Противостояние.Том I - Стивен Кинг

Тревога заставила его в последний раз оглянуться через плечо, и от того, что он увидел, кровь мгновенно застыла в его жилах.

Страшная тьма надвигалась с запада. Это была не туча, это больше походило на полное отсутствие света. Сгусток тьмы имел форму воронки и на первый взгляд был высотой в тысячу футов. Вверху воронка была шире, чем внизу, у основания; основание не достигало земли. От верхнего ее края, уходящего в небо, все тучи, казалось, разбегаются в стороны, словно смерч обладал какой-то таинственной отталкивающей силой.

На глазах у Ника воронка коснулась земли в трех четвертях мили отсюда, и длинное голубое здание с крышей из рифленого железа — авторемонтная станция или, быть может, лесозаготовительный склад — с грохотом взорвалось. Он, конечно, этого не услышал, но его ударила и отбросила назад взрывная волна. Казалось, здание взорвалось вовнутрь, словно смерч высосал из него весь воздух. В ту же секунду железная крыша разломилась пополам. Обе ее половины устремились вверх, бешено вращаясь. Завороженный, Ник, вытянув шею, следил за их полетом.

«Я вижу то, что мне снилось в самых кошмарных снах, — подумал Ник, — и это вовсе не человек, хотя иногда оно и выглядело похожим на человека. А на самом деле это смерч. — Огромная могучая, черная воронка, несущаяся с запада и засасывающая всех и все, что имело несчастье оказаться на ее пути. Она…»

Тут его обхватили двумя руками, буквально оторвали от земли и затащили в сарай. Он оглянулся и на мгновение изумился, когда увидел Тома Каллена. Завороженный надвигающимся смерчем, он совсем забыл о существовании Тома.

— Вниз! — задыхаясь, выпалил Том. — Скорее! Скорее! Ну и дела, в натуре! Торнадо! Торнадо!

Наконец Ник по-настоящему, осознанно испугался, стряхнул с себя непостижимое оцепенение и стал вновь отдавать себе отчет в том, где и с кем находится. Позволяя Тому увлечь себя по лестнице, ведущей в погреб, он ощутил вокруг странную, как бы тренькающую вибрацию. Из всех когда-либо испытываемых им ощущений это был самый близкий аналог звука, похожий на ноющую боль в сердцевине мозга. Потом, спускаясь по лестнице за Томом, он увидел то, что потом никогда в жизни не мог забыть: деревянную обшивку сарая доску за доской срывало и уносило в застланное тучами небо, словно гнилые коричневые зубы, вырванные невидимыми щипцами. Разбросанное на полу сено стало подниматься и кружиться дюжиной маленьких воронок. Вибрация усилилась.

Том распахнул тяжелую деревянную дверь и пихнул его внутрь. Ник почувствовал запах плесени и гнили. В последней вспышке света он увидел, что они делят погреб с несколькими объеденными крысами трупами. Потом Том захлопнул дверь, и они очутились в кромешной тьме. Вибрация ослабла, но даже теперь не исчезла совсем.

Паника подобралась к нему с разверстой пастью и поглотила его целиком. Темнота усилила его обонятельные и осязательные способности, но ни те, ни другие не приносили утешительных вестей. Он ощущал дрожь досок под своими ногами и чувствовал запах смерти.

Том в темноте нашарил его руку, и Ник притянул беднягу к себе поближе. Он чувствовал, как Том дрожит, и ему показалось, что Том плачет, а может быть, пытается заговорить с ним. Эта мысль слегка ослабила его собственный страх, и он обнял Тома за плечи. Том благодарно подался к нему, и так, стоя, они застыли в темноте, прижавшись друг к другу.

Вибрация у Ника под ногами усилилась; даже воздух, казалось, слегка дрожал у него на лице. Том схватился за него еще крепче. Слепой и глухой, Ник ждал, что случится дальше, мельком подумав, что, если Рей Буд дотянулся бы до его второго глаза, вся его жизнь была бы похожа на эти минуты. Он решил, что, если бы так случилось, он еще несколько дней назад прострелил бы себе башку и покончил с этим.

Позже он просто не мог заставить себя поверить своим часам, которые засвидетельствовали, что они пробыли в темноте погреба всего пятнадцать минут, хотя по логике вещей, раз часы продолжали идти, значит, так оно и было. Никогда до сих пор он не понимал, насколько субъективно и растяжимо может быть понятие времени. Казалось, прошел по меньшей мере час, а то и целых два или три. И пока время шло, он все больше убеждался, что в погребе они с Томом не одни. О да, там лежали тела — какой-то бедняга привел сюда свою семью незадолго до конца, быть может, в горячке решив, что раз они пережидали здесь разные другие капризы природы, наверное, смогут пересидеть и эту напасть, — но дело было не в них. По разумению Ника, труп был всего лишь вещью, ничем не отличавшейся от стула, пишущей машинки или коврика. Труп — это просто некий неодушевленный предмет, занимающий определенное пространство. Чувствовал же он присутствие другого существа, и чем дальше, тем больше в нем росла уверенность в том, что он знает, кто или что это.

Это был темный человек, человек, оживавший в его снах, существо, чей дух он угадал в черной сердцевине циклона.

Где-то… там, в углу, а может быть, прямо позади них… он следил за ними. И ждал. И в нужный момент он дотронется до них, и они оба… Что? Ну конечно, сойдут с ума от страха. Именно так. Он мог видеть их. Ник не сомневался, что он мог их видеть. У него были глаза, способные видеть в темноте, как у кошки или у какого-то злобного чужеродного создания. Наверное, вроде того, которое было в том фильме «Хищник». Да… Что-то вроде этого. Темный человек видел такие цвета спектра, которые человеческий глаз не был способен уловить, и все для него выглядело расплывчатым и красным, словно весь мир окунули в цистерну с кровью.

Поначалу Ник еще отличал свою фантазию от реальности, но чем дальше, тем больше он убеждался в том, что фантазия и была реальностью. Ему казалось, он чувствует, как темный человек дышит ему в затылок.

Он уже готов был ринуться к двери, распахнуть ее и, невзирая ни на что, броситься наверх, но Том опередил его. Рука, лежавшая на плече Ника, неожиданно исчезла. В следующее мгновение дверь погреба с треском распахнулась, впустив поток ослепительного белого света, заставившего Ника прикрыть рукой здоровый глаз. Он уловил лишь призрачный силуэт Тома Каллена, карабкавшегося вверх по лестнице, и тут же бросился за ним, не разбирая дороги. К тому времени, когда он выбрался наверх, его глаз уже привык к яркому свету.

У него мелькнула мысль, что свет не был таким ярким, когда они спускались вниз, и он тут же понял, почему. Крышу сарая унесло. Казалось, ее удалили просто хирургически: работа была столь чистой, что на полу, над которым она раньше нависала, не осталось ни щепок, ни кусочков дерева. Три балки свисали по бокам остова сарая, и почти все доски обшивки были сорваны. Находиться здесь было все равно что стоять внутри возвышающегося скелете какого-то доисторического чудовища.

Том не стал задерживаться, чтобы исследовать повреждения. Он мчался из сарая так, словно сам дьявол висел у него на пятках. Лишь один раз оглянулся назад с глазами, вытаращенными почти в комическом ужасе. Ник тоже смог удержаться, чтобы не оглянуться назад и не кинуть последний взгляд в погреб сарая. Покосившиеся ступеньки лестницы, каждая из которых растрескалась и подгнила посередине, уходили вниз, в темноту. Он смог разглядеть разбросанную по полу солому и две пары рук, простиравших; из тьмы. Пальцы рук были обглоданы крысами до костей.

Если кто-то еще и находился там, внизу, Ник его не увидел.

Да он и не жаждал увидеть.

Вслед за Томом он устремился наружу.

Том стоял возле своего велосипеда и весь дрожал. Ник на мгновение поразился причудливой избирательности смерча, разворотившего почти весь сарай, но даже не задевшего их велосипеды, но тут он вдруг заметил, что Том плачет. Ник подошел к нему и обнял за плечи. Широко раскрытыми глазами Том уставился на болтающиеся двойные двери сарая. Ник показал ему кружок из большого и указательного пальцев. Том мельком глянул на это, но улыбка, которую рассчитывал вызвать Ник, так и не появилась на его лице. Его взгляд, неподвижный и пустой, очень не понравился Нику.

— Там кто-то был, — отрывисто произнес Том.

Ник улыбнулся, но улыбка словно примерзла к его губам. Он не знал, насколько достоверно у него это вышло, но чувствовал, что фальшиво. Он указал на Тома, потом на себя и сделал рукой резкий, рубящий воздух жест.

— Нет, — сказал Том, — не только мы. Еще тот, кто вылез из смерча.

Ник пожал плечами.

— Можно, мы теперь поедем? Пожалуйста.

Ник кивнул.

Они вывели свои велосипеды обратно на шоссе по тропинке, которую проложил смерч, вырвав с корнем траву и взрыхлив почву. Смерч коснулся земли с западной стороны Росстона, пересек шоссе 283 с запада на восток, разодрав бордюры и соединительные кабели, торчавшие теперь как оборванные струны пианино, обогнул сарай слева от них и прошел прямо сквозь дом, который стоял у него на пути. Через четыреста ярдов его след в поле резко обрывался. Тучи уже начали рассеиваться (хотя продолжал моросить мелкий освежающий дождик), и вокруг беззаботно пели птицы.