек. А может… Леденящее и противное, как паук, подозрение заползло в душу: а если она с ним что-то сделала? Ведь такая быстрая регенерация бывает только у них, хищников… Кажется, мне становилось понятнее, почему ребята из штаба так дотошно расспрашивали.

— Что с Дэном? — спросил я хмуро.

— Здесь вопросы задаём мы, — ответили мне.

— А мне что, нельзя спросить? Мне, вообще-то, не всё равно, что с ним будет!

Один из них успокоительно положил руку мне на плечо… Терпеть не могу, когда так делают, но сдержался, плечом не двинул.

— Не надо так кипятиться, Дудник, — сказал мне этот успокоитель мягко и ласково, как будто я был нервной барышней. — Ваш товарищ, насколько нам известно, в госпитале. Состояние его удовлетворительное. Всё в порядке… Не нервничайте.

— А я и не нервничаю, — ответил я. — Просто так спросил.

Хм… Чего это он так усердно меня успокаивает? Видно, не без причины. Эх, похоже, Дэн влип по полной.

Господи, да что же это такое?.. Кишки горят огнём, будто мне залили туда кипящее масло. А эти докторишки только суетятся вокруг и квохчут, как курицы… Да сделайте же что-нибудь, помогите!

Мама дорогая… Я сейчас взорвусь… Мои мозги сейчас лопнут…

Иглы в венах, ноги в ремнях.

— Пустите, гады!..

— Успокойтесь, успокойтесь. Мы делаем всё возможное.

«Мы сделали всё возможное»… Так они всегда говорят, когда пациент уже дохлый!

— Пульс — два удара в минуту. Это метаморфоза.

— Картина крови?

— Изменение формы эритроцитов. Характерная для хищников форма рисового зерна.

— Соотношение?

— Человеческих клеток осталось тридцать процентов.

Господи… Господи, спаси…

Адская ядовитая пустота, засасывающая всё, как чёрная дыра — это моё нутро. Если б мог, проглотил бы планету.

— Попробуем начать с тридцати граммов.

Что это? Что они мне дают? Мамин мясной пирог? Ма… Откуда? Пропитанная вкусным соком корочка… колечки лука?

Жидкое и красное.

Как вкусно!

Господи… живот сейчас разорвёт изнутри… Кишки плавятся… Дыра в животе…

— Ничего не понимаю. Им же должна быть нужна кровь?

— Чёрт…

Чернота.

— Фу… Пульс появился. Мы чуть не угробили его… Если бы дали ему сразу много…

— Кто ж знал, что сразу кровь нельзя? Как-никак, в первый раз наблюдаем метаморфозу.

Тоненький ошейник, под одеждой и не заметно. Особенно под воротником чёрной водолазки, которая сейчас была на мне. Я сидел на кушетке в тёмной комнате, освещаемой только одной настольной лампой.

— Итак, Денис… Конечно, очень жаль, что с вами так вышло, но от этого никто не застрахован. Там всюду была их кровь, так что она вполне могла попасть вам в рану.

Это она, с голубыми глазами и проседью, что-то сделала со мной.

— Но не огорчайтесь, даже в таком состоянии вы сможете послужить нашему делу. Теперь вы сможете чуять своих, и это поможет нам в поисках и преследовании спрятавшихся хищников.

Этот тип за столом, сцепив пальцы замком, говорил и говорил. И ему было плевать, что будет с моими родителями, когда они узнают. И с Алёнкой.

— Раньше это было крайне затруднительным делом, но мы надеемся, что с вашей помощью мы сможем их эффективнее выслеживать.

Я потрогал горловину водолазки, под которой проступал узкий обруч.

— А это?

— Это… Хм… — Тип усмехнулся. Что ж он морду прячет за светом этой мерзкой лампы? — Это для контроля, так сказать. Если вы перестанете подчиняться приказам или нападёте на человека… Одно нажатие кнопки — и вашей головы больше нет.