Золотой век - Джон Райт

Фаэтон почему-то смотрел на Ганниса, пока Гончая говорил. Ганнис никогда не умел контролировать выражение своего лица без посторонней помощи, а в данной ситуации, учитывая строгий протокол Серебристо-серой, подобная помощь была невозможна. Поэтому от Фаэтона не укрылось выражение напряженного ожидания на его лице.

В личном мыслительном пространстве Фаэтона не было психометрической программы, он не проходил и специального курса чародеев по контролируемой интуиции. Он не мог проверить свои подозрения. Но они у него были. Ганнис ждал решения, ждал с трепетом. И Фаэтон понял, что он один из них.

Враг (кто бы он ни был) будет только рад, если Фаэтон останется в Ментальности. Как только он сделает звонок или создаст телепрезентацию, они узнают, где он находится, в момент вхождения его в среднюю виртуальность. Программа-ловушка (как была у Скарамуша в мече) может перебросить его в глубокую виртуальность. А в глубокой виртуальности вполне может оказаться уже открытая шкатулка с памятью, полная совершенно иных воспоминаний, ничего общего не имеющих с настоящими. Это будет смерть, даже хуже, чем смерть. Душу его уничтожат и заменят другой.

— Уверен, Колледж, как общественная организация, сделает все возможное, чтобы помочь полиции в расследовании, даже если это чисто рутинное мероприятие. Принято без возражений.

Гончая повернулся и пожал Фаэтону руку.

— Не сдавайтесь, — шепнул он ему. — Если бы на вас не напали, меня бы не создали, поэтому у меня к вам особое отношение. Отправляйтесь в Талайманнар на Цейлоне…

Фаэтон оглянулся, раздумывая, может ли он сказать последнее слово, может ли в последний раз встретиться взглядом с отцом. Ему хотелось узнать, что же скажет Гончая, хотелось предупредить его о своих подозрениях насчет Ганниса. Но Навуходоносор уже ударил жезлом об пол, раздался гулкий стук, подтвердивший приговор Наставников.

Фаэтон предполагал, что его выведут из виртуального зала виртуальные стражники или бейлифы, что соответствовало бы протоколу и стандартам Серебристо-серой. Но его больше не считали членом Серебристо-серой. Его вообще больше не считали человеком. Ни приют Благотворительных, ни служба телепрезентаций не считали себя обязанными обслуживать его ни по стандартам Серебристо-серой, ни вообще по каким бы то ни было стандартам.

Как только жезл коснулся пола, все исчезло. Он снова был в кабинке и как-то плохо понимал происходившее. Мысли двигались медленно и тяжело — Радамант больше не помогал ему. Наверное, это состояние шока.

Из контейнера вытекала жидкость, Фаэтон скрючился на дне. Без предупреждения вращение, создававшее гравитацию, замедлилось и прекратилось совсем, он почувствовал неприятное головокружение. Он ударился левой стороной тела о медицинские провода и разъемы. Крышка с шипением распахнулась, ворвавшийся свет ослепил его, но вращение прекратилось еще не полностью, поэтому его просто вышвырнуло из контейнера.

Мысли все еще путались, он попытался вспомнить, что же ему хотелось сказать отцу напоследок…

Фаэтон парил в невесомости, он держался за край контейнера, ноги его были направлены в сторону ковра, но не вниз. Виски давило, кровь пульсировала, распределяясь равномерно по всему телу, организму больше не нужно было подстраиваться под обычное тяготение. Пульт управления естественными процессами, похожий на полый цилиндр с телескопическими антеннами, удерживался на месте магнитами.

— Благотворительная композиция благодарит вас за сотрудничество, но это пространство больше не сдается. Стандартное соглашение об аренде включает пункт о том, что лица, подвергнутые остракизму Наставниками, должны изгоняться без предупреждения и предварительного извещения. Если вы немедленно не предпримете шаги к тому, чтобы покинуть нашу территорию, система будет считать вас нарушителем наших владений и привлечет полицию, чтобы выдворить вас силой.

Фаэтон никак не отреагировал на заявление. Он знал, чем рисковал, знал, что такое изгнание. Однако реальность превзошла все его ожидания и оказалась невыносимой. Ему понадобилось некоторое время, чтобы отдышаться и собраться с силами.

Слишком много времени. Пульт раскрыл щупальца, словно лапы гигантского паука. Его расцветка изменилась, теперь он стал золотым и синим — цвет полиции.

— Данное устройство, прошедшее необходимое обучение, приняло присягу и загрузило нужный опыт, прошло проверку Полицейской академии на 14-м канале и получило звание парламентского пристава муниципального округа. Если вы окажете сопротивление, мы имеем право применить к вам силу. Помещение, в котором вы находитесь, не является вашей собственностью, вас вежливо просят удалиться.

Лучше уйти самому, чем быть выкинутым силой.

— Я ухожу, я с радостью покидаю это место…

Фаэтон включил двигатели на локтях и ботинках. Он поплыл по коридору.

Пульт заступил ему путь.

— Простите, сэр. Воздух, в котором вы находитесь, отличается от воздуха за пределами этого помещения, это не естественный продукт, он принадлежит Благотворительной композиции и накачивается за счет владельца. Благотворительная композиция просит вас не выпускать газы в коридор и не загрязнять его.

— Это пар. Горячая вода.

Зубы Фаэтона были стиснуты. Он знал, что не должен позволять себе раздражаться. Но раньше машины были с ним неизменно вежливы. В исторических постановках приговор, его исполнение или перестройка сознания всегда исполнялись с торжественными церемониями. И никогда не сопровождались унижением приговоренных.

— И все же воздух в этом коридоре вам не принадлежит, а следовательно, вы не можете делать в него выбросы без разрешения.

— Как скажете.

Фаэтон оттолкнулся от пола и на руках начал передвигаться к воздушному шлюзу, расположенному в центре круглого, похожего по форме на колесо, приюта. Слева и справа в кабинках никого не было. Двери их были распахнуты и зияли пустотой. У Фаэтона возникло чувство заброшенности.

— Куда все подевались? — Он спросил просто так, не ожидая ответа.

Как это ни странно, устройство ответило:

— Все гости были переведены в безопасное место на время слушаний. Если бы вы оказали сопротивление, полиция применила бы выброс энергии и огонь против вашего костюма, вас бы вышвырнуло сквозь стену прямо в космос.

В центре приюта находилась дверь шлюза. Она была закрыта. Он коснулся ее, но ничто не изменилось, дверь не слушалась и голосовых команд.

— Я хочу выйти отсюда.

— Вы должны воспользоваться колесом и открыть меня вручную, — ответила дверь. — Благотворительная композиция не желает тратить энергию батарей на открывание дверей для вас.