Беседы о вере и церкви - Игумен Петр (Мещеринов)

И напоследок — еще один отрывок из ап. Павла, указывающий на Христа как Главу Церкви и обозревающий с этой точки зрения дело нашего спасения: Благодарим Бога и Отца… призвавшего нас к участию в наследии святых во свете, избавившего нас от власти тьмы и введшего в Царство возлюбленного Сына Своего, в Котором мы имеем искупление Кровию Его и прощение грехов, Который есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари; …и Он есть прежде всего, и все Им стоит. И Он есть глава тела Церкви; Он — начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем, первенство, ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное. И вас, бывших некогда отчужденными и врагами, по расположению к злым делам, ныне примирил в теле Плоти Его, смертью Его, чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою, если только пребываете тверды и непоколебимы в вере и не отпадаете от надежды благовествования, которое вы слышали (Кол. 1:12–23).

Вот таковы важнейшие свидетельства о Церкви Священного Писания Нового Завета. Это не определения в строгом смысле слова, а скорее указания. Они указывают на Церковь как на таинственное Тело Христово, возлюбленное Ему, которое стяжано Честною Его Кровию и служит для спасения и освящения и жизни вечной, приобщая человека Богу Духом Святым. Церковь незыблема, имеет высший авторитет в вероучительной и нравственной сфере жизни. В книге раннехристианского писателя Ерма «Пастырь» Церковь уподобляется, в том числе, строящемуся зданию, цель и завершение которого — в Царстве Небесном.

Существует катехизическое определение Церкви. Вот оно: «Церковь есть от Бога установленное общество верующих во Христа, соединенное Словом Божиим, священноначалием и таинствами, под невидимым управлением Самого Господа и Духа Божия, для вечной жизни и спасения» (Православная Богословская Энциклопедия. Ст. 2329). «Церковь» — слово греческое, означает «собрание». Это определение несколько формально. Мы видели из Священного Писания, что Церковь — это не просто общество верующих, но органическое единство их, Тело Христово. С другой же стороны, в Церкви главное — спасение каждой личности, или, иными словами, в Церкви человек прежде всего реально, онтологически соединяется с Богочеловечеством Христа, Его воскресшей природой. Вот эта сторона не отмечена в катехизическом определении. Между тем Церковь органично и сбалансированно объединяет эти вещи в единство: личное богообщение и личное спасение — и общение в духе и любви с другими, спасающимися и уже спасенными христианами. Если что–то из этих двух сторон христианской жизни выпячивать или, наоборот, умалять, то исказится правильный строй духовной жизни. Понимание этого момента очень важно, чтобы избежать перекосов.

Еще четыре определения Церкви дает наш православный Символ веры. В 9–м его члене мы исповедуем: «Верую во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». Рассмотрим эти определения.

Церковь Единая. Это значит: 1) Церковь едина единством веры — т. е. Церковь всегда и везде содержит определенное и неизменяемое, всегда одно и то же догматическое учение; Церковь едина единством нравственного учения и единством духовного опыта; Церковь едина единством устроения своей жизни в основах канонического и литургического строя. То есть: мы веруем, устрояем свою церковную жизнь и живем духовной христианской жизнью в своих основах (это важно: не во всем объеме, а именно в основах) так же, как и Церковь XV, X, VI, II веков. Формы жизни Церкви (внешние) меняются, а основы незыблемы. Из этого истекает — 2) временное единство Церкви: на всем протяжении истории она одна и та же, к Единой Церкви принадлежат люди всех времен; 3) пространственное единство — Церковь едина в любом уголке земного шара; хотя есть различие во внешнем, но суть Церкви и устроение ее одно. Православная Церковь, мы знаем, существует в виде самостоятельных Поместных Церквей; самостоятельность их исключительно административная, внешняя, никак не нарушающая единства веры, священнодействий, духовного опыта. 4) Наконец, это единство духовное: это единство земной, воинствующей, и Небесной, торжествующей, Церкви; в силу этого мы молимся святым, получаем их скорую помощь, а также поминаем усопших, а они, кто имеет дерзновение, в свою очередь молятся за нас. Единство Церкви имеет выражение в евхаристическом общении христиан, то есть общении в Таинствах. Грех против единства Церкви свидетельствуется прерыванием евхаристического общения.

Церковь Святая. Часто люди внешние ждут от нас, членов Церкви, немедленной и абсолютной святости и, столкнувшись с церковной действительностью, разочаровываются, говоря: что же, вы должны быть святыми, а вы — такие же, как мы, а то и еще хуже. Получается: Церковь святая, а мы — грешные: как это увязать? Здесь нужно разобраться. Церковь свята тем, что она — источник освящения. Церковь свята прежде всего своею Главою — Господом Иисусом Христом. Церковь свята живущим в ней Св. Духом. Церковь свята своим единством с Небесной Церковью. Свята Церковь своею целью, призванием, назначением. Свята Церковь всем своим устройством.

Мы же с вами, члены Церкви, призваны к святости. Святость наша — обязательна для нас; ап. Павел называет всех членов Церкви «святыми»; но она — наше задание, наша цель, наше дело, над которым мы должны трудиться, — но еще не наше неотъемлемое достояние. Святость требует постоянной борьбы ради себя — поэтому наша земная Церковь называется Церковью воинствующей. Все святые, мы видим из их житий, подвизались до последней минуты своей жизни. Мы именно подвизаемся за святость, стяжаваем ее. Причем нужно различать святость в собственном смысле слова и особые дары Божий, которые были присущи избранным угодникам Божиим, как–то: чудотворение, прозорливость и проч. Эти дары — особое, промыслительное благодеяние Божие: к ним, конечно, нелепо стремиться и их искать; но, к сожалению, под святостью часто понимаются исключительно они. Но это вовсе не так. Святость — это пребывание в человеке Святого Духа, приобщение человека Святому Духу; это — мирное, радостное, бодрое, ясное и крепкое верой и делами христианское состояние души. К этому безусловно призваны все мы, и если христианин, хоть в малой степени, не имеет в себе этого духовного состояния, ему нужно весьма побеспокоиться о своей духовной христианской жизни. Такое состояние не особо заметно со–вне, оно — достояние внутреннего человека; внешние его не видят и не понимают. Человек, подвизаясь за это христианское устроение, бывает, и заблуждается, и ошибается, и падает; это — очень замечается внешними людьми, а сам подвиг незаметен для них.

Но, с другой стороны, когда говорится, что Церковь свята, то под Церковью имеется в виду не что–то абстрактное, не взятые отдельно сами по себе формы церковные, а — мы, члены Церкви. И поскольку мы члены Церкви, постольку мы святы, то есть — приобщены Святому Духу. Другое дело, что мы можем ежедневно, совершая грех, отпадать от Церкви. Когда мы согрешаем, общение наше с Богом пресекается, и тем самым мы отпадаем от Церкви; но через покаяние опять возвращаемся в лоно ее. Поэтому в Таинстве Покаяния Церковь молится Богу: «Примири и соедини его (кающегося) святей Твоей Церкви». Любой грех, следовательно, ставит человека вне Церкви. То есть — Церковь всегда свята — и в нас, когда мы не грешим, и когда, согрешив, каемся; а нераскаянный грешник находится вне Церкви, какое бы положение он в ней ни занимал, каким бы саном ни был отмечен, — хотя Церковь, в надежде на его покаяние и возвращение в свое лоно, не объявляет этого формально и официально, но с терпением ждет, вплоть до последнего его издыхания, и молится о нем. Есть члены Церкви действительные — это христиане, живущие церковной жизнью; а есть члены Церкви формальные — крещеные, например в детстве, или даже работающие в Церкви, но дело спасения не содевающие. Таковые вне Церкви, хоть формально и принадлежат ей, и Церковь молится за них, ожидая их покаяния. Таким образом, Церковь всегда остается святой; только мы — то принадлежим ей, и тогда и мы святы, — то отпадаем от нее, и тогда чужды святости. Конечно, бывают разные степени как греха, так и святости, но это другая тема: речь сейчас идет о принципе.

Церковь Соборная. Словом «соборная» переведено греческое слово «кафолическая», — т. е. вселенская, обнимающая собою всех людей всех времен и народов, не ограниченная пространством и временем. Эта вселенскость Церкви вытекает из ее свойства — единства, о чем мы уже сказали. Но соборность имеет еще вот какое значение: все решения в Церкви, сколько–нибудь важные, принимаются соборно, т. е. не чьим–то единоличным распоряжением, а обще, в духе любви, сообразно с учением, содержимым Церковью. Единственный Глава Церкви — Господь Иисус Христос; Он построил Свою Церковь на основании, которым явились Апостолы; не один какой–то Апостол (как считают латиняне), а именно все Апостолы и их преемники — епископы; и теперь вся власть в Церкви принадлежит собору этой Церкви, прежде всего — собору епископов, а не какому–то одному, пусть даже и самому уважаемому епископу.