Склеп Хаоса - Олаф Бьорн Локнит

– Между прочим, я еще не решил, что с тобой делать: сразу убить или сперва выслушать, – отрезал названный «капитаном». – Так что стой и помалкивай.

Связанный незнакомец с видом полной покорности судьбе дернул плечом и снова привалился к дверному косяку. В голове Маэля неожиданно возникло его имя, всплыло, как выныривает на поверхность моря сверкающий косяк летучих рыб. Парня сначала звали Дерриком, а потом Раэном. Вернее, Раэном его звали с рождения, другие имена он придумывал себе по мере необходимости. Наверное, за пятьсот лет у него набралась уйма всяческих имен… Погодите, при чем тут пятьсот лет?

Маэль скорбно вздохнул и еще раз приложился к кружке. Как ни крути, придется признать, что этому юнцу с нахальным взглядом стукнуло почти пятьсот лет, и что он – прямой предок и основатель династии, к которой имеет честь принадлежат и он, Маэль Монброн. Напиться с горя, что ли? Не каждый день нос к носу сталкиваешься с собственным прародителем…

Вслед за этим именем вспомнились остальные. Красивую девушку величали Агнессой, барда – Ди Блайи, страшная собака отзывалась на кличку Чинкуэда. Рухнувший на жалобно скрипнувший соседний табурет черноволосый мрачный гигант по имени Конан был капитаном корсарского корабля «Вестрел», стоявшего нынче в местной гавани.

А вот у человека, неподвижно лежавшего в углу комнаты, имелось не только два имени, но и две сущности.

При мысли об этом Маэль снова ощутил сильнейшее желание выпить, но его кружка, к сожалению, уже опустела.

– Так и будем молчать, господа? – подала голос госпожа графиня. – По-моему, нам всем стоит немножко поразмыслить над сложившимся положением…

– …В котором мы, между прочим, очутились по твоей милости, – буркнул корсар.

– Я не отрицаю этого, – изящно наклонила головку Агнесса. – Но, капитан, вы ведь не станете спорить, что сейчас мы все в одной лодке? Если мы будем ссориться и раскачивать наше, без того ветхое, суденышко, мы перевернемся и утонем. Мне бы этого не хотелось.

– Мне тоже, – поддержал донну Вальехо оживившийся Раэн. – Слушайте, может, вы все-таки меня развяжете?

– Заткнись, – рявкнул Конан. – Колдун недоделанный!

– Не колдун, а маг, – невозмутимо уточнил первый из рода Монбронов. – Между двумя этими понятиями имеется ощутимая разница… Все-все, молчу, считайте, что я громко подумал.

– Перестаньте, – еле слышно попросил Эван. Точнее, это был голос Геллира, звучавший, как слабый отголосок прежнего рева дракона. – Капитан, Маэль, Агнесса, я ценю ваши усилия спасти меня, вернее, того человека, в теле которого мне довелось прожить эту жизнь, но, к сожалению, они изначально обречены на неудачу.

– С чего ты взял? – возмутился киммериец.

– Почему – «довелось прожить»? – голос донны Вальехо опасно задрожал. – Лекарь сказал, что ты выкарабкаешься… Он мне солгал, что я не беспокоилась? Да?

– Отнюдь, – приглушенно хихикнул Раэн. – Лекарь совершенно прав. Просто этому телу больше не суждено жить, топтать землю, пить и волочиться за девушками… Оно возвращается к тому, чем было всегда.

– То есть к драконьему виду, – сказал Маэль. К своему удивлению, он почувствовал, как проясняется его мысли и как становятся на место части разрозненной головоломки. – И это сделал ты.

– Я же говорю – убивать пора, – поддержал аквилонца Конан. Раэн скроил из своей физиономии облик прирожденного злодея, разглагольствующего перед беспомощными жертвами:

– Месьоры, я заранее смирился с тем, что в вашем обществе никто не сможет по достоинству оценить тонкость моего замысла. Что ж, умру непонятым и непризнанным. Эй, потомок, мне кажется или на твоем незамутненном челе мелькают какие-то робкие попытки мыслить?

– Маэль, хочешь, я его по стенке размажу? – с готовностью предложил корсар.

– Не сейчас, – твердо заявил Монброн. – Сначала разберемся.

Он многозначительно откашлялся и заглянул в свою кружку. Та была по-прежнему пустой, но спустя мгновение на ее донышке заблестели темно-красные капли.

– Ой, – только и сказал Маэль, когда сосуд до краешков наполнился вином.

– Не за что, – издевательски-вежливо отозвался Раэн. – Даже от недоделанных колдунов иногда бывает польза. Вам, капитан, не предлагаю – наверняка откажетесь. Хотя вино самое настоящее – из здешнего погреба.

– Довольно! – Монброн осторожно пристукнул кружкой по столу. – Прекратить смешки! Начнем с самого начала, то есть с того, что случилось пятьсот лет назад возле города Танасула. Легенду пересказывать не буду – в зубах навязло. В крайнем случае, обратитесь к Ди Блайи – как я понял, он собирается превратить ее в балладу.

– До половины уже сочинил, – не удержался от легкой похвальбы в свой адрес бард.

– Честно говоря, я всегда считал наше семейное предание не более чем красивой сказкой, – продолжил Маэль. Все внимательно слушали, даже слегка побледневшая Агнесса. – Однако в последние три дня я непреложно убедился, что оно почти полностью соответствует истине. Неясной остается лишь его завершающая и наиболее загадочная часть. Итак, господа, произошло небольшое чудо и участники тех давних событий во плоти и крови явились перед нами. По праву последнего из рода Монбронов я спрашиваю: что произошло в сгоревшей крепости?

– Весьма решительный подход к делу, – одобрил Раэн и криво ухмыльнулся: – Но, дорогой потомок, предположим, такой старый мерзавец, как я, напрочь отказывается отвечать?

– Птичкой запоешь, – пригрозил Конан.

– Тогда буду говорить я, – медленно произнес Геллир. Сейчас Маэль не сомневался – с ними разговаривал именно дракон, силой какой-то невероятной магии заключенный в тюрьму человеческого тела. Еще он подозревал, что зверю очень хочется вырваться на свободу, но его свобода означает смерть человека, и потому ящер будет сдерживаться до последнего, убивая тем самым себя. – Твой потомок достоин услышать истину.

– Что ты можешь знать об истине, чудовище? – вполголоса пробурчал маг.

– Для начала я знаю то, чего не желаешь признавать ты, – невозмутимо сказал Геллир. – Ты злоупотребил моим доверием и похитил вещь, отданную тебе на сохранение. Так?

Раэн гордо отмолчался.

– Когда же я потребовал ее обратно, ты заявил, что отказываешься от всех заключенных между нами договоров, – бесстрастно продолжал дракон. – Ты выгнал меня и решил, что я не дерзну бросить тебе вызов. Я дал тебе время одуматься – ты потратил его на увеличение своей силы. Тогда я вернулся. Мы сразились – бывшие друзья, ставшие врагами; ученик, пошедший против учителя.

Маг засвистел и безмятежным взором уставился на потемневшие балки потолка.