Неоспоримый - Х. Р. Пенроуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я пожала плечами.
— Как же так?
Его руки упали с внешней стороны моих бедер, и я переместилась к его спине, заклеивая несколько больших порезов, но оставляя много таких, которые со временем легко заживут сами по себе.
— У серийных убийц есть мотив или они обычно следуют определенной схеме. Не всегда, но обычно. Убийца — это тот, кто планирует убить или уже убил, но не таким образом или поведением, чтобы привлечь к себе внимание. У них может быть мотив для этого, или они могут делать это потому, что у них что-то не в порядке с головой, и они жаждут этого.
— А как насчет тех, кто убивает, чтобы защитить кого-то и свою территорию, или борется с вредом и правонарушениями?
— Самооборона, — мгновенно парировала я. — Законы Великобритании нелепы; они почти всегда поддерживают преступника. Разумная сила.
Я усмехнулась, не желая спускаться в эту кроличью нору.
Нико напевал, двигая челюстью из стороны в сторону с отсутствующим выражением лица.
— Все мы убийцы в той или иной форме. Некоторым людям нравится демонстрировать свои убийства. Даже на небе виднеется кладбище звезд, словно для того, чтобы научить нас, что смерть преследует нас по пятам.
Я отошла, закончив ухаживать за его телом. Я стояла к нему спиной, пока собирала аптечку, запихивая все необходимое в мешок для мусора.
Мы все убийцы в той или иной форме.
Я полагаю, что мы могли бы быть такими. Эмоционально ты мог бы убить кого-нибудь или разрушить чьи-то надежды и мечты. Разные мысли проносились в моей голове, и интрига уколола меня. Я хотела узнать больше о человеке, который сильно оступился на дороге, который доверился помощи незнакомого человека и с явным интересом выслушал мои слова.
Но он был тем человеком, который дважды бросил на меня сердитый взгляд, как будто я сделала что-то не так.
Он поднялся со стула, устраиваясь на большом диване.
— Еда или вода? Тебе принести что-нибудь? — спросила я.
— Это уже второй раз, когда ты предлагаешь. Ты пытаешься напоить меня или накормить до смерти?
Я покачала головой с легкой улыбкой.
— Нет. Это называется гостеприимством. Ты сомневаешься в намерениях каждого?
— Обычно — да.
— И как тебе эта паранойя? — я приподняла бровь.
Нико прикусил уголок губы. Что-то неописуемое промелькнуло в его чертах, прежде чем разгладилось.
— Сегодня вечером не очень хорошо.
Каким-то образом я поняла, что он подразумевал нечто большее, чем просто то, чему я была свидетельницей. Я чувствовала эту сводящую с ума фамильярность по отношению к нему, хотя он был просто незнакомцем. Для меня это загадка.
— Кроме пореза у тебя над бровью и нескольких синяков на лице, других травм головы у тебя, насколько я могла видеть, не было. Я не думаю, что у тебя сотрясение мозга, но я не медицинский работник, так что не верь мне на слово, — заявила я, жалея, что не могла вместо этого отвезти его в больницу на всякий случай.
Я заметила его бумажник и телефон на буфете, цифровые часы на запястье, по которым можно было легко звонить и отправлять сообщения.
Почему он не позвал Бена или кого-нибудь еще на помощь?
Пальцы Нико коснулись брови, которую я приклеила, и проделала довольно хорошую работу, как я могла судить.
Озвучивая свои вихрящиеся мысли, я спросила:
— Почему ты никому не позвонил, чтобы за тобой приехали?
Он поджал губы; осторожный тон, когда ответил.
— Я не хотел ни с кем встречаться. Не сейчас.
— Что с тобой случилось сегодня вечером? — спросила я, испытывая свою удачу.
— Серия прискорбных событий.
Мои губы приоткрылись, чтобы задать следующий вопрос, но он оборвал меня. Его голос был добрым, но решительным.
— Пожалуйста, я бы предпочел не обсуждать это.
Его взгляд умолял меня, и я сменила тему. Хотя мне было любопытно.
— Была ли какая-то причина, по которой ты был неприятен со мной на той неделе?
— Всегда есть причина.
— Не хотел бы ты поделиться почему?
Я постучала пальцами по своему боку.
— Не особенно, — ответил он, чем вызвал у меня раздражение. Золотисто-карие глаза пристально изучали меня, удерживая на месте.
— Тебе следует перестать так на меня смотреть, — заметила я.
Он облокотился рукой на спинку дивана, держась за затылок, отчего мышцы на его руке напряглись. Мой взгляд проследил за этим направлением, прежде чем я быстро отвела его, но не раньше, чем довольная ухмылка украсила его губы. Он сделал это намеренно.
— Например, как? — задумчиво спросил он, не желая дурачить меня этим невинным поступком. Этот человек нанес мне эмоциональный удар.
— Как будто ты решаешь, в какой позе трахнешь меня в первую очередь, — выпалила я, прикусив губу, не веря, что сказала это вслух.
Я прочистила горло, чувствуя, как горят мои щеки. Я проигнорировала ухмылку на лице Нико.
— Ну… Есть много разных позиций. Но сначала я бы предпочел, чтобы ты повернулась ко мне лицом, чтобы наблюдать, как твое лицо искажается от удовольствия, когда я вхожу в эту скользкую киску. После этого… — он пожал плечами, заставив мои мысли закружиться.
И все, о чем я могла думать, это каково это — чувствовать, что он смотрит на меня, что его постоянное внимание сосредоточено только на мне.
Глава 6
Нико
В то время, когда все шло не в том направлении, которого я хотел — когда я яростно опровергал уготованную мне жизнь, — она неожиданно ворвалась, шокировав меня своей самоотверженностью.
Три часа. Именно столько я пролежал здесь, отдыхая всем телом в тускло освещенной комнате, в то время как Ческа свернулась калачиком в кресле напротив, заснув после того, как мы еще немного поговорили. Я наблюдал, как мягко поднимается и опускается ее грудь.
Эта женщина — незнакомка — приютила меня и обработала мои раны, не заботясь о своих личных обстоятельствах или безопасности. Она хотела помочь, но это было бесполезно для нее, особенно после того, как я поприветствовал ее ранее.
