Дневник. Первые потрясения - shellina

К тому же, я периодически забывал, какую ногу мне повредила эта проклятая псина, за головами которой я, ну совершенно, не мог уследить. И разрезал другую ногу, и хромал по перемене, на каждую. Никто даже этого не заметил!

Ну хоть мой концерт с хромотой непонятно на какую ногу возымел какой-то эффект. Правда, Хагриду опять пришлось подключиться и, как бы ненароком, сболтнуть этому трио о Фламеле.

Я, может быть, чего-то недопонимаю, и ладно Поттер с Грейнджер, они в маггловском мире росли и о Николасе ни сном ни духом, но Уизли?

Что же все-таки не так с этим курсом?

Может дойти до того, что Поттера придется тащить волоком, чтобы он оказался рядом с философским камнем одновременно с Томом.

Перед первым матчем по квиддичу я случайно увидел одиноко спешащую на поле мадам Хуч.

Давно хотел с ней поговорить, но она старательно избегала встречи со мной. В тот момент мне показалось, что это идеальное время для приватной беседы. Практически все ученики и учителя собрались на стадионе и нам никто не должен помешать.

– Роланда, дорогая, мы с тобой так давно не виделись. Парадокс, правда? Живем в одном замке и редко встречаемся.

Она остановилась и резко обернулась. Так получилось, что она стояла между мной и стеной. Подойдя ближе, я оперся о стену, расположив руки по обе стороны головы Хуч, окончательно, тем самым, лишая ее свободы передвижения. Это, наверно, странно выглядело со стороны. Она посмотрела на меня снизу вверх и прошептала:

– Тебе что от меня нужно, Северус? – как же мне она нравится. Она такая миниатюрная. Она ниже меня на целую голову.

– Если я скажу, что большой и светлой любви, ты оставишь дверь своей спальни сегодня открытой? – прошептал я ей на ухо. Она смотрела на меня удивленно, хлопая глазами и ничего не отвечая. – Дорогая, я не в твоем вкусе? Но ты, наверное, забыла, что я Мастер зелий? Всего один принесенный тобой волос, и я буду соответствовать любым твоим предпочтениям?

– Се-северус, с тобой все в порядке? – заскулила она.

– А что со мной не так? Со мной все в порядке, чего нельзя сказать о младшем Малфое. Например, он полностью уверен, что ты хочешь его убить и, причем, хочешь этого уже много лет, – продолжал шептать я ей на ухо, – ну ладно, маленький Драко… Возможно, тебе не нравится его отец и ты хочешь убить его из-за Люциуса. Но ответь мне, почему ты хочешь убить маленького Поттера? Роланда, я тебя не видел в Ближнем круге, признайся, где ты так хорошо пряталась? Возможно, ты не снимала маску?

– Северус, я не понимаю.

– Не понимаешь? Тогда ответь мне, почему ты не отговорила МакГонаглл от ее бредовой идеи сделать Поттера ловцом, подарив ему самую высокоскоростную метлу на сегодняшний день? Разве ты не знаешь, как опасно играть в квиддич в столь юном возрасте, да еще и с проблемой со зрением? Не знаешь? Ах, я еще забыл про Лонгботтома. Ты рассчитывала, что он разобьется насмерть? А он не оправдал твоих надежд и просто сломал себе руку? Роланда, скажи, ты правда ненавидишь маленьких детей? Или ты просто некомпетентный преподаватель? – я заметил, как в ее прекрасных желтых глазах начали появляться слезы. Ничего, в следующий раз будешь внимательнее. Взять того же Невилла: я бы уже поесть успел за то время, пока он летел вниз. А она даже не смягчила его падение. – Маленький Малфой кричал на всю гостиную, размазывая обо всех свои слезы, что ты его неправильно учила летать на метле. И теперь Маркус должен исправлять твои ошибки и учить его летать правильно. Ответь, Роланда! – я резко повысил голос. – Что значит летать неправильно? Ногами вверх? Или задницей вперед?

– Я просто хотела, чтобы он не зазнавался, – проблеяла Хуч.

– А по-другому этого сделать было нельзя? Нельзя было снять с него баллы, нельзя было его просто заткнуть, назначить отработку, в конце концов? Гораздо проще выставить его дебилом перед гриффиндорцами? Как его теперь учить летать «правильно», если, как сказал Флинт, для его возраста, телосложения и веса у него посадка на метле оптимальная? – и тут я заметил позади себя какое-то шевеление. Резко обернувшись, тем самым освободив Роланду, которая воспользовалась случаем и, поднырнув мне под руку, быстро сбежала, я увидел замершую за моей спиной всю сборную Слизерина по квиддичу. Посмотрев на них, обратился к Флинту:

– Маркус, как ваш настрой?

– Боевой, профессор.

– Ну вот и отлично. Ребята, не переживайте вы так, проиграть Поттеру – не позор. Именно так говорил наш капитан, когда просил отыграть один матч вместо получившего травму ловца.

– Но вы ведь выиграли тогда!

– Даа, что-то такое я припоминаю. Ребята, время. И, Флинт, удачи, – они гордо пошли на поле, а я побежал на трибуну «наслаждаться игрой».

– Минерва, с тебя сто галлеонов, – потирая руки, обратился Альбус к МакГонаглл.

– С чего это? – подняла она брови.

– А помнишь, как мы спорили: попадет ли хоть раз Роланда под раздачу или нет? Ты слишком долго выигрывала, – сощурившись, проговорил Дамблдор, – признайся, это ты внушила ей, что делать на педсоветах Хуч абсолютно нечего?

– Ничего подобного, просто у нее инстинкт самосохранения развит сильнее, чем у нас, – невозмутимо ответила Минерва. – Перси, читай дальше.

«Я сидел на трибуне и высчитывал, сколько осталось времени для прохождения очередной контрольной точки в лаборатории Отдела Тайн. Мои подсчеты меня не обрадовали. Конец матча я, наверное, не увижу.

Мое внимание привлек солнечный зайчик, пущенный прямо мне в глаза.

Проморгавшись, посмотрел в сторону этого шутника, но увидел Хагрида, который отчаянно жестикулировал и тыкал в небо пальцем. Проследив за направлением, указанным лесничим, я увидел Поттера, который зачем-то вцепился в явно неуправляемую метлу. Вцепился он в нее как в самое последнее, что у него есть в этой жизни.

Я настолько удивился, что уставился на Поттера и начал размышлять вслух. Такое со мной случалось нечасто и только во время особо ответственных экспериментов. Больше всего меня удивляло то, для чего вообще это было сделано Лордом? Потешить свое самолюбие, что ли? Чем? Ведь шанс на то, что Поттер свалится с метлы и насмерть разобьется – ноль целых хрен десятых. Все это могло закончиться двумя путями: либо Поттер наконец-то упадет, либо Квирреллу это все надоест. Но, учитывая то, что Поттер все еще цепляется за свою метлу – это может никогда не закончится. А мне нужно спешить. Как бы прекратить весь этот балаган, чтобы незаметно отсюда уйти?

А что это такое лохматое бежит в мою сторону? А, это ты, Грейнджер. Ох, как ты удачно сбила Лорда. Я даже пять баллов тебе сейчас начислю. Гордись, Грейнджер. А нет, не начислю. Вон он уже поднимается, а метла Поттера как вертелась в воздухе, так и вертится. Но, Грейнджер, ты все равно можешь гордиться: мало кто бил морду Темному Лорду. И, кстати, я тебя совершенно не замечаю. Это же в порядке вещей, что первогодки находятся на преподавательской трибуне. Что ты от меня хочешь, Грейнджер? Зачем ты дергаешь меня за мантию так сильно? Ты же меня задушишь! Я тебя принципиально не замечаю. Ты хочешь меня поджечь? Этим? Грейнджер, для того, чтобы что-то поджечь, нужно использовать Инсендио. У меня якобы горит мантия, но этого никто не замечает. Видимо, такое часто случается на преподавательской трибуне. И вообще, что я здесь сижу? Я уже должен быть в лаборатории. Да пошли вы все! Я резко встал, предварительно заехав в челюсть опасно близко подошедшему ко мне Квирреллу локтем. Тот упал и, видимо, отключился, а Поттер наконец смог выровнять метлу. Не глядя на то, что происходит на поле, покинул стадион и сразу аппарировал..»