Пирамиды Астрала - Виктор Кувшинов

Вот со Славкиным телом действительно вышли проблемы. Сначала все было неплохо. Хоть Ярослав большую часть времени и валялся в отключке, все-таки он появлялся на работе. Но потом, он взял недогулянную неделю отпуска и, по ее истечении, уволился. Если вначале мы могли определить даже по походке, Таша или Слава на данный момент перед нами, то с течением времени это становилось сделать все трудней, а на прямой вопрос «кто там?», Славкина физиономия загадочно улыбалась и философски говорила: «А какая, в принципе, разница?»

В астрале они поселились в мире Отраженного реала с твердой целью прожить свою жизнь по новой и завести целый детский сад маленьких ангелочков. Навещать их там для нас было трудно, и не потому, что мы не хотели их видеть, а потому, что от них шел такой поток душевного тепла, что мы подсаживались на него, как на иглу, и никак не могли с ними расстаться. В результате, каждый раз, когда я все-таки уходил от них, мне было тоскливо, хотя бы некоторое время. Так вот мы и метались с Федей почти каждый день к ним и обратно. Сами они уже основательно обживались в новом мире: обзавелись хорошим домиком и искали, чем бы поинтереснее заняться. К тому же, обладая статусом, пусть и мелкого, но божества, они имели право на свободный выход в астрал в любое время.

Одна беда — жизнь в реале на Земле их интересовала все меньше. Таша, вначале, страшно обрадовалась возможности посетить родных и, особенно, маму. Ей как-то удалось убедить ее, что она может подселиться в Славкино тело естественным путем через всякие медитации и хиромантии — не суть важно. Главное, она добилась, чего хотела: убедила маму, что с ней все в полном порядке и даже больше того — все прекрасно, как никогда не было на Земле.

Но после достижения своей цели, она поняла, что ей незачем больше пользоваться арендованным телом. В конце концов, они почти забросили его в реале. Дело кончилось тем, что Слава попросил меня зайти к нему в гости в реале, снять электроды с его головы и унести с собой генератор с остатками лекарства. Дальше осталось только вызвать скорую, которая увезла его для безуспешного оживления. Я приврал врачам, что с «пациентом» такое уже случалось, но он лечился сам, как умел. Так что, все сошло за обычный непонятный случай в медицинской практике. А своих родных он как-то сумел подготовить к этому заранее.

А мы с Федькой нашли один очень симпатичный мирок под странным названием Ф-антик. Общая атмосфера здесь вполне оправдывала название: курортные городки, яркие, как фантики, выстроенные в основном под античную старину, были полны маленьких чудес, которые устраивали местные и гостящие маги. Мы, по совету Буля, отдыхали здесь после набегов в неизведанные дали бесконечного количества пирамид, чтобы дать нашим впечатлениям отстояться в спокойной и привычной обстановке.

Вот и сейчас я после рабочего дня и быстрого ужина в реале брел ранним вечером по улицам одного небольшого курортного городка. Пару кварталов от набережной по булыжной мостовой, и я стою напротив двери квартиры в двухэтажном каменном доме, которую мы с Федей сняли на двоих. Дом этот, на староанглийский или голландский манер, тянулся чуть ли не на весь квартал, и квартиры делили его снизу вверх на равные блоки. Из каждого такого жилища был один выход на улицу и другой — на внутренний двор.

Дверь, тихо скрипнув, открылась от легкого толчка, радушно впуская нового хозяина в прихожую — удобно, даже ключей не надо. С кухни доносились приятные запахи копченой рыбы и ароматного кофе.

— Это ты, Барабас, уже успел заявиться? — я поспешил на кухню и застал там Федьку, накрывающего стол закусками. Копченая стерлядь была главным украшением стола. Бутылка белого вина, ароматный черный хлеб и черный кофе довольно неплохо уживались друг с другом и с тропическими рамбутанами на небольшом столике, накрытом на двоих. — Надеюсь, меня ждешь, а не астральную даму?

— Я тут мимо рынка здешнего прошел — не мог удержаться. Давай попробуем перед вечерним выходом. Свежекопченая стерлядь — это предел мечтаний гурмана!

Я не стал отказываться, и не пожалел. Рыба просто таяла во рту. Даже хрящики, заменяющие стерляди кости, легко пережевывались, и именно они и придавали рыбе непередаваемый вкус осетровых пород. За окном солнце начало клониться к закату и мы, быстренько завершив перекуску, выбрались погулять.

— Ты уже наметил какую-нибудь цель для похода? — спросил я у физика, зная, что его энергичность не даст ему сидеть без дела.

— Да я тут разнюхал несколько неплохих мест, где можно будет посидеть, когда стемнеет, а сейчас, пока светло, давай, пройдемся по набережной к порту. Там можно будет присмотреть какой-нибудь водный транспорт, чтобы завтра покататься по морю.

Так что, спустя минуту мы вышли вниз к набережной и свернули направо вдоль берега. Берег был песчаным. Пляж отделялся от бульвара небольшим каменным бордюром и газоном, на котором были высажены пальмы вдоль всего берега. Солнце висело над морским горизонтом, пригревая левый бок. Справа от пешеходной дорожки располагались ресторанчики, магазинчики, и всякие увеселительные заведения, утопающие в зелени деревьев. Откуда-то уже доносилась музыка.

Мы неспешно топтали бульвар, пока не подошли к небольшой смотровой площадке. Здесь пляж уступал место речке, и площадка зависла над берегом, так что с нее открывался восхитительный вид на солнечную дорожку, бегущую от лениво спешащего на покой оранжевого гиганта.

Но не только эта чудесная картина привлекла Федино, да чего уж прикидываться паинькой, и мое внимание к смотровой площадке. Облокотившись на парапет, закатом любовались два прелестных создания женского пола, что, естественно, не могло оставить совсем равнодушными таких одиноких джентльменов, как мы. Может я, упершись в свое глупое скромничание, и прошел бы мимо, но такой опытный обольститель дамских сердец, как Федька не собирался пропускать шикарный шанс для знакомства. Он по заговорщицки подмигнул мне и «навострил лыжи» прямо к девушкам, где начал не единожды отрепетированный охмуреж:

— Милые дамы, прошу меня великодушно простить за причиняемое беспокойство, но, видя, как вы любуетесь на столь прекрасный закат, осмелюсь просить, не позволите ли вы и нам, вкусить, так сказать, этой неземной красоты?

Девушки хихикнули, переглядываясь и та, что была чуть-чуть повыше, спросила:

— Это чьей красоты вы собрались вкушать?

Федя, оценив чувство юмора собеседницы, обрадовано «исправился»:

— Разве может быть ваша неземная красота быть сравнена с каким-то обычным видом на море? Просто воспитание не позволяет нам так нагло любоваться, воистину небесными созданиями. Так что приходится с сожалением ограничиться рассматриванием картинок природы, — и он демонстративно уставился на море.