Кошмар в Нью-Йорке - Дон Пендлтон

Микроавтобус разгонялся довольно тяжело, зато, набрав скорость, катил, как лучший из автомобилей, сделанных в Детройте.

Болан прекрасно знал, куда едет, хотя еще ни разу в жизни не бывал там. Пока для него это был просто объект, о котором ему доводилось слышать. Мафиози называли это место Стоуни-Лодж. Речь шла о настоящей крепости, особом клубе, где верхушка мафии могла отдохнуть от жизненных передряг и постоянных конфликтов из-за раздела территорий. Женщины туда не допускались, а все официанты и бармен имели при себе оружие. На зеленых лужайках вокруг клуба можно было поохотиться на ручных фазанов и даже погонять оленя, сидя за рулем джипа. По слухам, хозяин этого заведения раньше держал один из лучших ресторанов в Манхэттене и у него в погребах не переводились лучшие французские, итальянские и калифорнийские вина.

Пять нью-йоркских капо часто собирались там, чтобы поговорить о делах. Рассказывали, будто многие политические деятели восточного побережья с удовольствием приезжали туда пообедать. Словно настоящая крепость, Стоуни-Лодж охранялся двадцать четыре часа в сутки, и потому считалось, что туда невозможно пробраться постороннему.

Само собой, Болан прекрасно знал, куда едет. Он съехал с автострады Лонг-Айленд — Джерихо и направился на север, через Ист-Норвич и Ойстер-Бэй. По дороге Болан внимательно следил за спидометром, не имея не малейшего желания привлечь к себе внимание дорожной полиции. В Стоуни-Лодж Мак прибыл после семи часов и дальше пошел пешком, чтобы как следует сориентироваться на месте. Редкие снежинки таяли на земле. На мокрой, скользкой траве ноги разъезжались, как на льду. Стояла густая темень, правда, Болану она была только на руку.

Территория владения была обнесена двухметровым забором с колючей проволокой. Через каждые двадцать метров горели небольшие, но мощные прожектора. Стараясь не попадать в луч света, Болан прошел вдоль ограды. Теперь он мог подсчитать, что парк занимал около шести гектаров. С вершины небольшого холмика Мак сумел рассмотреть Стоуни-Лодж в бинокль. Весь дом, словно рождественская елка, привлекательно сиял яркими огнями.

Основное четырехэтажное здание было построено из камня и дерева. Три этажа опоясывали открытые галереи, на первом этаже имелась большая веранда. Болан подумал, что здесь, вероятно, есть еще и внутренний двор с бассейном. Основное здание окружали более мелкие. Весь ансамбль построек располагался примерно в ста метрах от решетчатых парадных ворот. Хорошо освещенная асфальтовая дорога вела от входа в парк прямо к центральному дому, и тянулась дальше к невидимой в темноте автомобильной стоянке.

Хотя у Болана не было точного плана усадьбы, он все же в глубине души надеялся, что ему удастся ее разрушить, заодно уничтожив и всех тех, кто находился там. Впрочем, подобная акция имела бы смысл лишь в том случае, если бы все мафиози собрались вместе. Конечно, психологический эффект от такого удара был бы значителен и сам по себе. Только вот удастся ли выполнить задуманное? Чем дольше Болан разглядывал усадьбу, тем больше сомнений появлялось у него на сей счет. Хорошо бы проникнуть внутрь и разведать все секреты обороны, однако риск был чересчур велик. После мучительных раздумий Болан решил все же сегодня не атаковать.

Во-первых, многое еще предстояло уточнить, а во-вторых, он пока не достиг своей лучшей формы. Тем не менее, нужно было, не привлекая к себе внимание, получше осмотреть парк. Мак вернулся к микроавтобусу, накинул на плечи черное пончо и продолжал вести наблюдение. Так прошел час, а он все разглядывал в бинокль окна главного здания, не забывая при этом про парк и стены... Сколько он ни старался, никаких охранников у входа в главный корпус заметить не удалось. Лишь однажды чья-то тень мелькнула в освещенном окне. Да еще ему почудилось какое-то движение в парке — на границе света и тьмы.

Мак возвратился к «фольксвагену», когда часы показывали почти девять. Он переоделся в боевой комбинезон с термоподогревом — на тот случай, если опять придется долго сидеть снаружи, в темноте. Из оружия он оставил себе «беретту», надел пояс с запасными обоймами, прикрепил к нему две осколочные гранаты, а на грудь повесил автомат, купленный у Мейера. Через несколько секунд он был уже в парке и параллельно дорожке бесшумно крался к дому. Почва под ногами была так хорошо разровнена, что напоминала площадку для игры в гольф. Снег шел не переставая и, падая на землю, тут же таял. Но, судя по всему, скоро похолодает, и тогда снег ляжет плотным слоем. Значит, разведку нужно провести как можно скорее, пока вокруг дома не остается следов.

Мак был уже на полпути к постройкам, как вдруг почувствовал, что сбоку к нему кто-то приближается. Он бесшумно опустился на колено, приготовил «беретту» и стал ждать, стараясь рассмотреть и расслышать все, что скрывала от него ночь, чтобы хоть на долю секунды опередить противника.

Но тот, похоже, обладал какими-то сверхчеловеческими качествами и по всем показателям превосходил Болана. Услышав приглушенное рычание, Мак сразу понял, с кем ему придется иметь дело. Он упал на бок в тот самый момент, когда из темноты появился его враг: совсем рядом сверкнули чудовищные клыки. То была огромная овчарка, приученная убивать, этакий черный демон, выпущенный в ночь.

Болан дважды выстрелил, и собака с простреленной головой упала на траву.

Мак мысленно выругался. Теперь стало понятно, почему в парке отсутствовали охранники. Он сейчас находился как бы на пустыре, где безраздельно хозяйничали огромные псы. Сколько же их? Ответ на этот вопрос он получил буквально в следующую секунду: с другой стороны вновь раздалось грозное рычание, и второй пес прыгнул на него. Бесшумные выстрелы «беретты» уложил и его, но острые, как бритва, клыки едва не коснулись руки Болана.

Убивать подобным образом было неблагородно и даже аморально, и в глубине души Мак остался очень недоволен собой. Он присел, восстанавливая дыхание и ожидая нападения нового зверя, как вдруг ему пришла в голову любопытная мысль: человек — одна из форм животной жизни. Он тоже в некотором роде зверь, который терзает тела своих жертв, живет за счет убийств и даже существует для того, чтобы убивать. Ну а когда человек оказывается в столь сложной ситуации, в которой Мак находился в данный момент, тогда в него вселяется дух предков.

Болан почувствовал, что он сейчас очень похож на несчастных мертвых псов, и даже понял чисто животное поведение Сэма «Бомбардира» и Фреда Гамбеллы. С ними грубо обошлись, на них воздействовали непонятные силы — сродни тем, которые толкали вперед нерассуждающих овчарок. Вот они и вели себя по-звериному, как и эти собаки.

Ну, а сам Мак Болан? Разве его не вынуждали так действовать? И даже если он понимал, что делает, в конечном счете это ничего не меняло. Прежде всего ему нужно было выжить, а каждый выживает по-своему. Люди, над которыми учинили насилие, выживают благодаря насилию. Либо умирают. Если появится третья овчарка, Болан убьет и ее — то же произойдет и с любым мафиози, вставшим у него на пути.

Болан, представил на секунду, что, столкнувшись лицом к лицу с гангстерами, он попытается убедить их бросить свое ремесло. Да кто захочет слушать окровавленную жертву борьбы? Болан сильно сомневался, что сумеет договориться хотя бы с одним из них. Мерзавца не переубедишь, его просто приходится убирать. Кое-кто, правда, пробовал мирно уживаться с мафией, но безрезультатно. Зато у Мака был свой способ выживания: он использовал методы самой мафии, с той лишь разницей, что ему чуть больше везло, а его удары всегда оказывались смертельными. Он прекрасно понимал: залог выживания — его превосходство над противником.

Наконец Болан догадался, что других собак нет, иначе они бы уже давно сбежались сюда. Тогда он продолжил прерванный осмотр, подмечая массу интересных деталей.

Возвращаясь назад, Мак вытащил трупы собак за ограду и закопал их в канаве у обочины дороги. По дороге в Манхэттен он разработал окончательный план действий.

Теперь Болан достаточно хорошо знал Стоуни-Лодж, чтобы выявить все его сильные и слабые стороны. Усадьбу надлежало предать огню. И Мак решил не тянуть с этим делом.

Глава 8

Было уже поздно. Из-за снегопада и плохой погоды на дорогах почти не было машин. Словно по наитию, Болан свернул на скоростное шоссе Кросс-Айленд, чтобы проехать через Бронкс. В такое позднее время ему было все равно, по какой дороге возвращаться на Манхэттен. Неведомая сила влекла его в квартал, где жил Сэм «Бомбардир». Боланом владело странное предчувствие, что этот день не должен закончиться поездкой в Стоуни-Лодж. Сэм «Бомбардир» представлялся Маку чем-то вроде неоконченной работы, и ему не хотелось оставлять ее незавершенной.

Он миновал офис и увидел, что фасад здания едва освещен. Тогда, проехав до следующей группы домов, Мак остановил свой «фольксваген» у тротуара. Дул ледяной ветер, с неба сыпал мокрый снег, и потому Болан вылез из машины в термокомбинезоне, захватив с собой только «беретту».