АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Резонно, — кивнул Джонатан и решительно вытеснил его из-за руля. — Отдохни.

— Будешь осторожничать, врежу, — пообещал Фредди, закрывая глаза.

— Угробим грузовик, пешком придётся, — спокойно ответил Джонатан, аккуратно объезжая старую промоину.

К обеду пошли раненые. Крис передал дежурство Солу и побежал в приёмный, помогать Аристову.

— Ага, хорошо, — кивнул Аристов, увидев его уже в глухом белом халате. — Подготовь к осмотру.

Кивком показал на стоящие на полу носилки с окровавленными телами и продолжил осматривать робко стонущего молодого негра с пулевым в грудь навылет.

Крис склонился над ближайшими носилками. Да, женщина, топтали её, что ли, по волосам глядя, белая. Надсекая скальпелем, он осторожно отделял окровавленные лоскуты платья и белья, стирая ватным тампоном с перекисью кровь. Женщина продолжала стонать, но уже иначе. Крис прикусил изнутри губу. Вот же… помирать собралась, а одно на уме.

— Готово? — подошёл к нему Аристов. — Ну, как вы? В порядке? — и по-русски Крису: — Всё правильно. Молодец.

Женщина широко открыла синие сразу и страдающие, и счастливые глаза.

— О, доктор, о… — она задохнулась.

— Всё ясно, — кивнул Аристов, быстро пробегая пальцами по её телу. — Повернёмся на бочок.

Крис осторожно подсунул руки под её лопатки и ягодицы, приподнял. Женщина всхлипнула.

— Отлично. Вам здорово повезло, — и опять по-русски: — В перевязочную.

Майкл помог Крису переложить женщину на каталку. Её вздохи теперь никак не походили на те стоны, которые они слышали вначале, когда она ещё ждала своей очереди на осмотр. Майкл повёз каталку в перевязочную, а Крис подошёл к следующему.

— Всё правильно, — повторил Аристов, искоса быстро поглядев на его работу.

Полуседой мулат, дрожа от напряжения, сдерживал крик, пока Крис осторожно выпутывал его сломанную руку из лохмотьев рубашки.

— Эй, парень, осторожней, — не выдержал мулат, — она у меня одна.

— Рука или рубашка? — спокойно спросил Крис, заводя под руку шину.

Мулат заставил себя улыбнуться, но лежавший прямо на полу парень-трёхкровка с окровавленной головой фыркнул и тут же испуганно покосился на Аристова.

— Ну вот, — Крис помог мулату встать. — На рентген?

— Да, — ответил Аристов.

Он вроде даже не поглядел на них, но Крис знал, что доктор Юра видит всё и сразу.

— Спокойно, — Крис повёл мулата к двери. — Всё в порядке, легко отделался. Майкл, на рентген.

— Понял, — Майкл легко закинул здоровую руку мулата себе на плечи. — Пошли.

— Парни, — хриплый шёпот прервался полустоном-полувсхлипом. — Руку мне не отрежут?

— Нет, — ответил Майкл.

Аристов коротким жестом показал Крису на белого парня, испуганно косившегося по сторонам. Крис кивнул и наклонился над парнем. Рубашка, штаны, всё в крови. Ножевые? Похоже, так. То-то трясётся. А это что?

— Юрий Анатольевич, — сказал он по-русски. — Полостные.

— Иду, — сразу откликнулся Аристов.

Андрей обшарил взглядом стены и беззвучно выругался. Убегая от своры, он заскочил в этот склад и залёг между ящиками. Потерять они его потеряли, но уже битый час стоят у входа, а второго тут нет. Вот залетел! Ну, суки поганые… ему же ещё Алису догонять, а потом за Женей… ну, вы дотреплетесь… О чём они говорили, он не слушал. Охранюги они охранюги и есть, кто скольких да как пристукнул, да каких баб насиловали. Ладно, не каплет, можно и подождать. Когда-нибудь да надоест, уберутся, или начальство дёрнет, А нет… пусть только стемнеет, сам уберёт…

Женя допила свой стакан и задумчиво оглядела его. Теперь она стояла напротив Сторма, и их разделял огромный стол. Ни перепрыгнуть, ни перевернуть…

— Спасибо, Эд, но мне хотелось бы, — она лукаво улыбнулась, — чего-нибудь покрепче.

— Желание леди — закон для джентльмена, — весело улыбнулся Сторм.

Он встал и, оставив свой стакан на столе, пошёл к бару.

— Сейчас я вам сооружу чего-нибудь… чего-то такого этакого… и такого, и сякого…

Пока он, мурлыча какую-то песенку, рылся в баре, Женя по возможности бесшумно отошла к столику с телефонами. Ещё зимой, сразу после капитуляции для связи с комендатурой поставили отдельный тёмно-красный телефон, а номер крупно написали и к нему приклеили. Чтобы никто случайно не позвонил и чтобы демонстрировать свою лояльность любым проверкам. Женя спокойно сняла нужную трубку и, зажав ладонью мембрану, чтобы он не услышал гудка, набрала номер.

Когда Сторм с полным стаканом обернулся к ней, в трубке щёлкнуло. Она ощутила этот щелчок и поднесла трубку к уху.

— Гатрингс. Комендатура, — сказал устало официальный женский голос.

Сторм переложил стакан в левую руку и очень медленно, очень плавно, будто боялся спугнуть, вынул правой рукой из-за борта пиджака пистолет и поднял его, целясь в Женю.

— Говорит Джексонвилль, — Женя говорила по-русски, неотрывно глядя в круглое чёрное пятнышко дула. — В городе погром, резня. Белая Смерть убивает всех. Они в форме самообороны.

Связистка щёлкнула переключателем на первом же русском слове, и теперь женский голос, звенящий от сдерживаемых слёз, гулко отдавался под потолком штаба. Все замерли, и только катушки магнитофона, фиксирующего все звонки и разговоры, бесшумно вращались за стеклом футляра.

— Помогите. Может, успеете хоть кого-нибудь… Город оцеплен, никого не выпускают…

— Заткнись, шлюха! — ворвался мужской голос по-английски. — Что ты им сказала?

Грохнул выстрел, женщина вскрикнула. Недолгая тишина, и тот же мужской голос сказал по-английски:

— Это была шутка. Хэллоуин. Ха-ха!

И щелчок конца связи.

Телефонистка закрыла лицо руками.

— Колонна на марше? — стоявший у карты полковник не ждал ответа. — Вот вам и здешнее гнездо. Берите наружным кольцом.

— Есть!

Сторм положил трубку на аппарат.

— Каждый дурак совершает за всю свою жизнь один умный поступок. Но только один.

Женя молча смотрела мимо него, словно не замечала, как жёстко держит её Сторм. Она ждала выстрела, но всё равно закричала, когда пуля ударила в стенку рядом с телефоном, выронила трубку и отскочила. Но броска Сторма через стол к ней она не ждала. И этой хватки, заломившей ей обе руки за спину и больно сжавшей запястья, тоже.

Сторм убрал пистолет, продолжая сжимать её руки, и освободившейся правой рукой рванул её блузку так, что с треском отлетели пуговицы и обнажилась грудь.

— И я намерен совершить его. Пошли, красотка.

Он подвёл Женю к двери, раздавив по дороге остатки стакана, и вывел в коридор. Их встретили крики, но до Жени они как-то не доходили.