Военспец. Чужое лицо - Юрий Корчевский

Андрей со всей силы бросил в него нож.

Клинок угодил ниже правой лопатки, скорее всего – в лёгкое и почку. Тать взвыл, схватился рукой за спину и упал.

Андрей подошёл к нему и вытащил из спины нож.

– Зачем полез?

– Купец товар в амбар сгрузил, – с трудом, выталкивая изо рта кровавые пузыри, проговорил грабитель.

– На то он и купец. А кто тебе сказал?

Раненый молчал.

– Будешь молчать – остругаю как чурку. Поверь, будет больно.

– Ванька-хромой сказал.

– Что за Ванька? Где живёт?

– Да на этой же улице. Он видел, как купец с обозом вернулся.

Увлёкшись допросом, Андрей переоценил себя, расслабился. Тать, заметив это, из положения лёжа ударил его ножом. Дотянулся до ноги. Голень обожгло болью.

Андрей прыгнул татю коленями на спину, пригвоздив его к земле, и ударил ножом под левую лопатку. Грабитель дёрнулся и затих навсегда.

Вытирая нож об одежду убитого, Андрей ругал себя последними словами. Навык утратил, расслабился, вот и получил! Руки татя не контролировал, а он нож держал – вот и поплатился!

Подойдя к входной двери дома, Андрей стукнул три раза.

– Наум, это я, открывай!

Дверь открылась сразу: купец не отходил от неё никуда, гадая – чем кончится дело.

– Живой?

– Ногу ножом зацепили, перевяжи.

– Ай-яй-яй, беда какая! Идём в комнату.

Андрей уселся на табурет и стянул правый сапог. Рана была чуть выше голенища и неглубокая – лезвие вскользь прошло.

Купец зажёг свечи в подсвечнике, принёс чистые тряпицы, перевязал.

– Только штаны испортил, скотина эдакая!

– Я тебе новые подарю. Ну, что там?

– Два трупа. Избавиться надо.

– Я боюсь.

– Пойдём во двор. Лопата есть?

– Есть.

– Выроем яму на заднем дворе, закопаем – и все дела.

– Не погост ведь у меня.

– Ну тогда тащи их на улицу и брось подальше от дома.

Купец засопел – оба предложения ему не нравились. Потом поднялся:

– Идём копать.

– Сразу бы так…

Вдвоём они быстро выкопали яму в мягкой земле, сбросили туда тела и засыпали.

– Наум, ты с утра выйди, погляди – нет ли где крови? Если обнаружишь – замети, присыпь, затри. Надо, чтобы следов не было.

– Сделаю.

– И ещё: ты Ваньку-хромого знаешь?

– С нашей улицы? Кто ж его не знает? Прощелыга!

– Он татей на тебя навёл.

– Откуда знаешь?

– Раненый бугай перед смертью сказал.

– Вот же гад такой! А ещё сосед!

– Наводчик он, удавить бы его втихую.

– Не, я не смогу. Как это – удавить? Я не кат.

– Тогда в скором времени ещё гостей жди.

Купец задумался:

– Почему?

– Пока ты товар не распродал, он как приманка. Как амбар пустой будет – какой резон к тебе лезть?

– А и верно…

Купец минуту помолчал, размышляя:

– Андрей, может, ты сам?

– Чего «сам»?

– Ну, Ваньку-хромого…

– Я твоё добро сберёг, ранение получил. А насчёт Ваньки-хромого уговора не было. Найми лихих людишек, за деньги желающие найдутся.

– А может, ты сам, Андрей? Я денег заплачу…

– Сначала пусть рана заживёт, а потом можно и подумать.

– Ну и лады. Идём в дом.

От ночи оставалось всего два часа. Андрей улёгся в постель – ему хотелось выспаться. Однако утром рана на ноге стала болеть, пульсировать. Когда Андрей снял повязку, то увидел, что края покраснели – начиналось воспаление. Он подозвал купца и показал рану:

– Лекарь нужен, снадобья лечебные.

– М-да, придётся звать. Не приведи господь, огневица приключится или антонов огонь.

Купец озаботился: после короткого завтрака он отправился в город и вернулся с лекарем. Тот осмотрел рану, присыпал сушёным мхом и оставил мазь в маленьком глиняном горшочке.

– Будешь утром и вечером мазать. Повязку обязательно дважды меняй, если на третий день лучше не станет, снова меня приглашайте.

Ну и подарочек преподнёс тать, чтоб ему пусто на том свете было! Рана воспалилась потому, что нож грязный был. Что уж он им делал – останется тайной.

Пришлось Андрею планы на день менять. Думал к князю Куракину пойти, но лекарь советовал ногу поберечь, не ходить, полежать в постели. Странно, ведь раньше раны у него заживали быстро.

Андрей понюхал мазь – пахло травами. А ведь могло пахнуть сушёными тараканами или жабами, а то и ещё чем похуже.

День он отлёживался, выходя только на обед да ужин. Купец явно рассказал супружнице о ночном происшествии. Для неё это было сюрпризом: ведь попытку их ограбить она проспала, и теперь в её глазах Андрей выглядел едва ли не героем. Рана же была зримым проявлением геройства. О трупах, закопанных на заднем дворе, купец благоразумно промолчал.

Ночью Андрея слегка познабливало, и он беспокоиться стал – поможет ли мазь? Но утром проснулся здоровым, нигде ничего не болело.

Торопясь удовлетворить своё любопытство, он снял повязку: на месте загноившейся раны был лишь едва заметный розовый рубчик. То ли мазь была такой эффективной, то ли какое-то свойство его организма.

К завтраку он вышел, не прихрамывая, как вчера. Успокоил Марфу, что рана подживает и он чувствует себя хорошо. Обрадованный Наум ушёл по делам, а через четверть часа дом купца покинул Андрей.

Чем ближе он подходил к дому князя, тем сильнее волновался. Странно устроен человек. Позавчера заявился без всякого страха и волнения, а сегодня мандраж бьёт.

Слуга узнал Андрея, пустил его во двор.

– Сей момент князю доложу.

Довольно быстро Андрея провели к князю. На этот раз он был настроен более благодушно.

– Ну, что же, э…

– Григорий, – подсказал Андрей.

– Да, Григорий… События на самом деле произошли, и поляк убитый там был. А скажи-ка, любезный, от чего он умер?

Андрей понял, что и оговорка насчёт имени была проверкой – вдруг забыл, если имя не настоящее? Так же, как и вопрос по убийству.

– Ножом в шею – я бросал. У ножа простая деревянная рукоятка.

Князь удовлетворённо кивнул:

– Верно. А что же ты вчера не пришёл?

– Приболел. Простыл, наверное, после бани.

– Бывает.

О ране, столь быстро затянувшейся, Андрей говорить не стал – ни к чему.

Князь явно раздумывал, в какой мере можно доверять Андрею. Цена вопроса высока: заговор, судьба «царевича», в конце концов – жизни заговорщиков. За деньги, за другие блага всегда найдутся желающие предать и продать. И плевать им на судьбу несчастного отечества, им лишь бы брюхо да калиту набить.

Наконец, решившись, князь достал из ящика стола лист бумаги и протянул Андрею:

– Садись и переведи.

Андрей уселся на стул, судя по ножкам и спинке – явно итальянской работы, и стал читать текст на польском. Переводил он с ходу. Как понял по смыслу Андрей, это было письмо или его копия, как говорили тогда – список переписки Лжедмитрия с Юрием Мнишеком. Сендомирский воевода упрекал самозванца в том, что тот не выполняет взятых на себя обязательств.