Кровавая дорога в Тунис - Дэвид Рольф

По всему фронту наступление союзников сталкивалось со все более жестким сопротивлением немцев. 1-я парашютная бригада и французы отошли из Меджез-эль-Баб в Беджу 20 ноября. Отсутствие воздушного прикрытия передовых отрядов ясно подтверждали десятки обгоревших остовов автомобилей на обочинах дорог. Американская XII Воздушная армия начала быстро наращивать свои силы в Алжире, однако генерал-майор Джеймс Дулитл - герой знаменитого налета на Токио 18 апреля 1942 года - все еще не мог собрать свой наземный персонал, и потому действовали лишь несколько передовых аэродромов. Между Касабланкой и границей Туниса имелись только 4 бетонные взлетные полосы, и большая часть авиации базировалась в западном Алжире, откуда она не могла долететь до района боев.

Из своих скудных резервов и с других фронтов немцы спешно перебрасывали на аэродромы Сицилии, Сардинии и южной Италии бомбардировщики, истребители и транспортные самолеты. Оттуда немцы переправляли в Тунис войска и технику, чтобы постараться задержать наступление союзников. Авиация Оси несла огромные потери. Командир одной из эскадр вспоминал: "Очень часто в составе эскадры было менее 30 самолетов, а на счету экипажей - не более 12 боевых вылетов".

Такой высокий уровень потерь долго терпеть было невозможно, несмотря на подкрепления из состава 2-го авиакорпуса. В теории штабу Бруно Лёрцера в Таормине подчинялись примерно 700 самолетов всех типов, которые должны были обеспечить оборону Средиземноморского театра. Но количество исправных самолетов и имеющихся экипажей очень часто было значительно меньше. Например, перебросить торпедоносцы из северной Норвегии было более чем сложно. Проблемы доставки бензина и боеприпасов сильно влияли на действия легких одномоторных самолетов, базирующихся в Африке.

Численно сильная, но технически отсталая итальянская авиация понесла катастрофические потери при попытках бомбить Мальту и была вынуждена прекратить дневные налеты после высадки союзников в Северной Африке. Итальянцы не могли использовать более одной десятой своих ночных бомбардировщиков из-за исключительно плохой подготовки экипажей. Из двух авиагрупп на Средиземноморском театре (Squadra, если пользоваться итальянской терминологией, каждая из которых имела около 200 самолетов) одна была оснащена устаревшими самолетами, не имеющими серьезного боевого значения, и использовалась в основном для поддержки германо-итальянской Танковой армии. Вторая должна была прикрывать территорию собственно Италии.

Несмотря на эти трудности, какое-то время силы авиации союзников и Оси были равны, потому что двухмоторные самолеты обеих сторон не рисковали появляться без истребительного прикрытия. В пределах своего радиуса действия "Спитфайры" добились определенных успехов, однако они не могли действовать вместе с американскими Р-38 "Лайтнингами" из Юкс-ле-Бэн. Вдобавок немцы имели больше Me-109 и FW-190.

Если бы союзники получили достаточно времени, то могло бы сказаться решающее влияние американских четырехмоторных бомбардировщиков В-17. Но, пока немцы удерживали равнины Туниса, они могли использовать их в качестве временных взлетных полос. Здесь легкие Ju-87 садились сразу за пределами досягаемости артиллерии союзников и могли прилететь по вызову своих войск буквально через 5 минут.

Ночью 20 ноября группа из более чем 60 бомбардировщиков Ju-87 и Ju-88 бомбила Алжир и уничтожила множество "Спитфайров", "Бофайтеров", Р-38 и даже личный В-17 Эйзенхауэра, который генерал отправил на фронт, чтобы он тоже участвовал в бомбардировках. На аэродроме Мэзон Бланш было уничтожено целое подразделение британских фоторазведчиков. В качестве прощального подарка немцы рассеяли по аэродрому тысячи утыканных шипами пирамидок. В результате несколько истребителей союзников разбились при посадке, проколов шины.

Это была кульминация серии ночных налетов, которые проводили самолеты, базирующиеся в Сардинии. Бомбардировщики могли свободно выбирать время атак, поскольку союзники не имели истребителей, оснащенных для ночных перехватов. Искореженные обломки самолетов убедили союзников отвести уцелевшие В-17 на более безопасный аэродром в Тафаруа, где через пару дней их приковала к земле "глубокая и вязкая" грязь. Вот в такой обстановке Андерсон прилетел в Алжир со своего командного пункта, чтобы встретиться с Эйзенхауэром и обсудить проблемы снабжения и управления войсками, которые возникли в результате наступления. Американский генерал прибыл на следующий день. Оба согласились, что следует устроить небольшую паузу, чтобы позволить подтянуться Командованию В американской 1-й бронетанковой дивизии генерал-майора Орландо Уорда, частям британских 78-й пехотной и 6-й бронетанковой дивизий. После этого можно было возобновить наступление.

Эта передышка позволила 78-й дивизии подвести к линии фронта все свои подразделения. На севере наступала 36-я бригадная группа, в центре группа "Блейд", на юге - 11-я бригадная группа. Они должны были отбросить противника к городам Тунис и Бизерта и окружить его в двух котлах.

Группа "Блейд" получила приказ наступать на запад от реки Меджез (переправа на восточный берег зависела от того, удастся ли захватить мост, который все еще удерживали немцы) и сосредоточиться в районе к востоку от Беджи вечером 24 ноября. После этого она должна была ожидать в готовности продолжить наступление на Сиди Н'Сир вместе с танками "Стюарт" 1-й бронетанковой дивизии. Главные силы Командования В бригадного генерала Оливера находились почти в 700 милях на востоке, в Оране. Командир 2-го корпуса генерал-лейтенант Ллойд Р. Фридендолл крайне неохотно дал разрешение на его передислокацию.

Часть танков была отправлена на кораблях в Алжир, а оттуда перевезена в Бон. К фронту им пришлось выдвигаться своим ходом, изнашивая гусеницы. Остальные подразделения, включая гусеничные транспортеры, следовали на восток по железной дороге на открытых платформах. Часть полугусеничных транспортеров была перегнана в Сук-эль-Арба только после личного вмешательства Эйзенхауэра и его помощника по морским делам капитана 1 ранга Гарри К. Батчера.

К несчастью, Эйзенхауэр неточно представлял себе обстановку на фронте. Хэйдон отмечает: "Связь была настолько плохой, что главнокомандующий должен был собирать командиров частей, чтобы вместе уточнить обстановку, которую по отдельности все представляли довольно смутно". По пути в Алжир 23 ноября у "Летающей Крепости" Эйзенхауэра при посадке в Тафаруа лопнула шина. Самолет скатился с посадочной полосы в грязь. Не поняв, что наступлению Андерсона на Тунис мешает плохая подготовка операции, Эйзенхауэр немедленно обвинил англичан в потере темпа. Как вспоминает Батчер, его босс в это время был намерен взять англичан за рога и вправить им мозги.

В разгар взаимных упреков в штаб сил союзников в качестве заместителя генерал-лейтенанта Исмея прибыл бригадный генерал Иен Джейкоб и раскритиковал главнокомандующего за неспособность противостоять вредоносному влиянию Кларка. "Он все время был злым гением союзников", утверждал Джейкоб. Кроме того, он считал, что Эйзенхауэр должен укротить амбиции Кларка, рвавшегося на место Андерсона. "Генерала Эйзенхауэра слишком легко сбить с толка и отвлечь, чтобы он мог быть главнокомандующим".

До начала операции "Торч" никто не уделял внимания вопросам сотрудничества с французами в ходе наступления на Тунис. Лишь 3 человека в американском штабе в Северной Африке знали французский язык. Когда по требованию Кларка 6 ноября в штаб союзников в качестве офицера связи прибыл полковник Уильям С. Биддл, выяснилось, что и его французский оставляет желать много лучшего.

Большинство французских пехотинцев было местными жителями, и их боевая эффективность была несколько сомнительной. Весь офицерский корпус был полностью французским. Часть унтер-офицеров тоже была французами, они отличались прекрасной подготовкой. Однако войскам не хватало оружия. Французские войска, которыми командовал генерал Жюэн, на севере состояли из Войск Туниса под командованием Барре, а в центре - из XIX армейского корпуса генерала Кёльца.

Главнокомандующий генерал Жиро ни формально, ни практически не подчинялся штабу союзников и сразу начал подчеркивать свою независимость. Таким образом, на фронте оказались сразу два командующих: Андерсон, подчинявшийся Эйзенхауэру, и Жюэн, подчиненный Жиро.

В Алжире Эйзенхауэр и Жиро обладали равными правами, что оказалось очень неудачной выдумкой, так как в результате единого командования не было на всех уровнях.

Главной причиной такого положения было глубокое недоверие Жиро к англичанам и его крайне невысокое мнение об их боевых качествах. Он наотрез отказался передать французские войска под британское командование, в результате чего Андерсон и Жюэн тоже считались равными, после чего оставалось лишь провести между их войсками разделительную линию. Она проходила через Сук-Арас - Ле Кеф - Загуан. Самые большие неприятности такое разделение принесло Андерсону.