Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

– Чего такая насупленная? – прервал молчание Пахомов. – Все еще сердишься за «Je t'aimer»?

Она покачала головой.

– Ты зачем вчера Сашку напоил?

– Я? – возмутился Боря. – Ты видела, чтоб я заставлял его, кричал: «пей до дна»? Просто он в этом деле меры не знает. Ох, и наплачешься ты с ним!

– А тебе-то что? – огрызнулась она.

– Да ничего! Буду рад за тебя, если окажусь неправ – хотя это и не в моих интересах.

– Это почему же? – Наташа предчувствовала ответ.

– Нехорошо соблазнять жену брата, пусть и троюродного. Но если он станет спиваться, совесть будет меня мучить значительно меньше, – улыбнулся Боря.

– Ты опять шутишь?

– Кто же будет такие вещи всерьез говорить? – рассмеялся он.

Хотя Наташе было приятно его слушать, она попыталась уверить себя, что Пахомов наглец, каких свет не видывал, и правильно его Сашка недолюбливает.

Весь оставшийся день она старалась держаться от Бориса подальше, изредка ловя на себе его пристальный взгляд. Но он был очень мил с Сашкой и, когда довез их до дома, они договорились о следующей встрече.

– А Наташа не против? – обратился к ней Боря.

При этом он смотрел так наивно ласково, что оставалось только кивнуть.

В последних числах мая Боря позвонил по телефону и сходу спросил Наташу, не нашли ли они комнату.

– Пока сессию не сдадим – поживем здесь, с Сашкиными родителями. Сейчас некогда поисками заниматься.

– Один мой знакомый уезжает с семьей работать на Кубу, минимум на три года. Не хочет сдавать квартиру чужим людям, но и без присмотра оставлять опасается, мало ли что? Если вам такой вариант подходит, то будете платить за квартиру, свет, телефон – и это все.

– Конечно, подходит! – воскликнула Наташа. – Даже не верится, отдельная квартира – мы и не мечтали!

– Вы могли бы сегодня ее посмотреть?

– Ой, – растерялась она, – Сашки сегодня до ночи не будет… А завтра можно?

После небольшой паузы Борис ответил:

– Я тут прикинул, с утра мне не вырваться, а после обеда я улетаю в Сочи на две недели. Может, мы с тобой сегодня посмотрим?

Через полтора часа они встретились у станции метро «Купчино», а оттуда на Бориной машине буквально за пару минут добрались до нужного им дома.

Трехкомнатная квартира оказалась отлично обставленной. На кухне полный набор утвари и двухкамерный холодильник. В ванной – импортная стиральная машина-автомат.

Наталья была поражена. Такие хоромы сдают за бешеные деньги!

– А где хозяева? – поинтересовалась она.

– Вчера уехали, оставив все на мое усмотрение. Родственников в Питере у них нет, знакомые все при жилье.

– Неужели за все это мы будем платить меньше, чем за комнату? – все еще не могла она поверить.

– Зато вы должны ухаживать за цветами – их тут множество, и, если что испортите, придется возмещать. Пойдем, посмотрим комнаты… Это гостиная, из нее вход в спальню. А это детская, в ней сложены кое-какие вещи хозяев. Надеюсь, она вам не скоро понадобится? – взглянул он вопросительно.

Наташа слегка смутилась и покачала головой:

– Сперва надо учебу закончить, встать на ноги…

– Ты меня успокоила. Пока вы не связаны детьми, у меня есть шанс.

– Какой? – она сделала вид, что не понимает.

– Добиться тебя.

– Опять шутишь?

– Нет, я серьезно, – Боря смотрел без улыбки. – Женщина, родившая ребенка, на несколько лет выпадает из жизни. Ее ничто не интересует, кроме собственного чада – ни карьера, ни мужчины. Я рад, что ты обстоятельно продумала свое будущее.

Он взял Наташу за локоть и повел в кухню.

– Здесь что-нибудь должно остаться… Точно, есть кофе и сахар, выпьем по чашечке?

Он сам заварил кофе в турке. Поставив на стол две чашки, спросил разрешения закурить. Перемежая затяжки глотками кофе, он некоторое время молча смотрел на Наташу. Чувствуя неловкость момента, она поспешила поблагодарить:

– Спасибо тебе огромное, Боря. Ты столько для нас сделал!

– Для тебя. И даже больше, чем собирался.

Она не знала, что ответить, а он продолжил:

– Тогда, перед вашей свадьбой, я пришел к тете Алле, потому что она попросила помочь. Конечно, я бы все сделал как надо, но, увидев тебя… Не перебивай, я сейчас выскажусь и надолго замолчу. Ты ведь тоже что-то почувствовала, я знаю. Вот поэтому я тогда и сделал больше, чем собирался. Хотелось украсить твою жизнь. А с квартирой… Я бы с удовольствием снял ее только для тебя. Мне будет тяжело сознавать, что женщина, которую я хочу, блаженствует здесь с другим. Но я не могу допустить, чтобы ты мыкалась по коммуналкам.

Он умолк, Наташа тоже молчала.

– Надеюсь, все, что ты сказал – неправда, – наконец произнесла она, уставившись в чашку.

– Нет, правда. Посмотри на меня.

Она взглянула на секунду, тут же вскочила с места и кинулась мыть чашки.

– Не бойся, – проговорил он ей в спину. – Я не насильник. И не буду предпринимать попыток разрушить ваш брак. Надеюсь, он рухнет сам. Не обижайся, Наташенька, ты еще девочка, и сама себя не знаешь. Да, я хочу тебя, но постараюсь ничем этого не показывать. Подожду, пока ты повзрослеешь, и сама окажешься в моих объятьях.

Увидев, как яростно она трет чашку губкой, он рассмеялся:

– Повторяю, не бойся меня. Я хочу быть твоим другом.

– Другом? – обернулась она.

– Да. Ты во всем можешь на меня рассчитывать. Помни, для тебя я сделаю все, что в моих силах. А могу я многое.

– Например?..

Ответ последовал не сразу.

– Ты еще молода и не придаешь значения связям, а связи – это все.

– И деньги? – язвительно спросила Наташа.

– Нет, моя девочка, – покачал он головой, – в нашей стране – именно связи.

– Ты считаешь меня маленькой дурочкой?

– Так оно и есть. Ты думаешь, что сможешь довольствоваться обычным семейным счастьем, служением ничего не стоящему человеку? А жизнь может быть намного богаче и интереснее. Когда-то тебе захочется большего, а твой Саша ничего не сможет тебе дать. Он умеет только брать. А я бы для тебя…

– Так ты надеешься, что когда-нибудь я уйду от мужа и выйду за тебя?

Пахомов искренне расхохотался:

– Я жениться не собираюсь!

Наташа опешила: уж не думает ли он, что она будет изменять мужу?

– Да как ты смеешь?..

– Ого! Кажется, сейчас я получу по портрету! Я же говорю – ты еще совсем ребенок. Для счастья совсем не нужен штамп в паспорте, даже наоборот.

– Ты что, не веришь в семью?

– Нет, отчего же. Но не в восемнадцать же лет выскакивать замуж за первого встречного?

– Мне девятнадцать, – поправила Наташа.