Душа и дьявол - Далия Трускиновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И понеслась, пробуя то одно, то другое движение, счастливая оттого, что не касается земли.
А впереди было еще и другое счастье — влиться в белое облако и лететь над ночной землей… играя… убивая.
Она еще не знала, что это облако убивает.
***На утреннюю тренировку принеслась Соня.
Она любит поспать, и когда у нее нет первого, второго или даже третьего урока, просыпается впритык, чтобы одной рукой запихивать в рот бутерброд, а другой — красить глаза, суя при этом ноги в туфли. И является в школу аккурат к звонку на урок.
Поэтому я и удивилась, обнаружив ее в зале. Мои бегемотицы, как всегда, опаздывали. Я на ходу скинула кофту и платье, вынула из сумки купальник и тресы.
— Послушай, он приходил! — объявила Соня. Я прежде всего посмотрела, как заживают под волосами ее шрамы и рассасываются шишки. С этим обстояло нормально.
— Кто приходил?
— Этот… эта сволочь.
— То есть как?!
— Ночью бросал камушки в окно!
Я онемела.
Сонька одновременно наивна и мнительна. Наивна до того, что верит в милицию. И мнительна до того, что теперь ей на каждом— углу будут мерещиться насильники и убийцы.
— Я боюсь там ночевать! — вдруг объявила Соня. — Я одна умру там от страха!
— С твоей дверью от страха умирать незачем, — возразила я, натягивая тресы и разглаживая их по ногам. — Ее тараном не прошибешь.
— Так ты этой ночью не придешь ко мне ночевать? — возмущенно спросила Соня, как будто она уже трижды приглашала, получила грубый отказ и готова ринуться в последнюю атаку.
— А зачем? — поинтересовалась я.
— Как — зачем? Я же боюсь одна!
— Очень интересно. И что же я, по-твоему, сделаю, когда в окно бросят камушек? Побегу звонить в милицию?
Соня задумалась.
— Нет. Я тебя не пущу, — наконец решила она. Вся беда в том, что у Соньки нет телефона. Она уверена, что именно из-за этого Генка до сих пор на ней не женился. Ведь он не имеет возможности звонить ей каждый вечер и вести светские беседы. О том, что сработал бы другой вариант — что звонила бы она сама и бросала трубку, услышав женский голос, Сонька, конечно, не подумала.
— Так мне тем более незачем у тебя ночевать.
— Значит, не придешь? — растерянно прошептала Соня. И я поняла, что больше ей позвать некого. Как она беззаветно надеялась год назад, что я помогу ей сделать соблазнительные бедра и бюст (и действительно, кое-что у нас получилось), так теперь она свято убеждена, что я ее в обиду не дам. А как я это сделаю, она не беспокоится.
Логика женщины, которая дожила до тридцати (почти!) лет и не научилась обходиться без крепкого мужского плеча, меня всегда поражает. Ведь по меньшей мере восемь лет, после института, Соня жила более или менее самостоятельно, так сказать, на моральном и физическом хозрасчете. Я понимаю, прожить все эти годы в браке и вдруг оказаться в одиночестве! Тогда точно начнешь в поисках опоры хвататься за что попало. Но было же время научиться жить одной, справляясь со всеми проблемами!
Все это я высказала Соне, уже зная, что пойду к ней ночевать, и она уложит меня с собой, и будет полночи рассказывать о Генке, и разволнуется, и в четыре часа утра пойдет ставить чайник и лепить бутерброды…
В общем, весь день у меня был испорчен думой о том, что вечером придется обойтись без ванны. Да и спать я привыкла одна, полностью распоряжаясь собственным одеялом.
Когда же мне приходилось спать не одной, я по четыре часа пыталась заснуть, а потом через каждые двадцать минут просыпалась и натягивала одеяло, да еще так, чтобы из четырех ног ни одна не торчала. Однажды я даже спросила себя — а стоит ли то, что двое совершают в постели, таких страданий?
Зная Сонькину способность вести хозяйство, я купила к ужину решительно все — хлеб, масло, сыр, сахар и чай. У нее вечно не хватает какого-то решающего компонента. Купила я также новые шлепанцы, потому что забежать домой не получалось. А то, что Сонька предлагает гостям, восторга у меня не вызывает. Я брезгливая. То есть я могу поесть из одной плошки с собакой, животные в моем понимании чисты и их запахи для меня нейтральны, но сунуть ногу туда, где уже побывала чья-то босая нога, — выше моих сил. Даже в интимных отношениях я ловила себя на том, что мужчина приносит целый букет неприятных мне запахов — и ног, и пота, и вообще всего, что выделяет его тело. Можно какое-то время пересиливать себя, но когда раздражения накопится выше крыши, да еще приплюсуются всякие глупости, терпение лопается.
Если признаться совсем честно, то на подходе к Сонькиному дому я беспокойно озиралась. Я чувствовала, что этот сукин сын поблизости. Впрочем, Соньке я сказала, что у нее галлюцинации, что камушки бросали мальчишки и что напрасно я к ней притащилась.
Я после шести тренировок и беготни так умоталась, что за ужином клевала носом. А когда мы с Сонькой вместе ужинаем, то это получается в первом часу ночи.
Когда мы допивали по третьей чашке чая, в окно стукнул камушек. Мы одновременно вздрогнули.
— Он! — сказала Соня.
Я же и так знала, что это он. На сей раз Сонькина мания преследования имела-таки основания.
Камушек ударил еще раз и продребезжал по подоконнику.
— Туши свет! — приказала я. — Попробуем его разглядеть!
Я рассчитывала, что хоть у Сони это получится. Что-то внутри меня мешало мне увидеть его лицо, хотя я могла с третьего этажа разглядеть сквозь куртку клетки на его рубашке.
— Эй! Соня! — позвали снизу. Мы переглянулись. Он успел узнать ее имя!
Сонька окаменела, а я протянула руку и выключила свет.
— Ты чего? Я боюсь в темноте! — заявила эта умница.
— Тебе обязательно нужно, чтобы он видел в освещенном окне твой силуэт? — как можно язвительнее поинтересовалась я. — Тебе обязательно нужно, чтобы он запустил в тебя кирпичом?
— Соня! — раздалось снизу. — Открой!
— Кто это? — дрожащим голоском спросила Соня. Я думала, он не услышит, окно все-таки было лишь чуточку приоткрыто, но у него был хороший слух.
— Не бойся, свои!
— Кто это свои? Вы кто?
Соня нашла время и место для интеллигентных препирательств!
— Открой, говорят тебе! — отвечал он. — Не бойся, я тебе ничего не сделаю!
— Как вас зовут? — додумалась спросить Соня. Невзирая на кошмарность ситуации, меня разобрал хохот.
Я привалилась к стене и тут вдруг сообразила, что он же не знает, что нас здесь двое.
— Сонька! Слушай! Ты с ним еще поговори, спроси, как его отчество, а я выскочу и побегу звонить в милицию! Поняла?
Соня кивнула — мол, ага, поняла! — и в полном ошалении действительно спросила:
— Как ваше имя-отчество?…
Я схватилась за голову. Вопрос получился издевательский, а я догадывалась, что эту скотину лучше не дразнить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});