Песня огня - Кэтрин Коултер

Кассия кивнула, благодарная Мари за то, что та дала ей возможность улизнуть.

— Итак, — сказал Грэлэм приветливо, после, того как Кассия ушла, — Морис нашел себе жену.

— И троих пасынков, милорд.

Грэлэм припомнил, что Морис говорил ему однажды, что семя его мертво и он не может больше иметь детей. Что ж, этот француз прекрасно вышел из положения.

— Я рад за вас и за него, — сказал рыцарь вслух.

— Не желаете ли присесть, милорд?

Грэлэм опустился на стул Мориса и смотрел на Мари, вполголоса отдававшую распоряжения служанкам. Он пытался представить, какое мнение сложилось у Кассии о жене Мориса.

— Милорд.

Грэлэм поднялся, чтобы приветствовать тестя. Морис смотрел на него настороженно, не зная, как принимать своего зятя. Грэлэм догадался об этом.

— Морис, как приятно снова свидеться с вами.

Он обнял тестя за плечи и на мгновение прижал к груди.

— Вы приехали повидать свою жену?

— И забрать ее домой, в Корнуолл.

— Зачем? — Кассия неожиданно присоединилась к разговору.

Де Моретон перевел на нее взгляд и пригубил вино, не сводя глаз с лица жены. Она смотрела на него так же недоверчиво, как ее отец.

— Вы моя, — ответил он спокойно, — и навсегда останетесь моей. Ваш отец отдал вас мне.

Он заметил, как глаза ее полыхнули яростью, потемнели и гневно прищурились. Но Грэлэм только улыбнулся.

— Я понимаю ваше желание навестить отца и мачеху и погостить у них. Если вашему отцу будет угодно, мы останемся в Бельтере на несколько дней до возвращения в Вулфтон.

Кассия беспомощно посмотрела на отца. Впервые в жизни Морис не знал, что следует делать. Он должен был признаться самому себе, что приезд Грэлэма, не имевший никакой другой цели, кроме желания видеть Кассию, вызывал у него восхищение. Грэлэм, конечно же, понимал, что люди де Лориса могли изрубить его и его солдат в куски, если бы Морис приказал им. К счастью, Мари не потеряла присутствия духа и заговорила своим нежным голосом:

— Мы рады приветствовать вас, милорд. Можете поговорить с Кассией, если она пожелает.

Ободренный женой, Морис добавил:

— Да, Грэлэм, но не принуждайте мою дочь делать то, чего она не захочет.

— У меня и в мыслях не было принуждать мою жену делать что-либо против ее воли.

Кассии хотелось крикнуть ему в лицо: «Не верю тебе!»

Мари же сказала:

— Не желаете ли принять ванну, милорд? Скоро будет готов ужин.

Грэлэм кивнул:

— Спасибо, миледи.

Он оглянулся, ища глазами Кассию.

— Будьте любезны, покажите мне мою комнату.

Морис заметил колебание Кассии, но он знал, что в Бельтере Грэлэм не имеет власти.

— Да, дочка, — сказал он, отчеканивая каждое слово, — проводи лорда Грэлэма.

Кассия закусила губу, понимая, что у нее нет выбора. Она тряхнула головой и направилась к лестнице, слыша, как Мари отдает распоряжения служанкам приготовить воду для ванны. Кассия повела мужа в свою комнату и, показав ее, на мгновение остановилась.

— Войди, Кассия, — попросил Грэлэм. — Мне нужна помощь. Я не могу один снять латы.

— Я не оруженосец!

— Верно. Ты — моя жена. И, вероятно, вид моего обнаженного тела не удивит и не отпугнет тебя.

Кассия почувствовала, как краска залила ее лицо. Как давно они не были вместе! Некоторое время она стояла молча, проклиная его за то, что он обучил ее науке страсти. Потом опустилась на колени и расшнуровала его обувь. Рыцарь стянул ее и, обнаженный, встал. Он не сделал попытки прикрыть свое тело, когда две служанки вошли с ведрами горячей воды. «Не смотри на него», — заклинала себя Кассия. Она наблюдала, как лохань наполняется горячей водой. От воды кверху поднимался пар. Когда Грэлэм опустился в воду, Она бросила ему кусок пахнущего лавандой мыла.

Казалось, Грэлэм не почувствовал его нежного аромата. Он откинулся на бортик лохани и закрыл глаза.

— Ты устроила мне веселое развлечение, Кассия.

Она, не оборачиваясь к нему, откликнулась через плечо:

— Нет, милорд, я покинула ваш замок, чтобы покончить с весьма прискорбной ситуацией.

— И бежала с Дайнуолдом де Фортенберри, — добавил он мягко.

— А почему бы и нет? — насмешливо спросила Кассия. — В конце концов, он ведь помогал мне прежде. Конечно, вы не сомневаетесь в нашей… привязанности друг к другу?

— Не сомневаюсь в том, что он предан тебе.

— Тогда почему вы здесь? — удивилась Кассия. — Я доказала вам, что не стою доверия, что у меня нет чувства чести и что я лгала вам всегда, с самого начала.

— Теперь мне все это представляется в ином свете.

Он опять принялся за свои игры с ней! Кассия стиснула зубы.

— Я не поеду с тобой, Грэлэм. Я не хочу больше страдать от твоего скверного настроения и холодности ко мне. И я не собираюсь играть роль племенной кобылы…

Грэлэм приоткрыл один глаз и посмотрел на ее раскрасневшееся личико.

— Но, моя дорогая жена, ты еще не доказала мне, что вообще на это способна.

Она с трудом дышала — такое ее охватило негодование!

— Я не хочу вообще быть при вас ни в каком качестве, милорд! И вы не можете принудить меня. Мой отец защитит меня!

— Полагаю, что Морис на это способен! — ответил Грэлэм серьезно. Затем он принялся мылить волосы, будто у него не было никаких иных забот.

— Я все же хотела бы услышать ответ на свой вопрос, милорд. Зачем вы здесь?

Грэлэм невозмутимо продолжал мыть волосы, потом прополоскал их, набирая в ладони, сложенные чашечкой, горячую воду. Покрутив головой и стряхнув капли воды так, что они долетели до Кассии, он спросил:

— Ты потрешь мне спину, жена?

— Нет! Ваша грязь меня не касается, милорд. Я ничего не буду делать для вас.

Грэлэм вздохнул.

— Вы оставили Вулфтон в смятении, миледи. Ваша нянька так рыдала, что с трудом была в силах понять ваше послание к ней. Что же касается вашего письма ко мне… — Он пожал плечами. — Да, оно вызвало у меня желание выдрать вас, но очень нежно.

— Больше вы и пальцем ко мне не притронетесь, милорд!

Рыцарь поднял густую, намокшую от воды бровь и поглядел на Кассию.

— Я на твоем месте не был бы так уверен в этом.

Прежде чем Кассия успела ответить, он поднялся из ванны, и ее непослушный взгляд тотчас же оказался прикованным к его телу. У нее перехватило дыхание, потому что его мужское естество уже было готово действовать. Она рванулась прочь, прикрывая грудь руками.

— Ты прекрасна. — Его голос звучал тихо и нежно. — Я привык восхищаться женщинами, более щедро одаренными прелестями, но теперь они меня больше не привлекают.

Кассия почувствовала, как его руки гладят ее волосы.

— Какие мягкие. Ты подаришь мне дочь, Кассия, и она будет так же прекрасна.