Второй шанс-IV (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

— Предупреждать — одно, а реально помогать — немного другое. Я же не могу постоянно ходить и озираться. У меня нервы, в конце концов, не железные, — продолжал совестить я его. — Лучше бы тогда про них и не говорили, про этих злых «ловцов», всё равно меня комитетчики охраняют.

Повисла пауза, которую собеседник нарушил негромким, таким человеческим покашливанием.

— Кхм, в твоих словах есть резон. Если ты настаиваешь, я могу кое-что для тебя сделать, но процесс обещает быть достаточно болезненным.

Так-так, а это уже интереснее. Интересно, что он задумал?

— А поподробнее можно?

— Ты наверняка слышал о так называемом шестом чувстве, которое помогает предугадывать грядущие события. Кто-то называет это ясновидением, кто-то банальной интуицией. Я могу немного развить твою интуицию в том плане, что она будет тебе подсказывать, когда твоей жизни может угрожать реальная опасность. Этот вариант интуиции будет срабатывать в течение трёх-четырёх, максимум пяти секунд до того момента, как твоему здоровью может быть нанесён непоправимый ущерб. На большее я не рискну из опасения, что твой мозг просто не готов выдержать столь мощного вторжения. Но, поверь, и этих нескольких секунд тебе может хватить с лихвой.

— Я не против, но что для этого нужно делать?

— Тебе — ничего, всё проделаю я, вот только…

— Что только?

— Это будут не самые приятные ощущения.

— В смысле?

— Если ты уверен, что знаешь о боли всё, то я поспешу тебя разочаровать. Когда я начну ковыряться в твоих мозгах, обычная мигрень покажется тебе ласковым поглаживанием. Если я увижу, что твоей жизни или здоровью грозит опасность, то прекращу вмешательство. Ну что, готов? Или лучше всё оставить как есть?

Ох ты ж мама дорогая… Это что он там собрался со мной делать? Даже представить страшно. Но, с другой стороны, он же обещал тормознуть, если мне совсем плохо станет. Эх, была не была!

— Охрана от чекистов — это хорошо, что доказывает сегодняшний пример, но не постоянно же на них рассчитывать. Я согласен!

— Что ж, это твой выбор.

В голосе «ловца» послышались нотки удовлетворения, а в следующий миг для меня началось нечто из серии, когда живые завидуют мёртвым. Прав был «ловец», прав, сука, когда предупреждал о невыносимой боли. Это можно было сравнить с тупым металлическим буром, медленно ввинчивавшимся в мой мозг. Я орал и не слышал сам себя, все звуки этого мира заглушала боль. Нет, не боль, а БОЛЬ, мать её! Перед моими глазами проносились красные всполохи, и я откуда-то знал, что это моя кровь, циркулирующая по сосудам головного мозга, в который проклятый бур ввинчивался и ввинчивался. Сука, да когда же это прекратится?!!

— Максим! Максим! Господи боже ты мой! Отец, чего ты стоишь столбом, вызывай «скорую»!

Я открыл глаза, увидел над собой перепуганное лицо матери, и прошептал:

— Не надо «скорую».

— Максик!

Она, в одной ночнушке, кинулась мне на грудь, поливая моё лицо слезами. А я, помня о неожиданного исчезнувшей, как и не было, головной боли, прижал её к себе, и тоже почему-то не смог сдержать слёз. Ну то есть всхлипнул разочек, и только сейчас понял, что у меня из носа что-то течёт. провёл пальцем и глянул в свете ночника, что там. Бляяя, это не сопли, это кровь! Вот сейчас мама увидит и точно отца снова отправит «скорую» вызывать. А оно мне надо?

— Мамуль, мне срочно в туалет нужно сбегать, — негромко сказал я, аккуратно отстранив маму чуть в сторону.

Зажимая нос пальцами, я метнулся к двери, мимо посторонившегося отца, стоявшего в проходе в семейных трусах и майке. Вроде не заметили… Включил холодную воду, на удивление, кровь остановилась довольно быстро, не прошло и пары минут. Посмотрел на себя в зеркало. Ничего не изменилось, всё тот же 16-летний лоб, выглядящий на год старше. Разве что сердце всё ещё бешено колотилось да синяки на шее портили картину. Может, ничего и не было, никакого вмешательства в мой мозг, а просто кошмар приснился? Но умом я понимал, что «ловец» выполнил своё обещание, и одно только воспоминание о той боли, которую мне пришлось пережить, заставило меня страдальчески зажмуриться.

— Максим, с тобой там всё в порядке? — раздался из-за двери взволнованный голос мамы.

— Да, ма, я в норме. Просто кошмар приснился. Такой реалистичный — аж жуть. Как будто меня снова душат, — добавил я экспромтом.

— Глсподи… С тобой точно всё в порядке?

— Да точно, точно! — сказал я, выходя из ванной. — Идите спите, я щас тоже лягу.

— Может, с тобой пока посидеть?

— Ма! Ну ты совсем уже… Я что, маленький?

— Ладно, ладно… Но как же ты меня… нас напугал! Хорошо ещё, если соседей не перебудил.

Не успела она это сказать, как тут же раздался телефонный звонок. Оказалось, и впрямь пожилая соседка снизу, легка на помине! Интересовалась причиной ночных воплей. Мама её успокоила, мол, мальчику нехорошее приснилось, вот он и покричал самую чуточку.

А на часах было только пятнадцать минут второго. Спать и спать, если только, конечно, после только что пережитого я смогу уснуть.

Удивительно, но уснул. Поворочался минут десять с боку на бок и отрубился. А утром встал свеженьким как огурчик, и энергия у меня чуть ли не из ушей лезла. Когда мама увидела, как я одеваюсь на пробежку, у неё буквально глаза на лоб полезли.

— Ты куда это? — негромко, чтобы не разбудить отца, поинтересовалась она.

— Мам, всё норм, никакие кошмары не заставят нас изменить здоровому образу жизни.

— Ой, горе ты моё луковое…

С чего бы вот у меня такое приподнятое настроение? И это несмотря на ночные ужасы и вчерашнее нападение, едва не стоившее мне жизни. Кстати, не забыть заглянуть после уроков на явочную квартиру, где меня будет ждать Сергей Борисович.

Позвонил в уже знакомую дверь за три минуты до назначенного времени. Открывший мне Козырев выглядел хмурым и каким-то невыспавшимся.

— Привет, проходи, — посторонился он. — Чай будешь?

— Не откажусь, а то я к вам сразу с занятий, даже домой забежать не успел, сумку бросить. Тем более в «чайную» пришёл, — хмыкнул я.

— Долго рассиживаться не будем, у меня ещё… дела.

Мы прошли знакомым маршрутом на кухню, по мне — самое обжитое и уютное помещение в этой квартире. Серей Борисович поставил чайник на плиту, сел напротив меня, положил руки перед собой и сцепил пальцы.

— Знаешь, я соглашусь с тем, что ты мне вчера вечером говорил по телефону. Вольдемар этот — умственно неполноценный человек, вряд ли он мог выполнять команды западных спецслужб. Тут ещё такое событие ночью случилось…

Мне сразу стало как-то не по себе.

— Что случилось?

— Да Вольдемар этот учудил — разбил себе голову о стену изолятора временного содержания. Закрытая черепно-мозговая травма. Хорошо, его сокамерник шум поднял, иначе под утро дежурный обнаружил бы остывший труп. Срочно на «скорой» с мигалками увезли в областную больницу, где в нейрохирургии сделали трепанацию черепа. Сейчас Вольдемар в реанимации, врачи говорят, шансы пятьдесят на пятьдесят.

Вот это ничего себе! Вот это, блин, новость! Как обухом по голове…

— Умеете вы, Сергей Борисович, удивить, — покачал я головой и отхлебнул из чашки ещё горячий чай, простой, без душицы. — А что он вчера говорил на допросе?

— Да бред какой-то шизофренический нёс. Про какие-то голоса в голове. Пришлось ещё человека из опеки ждать, без него допрос нельзя было проводить, законы, понимаешь ли, у нас такие, поэтому так поздно тебе и набрал… Собирались его сегодня на психиатрическую экспертизу отправлять, а он, видишь, сам себя в больницу уложил. Только не в ту, куда мы хотели его отправить. Теперь придётся ждать, когда оклемается, если, конечно, оклемается.

— Инга, надеюсь, не узнает об этом происшествии? В смысле о том, что местный юродивый меня чуть не прикончил на виду у прохожих?

— От меня точно не узнает, а кто ещё ей может сболтнуть — не представляю. Надеюсь, всё обойдётся.

М-да, настроение уже не такое радужное, каковым было с утра. Вот ведь суки, «голоса» эти, довели беднягу сначала чуть не до убийства, а затем и до самоубийства едва не дошло. Кто их следующая жертва? Ну, то что я цель — это понятно, но кому они в следующий раз будут капать на мозги, агитирую разобраться с хорошим парнем Максом Варченко? Безобидному Сёме-дурачку, или постараются оприходовать, может, какого-нибудь спивающегося прапорщика, имеющего табельное оружие? Или мента… Пистолет и тем более автомат — это вам не дворницкий скребок, тут убить куда проще и быстрее.