Избранные ходы - Яков Арсенов

— Как будем отдавать долги? — спросили они.

— Из-под нас вышибли залог, — произнес Орехов заученную фразу. — И вообще, дома я финансами не занимаюсь. Подтягивайтесь завтра в присутствие, там и разберемся.

— В офис мы заходили, вы от нас бегаете. Когда будут бабки?

— У нас их нет. По крайней мере, сразу всех.

— Тогда будете отдавать равными лобными долями в течение года!

— Минуточку, — сказал Орехов и нагнулся развязать шнурки. — Я же отдал Мошнаку его дурацкое вино!

Удар битой по голове отвлек Орехова от дальнейших ухаживаний за обувью. Кровь не брызнула по стенам, но лужа на полу образовалась порядочная. Орехов упал, обхватив голову руками. Улька заорала на весь подъезд. Бойцы не обратили на вопли никакого внимания. По тому, как они бросили в угол бейсбольную биту, было понятно, что они не боятся последствий и действуют в рамках абсолютной безнаказанности.

— Даем три дня, — бросили они на прощанье. — Если не вернете, прибьем ваши черепа к дверям «унитаза»! Но уже после того, как передадите банку оборудование!

Улька бросилась вызывать «скорую» и своих.

— Макарон, Артамонов, скорее сюда! Орехова убили!

— Как убили?

— Сильное сотрясение!

Следом за «скорой» явился участковый, сославшись на то, что сводка поступила в дежурную часть УВД. Он посоветовал Орехову не подавать заявления.

— Это будет означать, что вы не признаете долга, — растолковал он смысл сказанного. — И тогда никто не может ручаться за последствия. Вас поставят на счетчик и будут доставать всю жизнь. Лучше отработать в нормальном капитуляционном режиме.

Примчались Артамонов с Деборой и Макарон с собакой. Бек бросился к луже и принялся жадно лизать линолеум, брызгая слюной. Даже аксакал не смог оторвать его от этого занятия. Осклабившись, Бек подошел к бите и долго ее нюхал, запоминая понятный только ему узор папиллярных линий, оставленный пальцами налетчиков.

— Что будем делать? — Макарон сделал попытку устроить некое подобие мозгового штурма и забрал для коллекции вторую биту.

— Завтра с утра надо идти к Мошнаку, — сказал Артамонов. Разговаривать нужно только с ним.

— Нет никакого смысла, — воспротивился Макарон. — Этих ублюдков он наверняка направил сюда сам. Они работают в одной упряжке. Такие парни за мертвые дела не берутся, потому что просчитывают все до мелочей. Понятно, что наши печатные станки подвисают. А с ними и все остальное.

— Может, об этом срочно сообщить через спецвыпуск? — предложила Дебора. — Пусть узнает население.

— Само собой, заявить публично надо как можно быстрее, — согласился Макарон. — Но это дранка, а не решение проблемы. Население за нас деньги не отдаст. А если мы не рассчитаемся с банком, дальше будет только хуже. То ли дело в старину — платишь виру и мочишь кого хочешь. А если покалечить надо — полувирье, и все дела.

— Ты предлагаешь ввязаться в бойню по закону Талиона? — спросил Артамонов. — Око за око, глаз за глаз? В таком случае с нами разберутся еще быстрее.

— Да нет, я к тому, что, может, на самом деле пора обратиться к вашему куратору? Пока не поздно.

В воздухе повисло молчание. Орехов нашел в себе силы переглянуться с Артамоновым.

— Видишь ли, Макарон, — вкрадчиво произнес Артамонов. — Нас сюда никто не посылал. Мы все придумали. Извини.

— В таком случае, неплохо придумали, — спокойно воспринял сообщение Макарон. — А где ж вы тогда были, если не в Завидове?

— Пиво в «Фазане» пили.

— Весь этот цирк с призванием на службу затеял Артамонов, пробормотал приходящий в себя Орехов, путаясь в бинтах. — Я пристроился к нему от безделья. Это ему пришло в голову посадить дерево, построить дом, создать собственное дело и написать об этом книгу. А что касается Варшавского, мы не ожидали, что он дернет за нами. Он же все бил себя в грудь, что ему есть чем заниматься в жизни и без нас.

— Да, Артур бы вас точно искромсал, узнай правду, — сказал Макарон. — Он и так не выдержал, а раскуси, что вы прикалываетесь, вообще сошел бы с ума.

— Зато мы проверили его на вшивость, — сказал Орехов, медленно перетирая зубами таблетки, которые не удалось проглотить целиком.

— Ну, а потом все понеслось, — продолжил Артамонов, — остановиться было невозможно… Так что придется выкручиваться самим.

— Интересные вы парни, — рассудил Макарон. — Но мне-то вы могли сказать правду.

— Могли, только случая не представилось.

— Посадить, значит, дерево, построить дом, написать книгу, — Макарон принялся перечислять задумки Артамонова, поглаживая заспанного Дастина, которого было опасно оставлять дома одного. — Что же остается из этого списка, если книга написана и дом построен?

— Посадить дерево, — сообразил Орехов.

— Значит, посадим! — многозначительно произнес Макарон и бросил Артамонову: — Собирайся!

— Куда?

— Сажать, — объявил Макарон. — У нас нет другого выхода.

В этот момент заявилась Ясурова, прознавшая об инциденте, подбежала к Орехову и запричитала в голос, выдавая с головой все то, что тщательно укрывалось долгое время.

— Что они с тобой сделали?! Я же тебе говорила — давай сбежим отсюда!

— Все нормально, — выкручивался Орехов.

— А мне что делать прикажете? — развела руками Улька. — Ты всю свою сперму, если не пропьешь, то разбазаришь! — выкрикнула она и направилась к выходу.

Макарон тормознул ее.

— Сейчас не до разборок, — объяснил он. — Нас того и гляди перемолотят, как пацанов, а вы придумали конкурсы устраивать!

— Да отстаньте вы от меня! — вырывалась Улька.

Макарон продолжал удерживать ее, а потом спросил:

— Интересно, Уль, а твое дуло достанет с «унитаза» до новой бани?

— Думаю, да, — ответила Улька и успокоилась, загоревшись профессиональной затеей. — Если немного нарастить. Пара объективов не помешала бы.

— Сегодня мы с Артамоновым кое-что подготовим, а завтра понадобишься и ты.

— Но ведь там непроницаемая крыша, — вспомнила Улька. — Бассейн открыт, а кабины — под матовым стеклом.

— Для начала мы запустим туда Дебору, чтобы у них заклинило сигнализацию. А потом бомбанем крышу, набросаем туда шлака и обстучим битами соседние строения. — Макарон разбил операцию на этапы. — После чего сообщим в газете, что участившиеся полеты НЛО вызвали метеоритный дождь. Причем, местами. Прослеживается четкая закономерность — наиболее кучное падение небесных тел произошло в точках с отрицательной энергетикой.

— Баню снова застеклят, — додумалась Улька.

— Правильно, но уже простым оконным стеклом. Матового в этом городе за три дня они не сыщут, — пояснил Макарон. — А сквозь оконное мы отснимем все что надо.

— Неплохо придумано, сынок, — улыбнулась Улька.

Операцию с метеоритным дождем провели грамотно, словно всю жизнь занимались звездными войнами. Все произошло именно так, как задумал Макарон. Шлак легко сошел за обугленную плоть метеоритов. Крышу бани после стихийного бедствия застеклили оконным стеклом.

— Теперь они все как на ладони, — приговаривал Макарон и в полной темноте тащил Ульку за руку на крышу «унитаза». — Мы им такое жесткое порно устроим, что мало не покажется! А Ренгача, как гаерного шута, надо повесить на гайтане! — сопел аксакал, одолевая этаж за этажом. — Устроил из лифта курилку!

Ульке вспоминала, как вместе с Ореховым они погорели на системе лифтовых кнопок в ДАСе, и всласть похохотала, пока поднимались на верхотуру. Отдышавшись, папарацци приступили к работе. Улька собрала свое фотодуло, и оно стало почти метровым. Макарон из любопытства посмотрел в него. Обзору бани мешал бетонный выступ, на котором висела забытая строителями люлька для штукатурных работ.

— Надо вывести в окно пару досок, — подсказала Улька, — чтобы можно было вытянуться и лечь. Тогда все будет видно.

— Попробуем, — согласился Макарон и принялся городить конструкцию. Он отыскал два бруса, связал проволокой и выдвинул далеко за фрамугу. Потом укрепил все это хозяйство двумя бетонными блоками как противовесами. Попробовал улечься сам — получилось. Если брусья не рухнули под ним значит, Ульку выдержат точно.

Улька влезла на конструкцию, проползла вперед и велела подать фоторужье. Аксакал осторожно протянул ей аппаратуру. Улька настроила оптику, навела ее на объект и приступила к съемке. Сквозь стекла было хорошо видно, как Платьев нежился в кабине в приятной близости с Додекаэдром. В других комнатах занимались подобными интимными беседами еще несколько пар. В бассейне в окружении стайки пацанов плавали Шабада и Мошнак. Мэр сидел у кромки с человеком от органов, за прокурором, осклабясь, бегал авторитет.

Улька работала не покладая рук. Макарон держал ее за ноги. Увлекаясь, она продвигалась вперед, чтобы достать точку, с которой вынимались солидные крупные планы.