Дороги среди звезд (СИ) - Иванов Тимофей

Глуфы силами флота подавили жиденькое сопротивление окраинных миров, разбив их флот обороны по частям и начали захват сразу трёх планет: двух аграрных и одной относительно индустриальной. Если на Сении и Аланко отправляли поближе к фронту, а также в остальные миры Лиги, пшеницу и рис, то на Шванцкофане потомки швейцарцев клепали военно-транспортные шаттлы. Машинки были вполне достойные, могли и ракетами с пушками приголубить врага и целый взвод пехоты высадить, потому регулярно шли в первой волне десанта на вражеские планеты. Соответственно и горели довольно часто, броня и активные меры защиты с истребительным прикрытием это хорошо, но ПВО и ПКО врага и перехватчики тоже не дремлют.

Шванцкофен солидно приподнялся на военных поставках, но похоже вкладывался не только в расширение производств, но и в свою обороноспособность. По крайней мере дела там у шипорылых шли со скрипом. Чего не скажешь про агромиры, которые были благополучно заняты, а сопротивление местных перешло к партизанской войне. Небезуспешный, конечно, вывоз продовольствия представлял проблему, но всё же планеты были потеряны. Потому на земле мы целились посодействовать в первую очередь швейцарцам.

Флот врага с космопехотой тем временем тоже не сидел без дела и совершал натуральные набеги на планеты, которые был не в силах захватить. Бомбёжки, высадки десанта с целью захвата в плен некомбатантов стали обидной реальностью и вызывали в человеческом обществе страшное горение ниже спины, которое активно разжигали средства массовой информации. У меня даже было подозрение, что это жу-жу-жу неспроста. Чем дольше флот, прибывший с передовой, будет гоняться за рейдовыми эскадрами, тем позже получится серьёзно взяться за Шварцхофен и аграриев, тем больший этим планетам будет нанесён урон и сложнее этим счастливчикам будет в будущем конкурировать за заказы с центральными мирами. К тому же капитан Мезинцев, через которого мы сейчас держали связь, прямо намекнул, что их агитируют именно поприжать рейдеров, а не решать основную проблему. И очень попросил именно испортить обедню на основных направлениях, чтобы пришедшие с фронта ограниченные силы смогли выполнить свою задачу. Потому что сколько-нибудь серьёзные соединения никто с передовой не отзовет, а если войска Славянского союза облажаются, то кое кто в Лиге будет рад повесить на них всех собак, даром что свои силы предоставить и вовсе отказывается. В общем человеческая политика во всей красе, что может быть «прекраснее»?

Истории в этом плане вообще свойственно повторяться. Примерно то же самое творилось во время наполеоновских войн, когда против корсиканца вроде сражалась вся Европа, но на деле она при этом активнейшим образом грызлась между собой, чем Банапартий пользовался на всю катушку. Примерно так же всё обстояло во время войны с Гитлером, когда союзнички с радостью были готовы поднасрать тому же СССР, особенно к концу войны. Не стоит забывать также о том, что к концу Первой мировой кое-кто поспособствовал революции в Российской Империи, когда дело шло к делёжке послевоенного мира.

Насколько я знаю, ис'исты, попытавшись пролезть во внутреннюю политику человеческих государств, уже осознали в какую банку с пауками по дурости влезли, сделали вид, что ошиблись крышкой, встали в уголке и стараются не отсвечивать, а только осторожно наблюдать. И прикидывать, как скоро ими заинтересуются чисто с гастрономической точки зрения.

Наш же план касался не столько политики, сколько сугубо прикладных вещей. Мы должны были если не отсечь змее голову, то хотя бы хорошенько вдарить по ней, чтобы дезориентировать. И за башку рептилии шли флагманы шипорылых на орбите Шварцхофена, а также их наземный штаб на той же планете. Я очень надеялся, что нам удастся лишить глуфов командования в преддверии прибытия основных сил, облегчив им работу на порядок. Наземной операцией руководил Поль, я же вместе с Хиро был на орбите. Прорицание — не самая моя сильная сторона, как псионика, мало кто вообще им владеет, но кое-что я всё-таки мог и это должно было помочь делу. На земле же от ещё одного псионика не так чтобы очень много толку, их там, к счастью, хватает и без меня. Чему весьма радовались мои замы, которые регулярно пеняли мне на излишне рискованные авантюры, несущие опасность моему здоровью и благополучию.

Из имматериума наши три крейсера вышли аж за астероидные гало системы и на малом ходу отправились к планете швейцарцев и их заводов. Времени на сближение отводилось достаточно, и успели мы более или менее вовремя, хотя течения сопредельного измерения нам не очень благоприятствовали. У меня даже было смутное ощущение, что нам что-то целенаправленно мешает, что в свете визита на Землю было довольно тревожным знаком. Но справились, а значит есть все шансы, что и навигаторы основных сил не оплошают. Я стоял на мостике и наблюдал за изображением флота врага и планетой на обзорном экране.

— Уже прикидываешь, какие часы прикупишь после победы, сёгун? — со смешком спросил меня Хиро.

— Меня больше интересуют их Терции, — хмыкнул я. — Было бы неплохо прикупить несколько и модернизировать для перепродажи.

— Тоже вариант, — пожал плечами японец. — Хотя лучше бы начать производить их самим.

— Ага, только валенки зашнуруем. Мы мелкосерийку брони пока с трудом тянем, только если расторгуемся в хороший плюс, сможем задумываться над следующим этапом. Хотя часть заводов разрушена… Возможно получится под шумок выкупить кое-что по цене металлолома и собрать из нескольких разбитых производственных линий одну.

— Было бы неплохо собрать такого… Франкенштейна, кажется?

— Монстра Франкенштейна, — поправил я. — В общем-то да, но к ней в комплекте надо сманивать инженеров и рабочих. Попытка, конечно, не пытка, но на успех я бы особо не рассчитывал, с патриотизмом у местных всё в порядке. Да и мы делим шкуру неубитого медведя. Что думаешь об их флоте?

— Опасны, но не слишком. Ордер на орбите выставлен, как в учебнике, дыры в обороне для невидимок предсказуемы. Похоже ветеранов с фронта отправлять не решились, и командуют новички. А может командир просто уставной рубанок. И то и то неплохо для нас. К тому же сами корабли тоже не первой свежести.

— Согласен. Ладно, надо отдохнуть, пока есть время. Да и всё ещё не понять, что творится на поверхности.

— Через сутки будет уверенный приём сигналов, расшифруем и разберёмся, — хмыкнул командир нашего маленького, но очень гордого флота.

На том мы и разошлись. Нет ничего хуже на войне, чем ждать и догонять. Но в этот раз ожидание в принципе прошло неплохо. Мы были незаметны для противника, он для нас как на ладони, ситуация контролировалась.

Нервозность появилась на вторые сутки, мы вошли в зону патрулирования вражеской эскадры. Велось оно тоже предсказуемо, но гарантий, что кто-то шибко инициативный решит изменить маршрут по желанию левой пятки, не было, к тому же в любой момент могла прибыть одна из рейдовых эскадр для пополнения топлива и боеприпасов с транспортников, а также сдачи трофеев, пришлось бы уклоняться и от обнаружения ей. Но, к счастью, всё прошло штатно, нам везло.

Обогнув планету по дуге, мы, сохраняя радиомолчание, высадили десант с шаттлами. Ни к чему местным знать, что мы уже здесь, не говоря о том, что наши передачи могут перехватить. Да и кротов никто не отменял. Как известно, рука одного предателя может нанести удар с силой целого легиона. Поль со своими парнями отправился месить грязь, подбираясь к вражескому штабу, мы же зависли на геостационарной орбите и ждали времени Ч. Нервозность только возрастала, в случае своего обнаружения останется только валить подобру-поздорову. Наш план удара по флагманскому линкору строился на незаметности, это главное и, пожалуй, единственное оружие, которое мы можем противопоставить целой эскадре, наши корабли в своём роде — новая реинкарнация когда-то существовавших на Земле подводных лодок.

Наконец наступил момент выдвижения на позиции. Приближалось время прибытия союзных сил, а Поль уже должен был занять позиции вокруг штаба своими бойцами. На малом ходу мы начали подкрадываться к вражескому флоту, пользуясь окном в патрулях. Вдруг радар в пассивном режиме заметил, что с поверхности поднимаются два шаттла шипорылых. Я проговорил: