Холодное пламя Эригона - Андрей Ливадный

Ладно. Попробуем взглянуть на происходящее с другой стороны.

Что если появление Сани Трегалина на Эригоне всего лишь совпадение?

Глупости. Представить мнемоника, путешествующего в качестве обыкновенного туриста, Герберту было трудно. Специалисты по защите информационных сред, взлелеянные корпорациями, ценились очень высоко, и в отличие от кибрайкеров, им практически никогда не удавалось получить личной свободы.

Логично предположить, что Трегалин прибыл на Эригон с заданием, а вот касается ли оно меня, еще нужно выяснить…

Так, посмотрим, кто его спутник?

В объеме виртуального дисплея тут же возник новый информационный массив

Иван Андреевич Кирсанов, археолог, штатный сотрудник Института Галактической Истории. Основная специализация – история древних рас.

Герберт сморгнул, хотя мог и не делать лишних движений, информация от них не менялась.

Археолог… Более глупого прикрытия на планете, скованной вечными льдами, для сопровождения мнемоника не придумаешь. Археологам на Эригоне делать попросту нечего.

Герберт мысленно перебрал множество вариантов, ни один из которых не показался ему правдоподобным.

Оставался лишь один выход – следить за Трегалиным и Кирсановым, не выпуская их из поля зрения.

Два часа спустя, ситуация на борту каперского судна не изменилась. Али по-прежнему доставал Герберта своими угрозами, кибрайкер же не реагировал на них, делая вид, что занят поиском достойного объекта для похищения. На самом деле он сосредоточил все свои силы на слежке за мнемоником и археологом.

Осуществлять наблюдение оказалось делом непростым. Оба интересующих Хайта «туристов», как он и подозревал, прибыли на Эригон с какой-то особой целью. Они не остановились в гостинице, а, проведя короткие переговоры с руководством местной нефтедобывающей кампании, совершили рискованный перелет в северное полушарие планеты, где никогда не проходило ни одного туристического маршрута.

Такой внезапный оборот событий еще больше насторожил Хайта.

Досада на жизнь, неудовлетворенность, озлобленность, страх – не лучшие советчики, но, несомненно, мощные стимулы к действию, особенно для кибрайкера-одиночки, который привык ощущать себя вне законов и вне общества.

Теперь внимание Герберта было целиком приковано к мнемонику и его компаньону. Если несколько часов назад он мучительно размышлял над своим положением, решая как выпутаться из сомнительной аферы с похищением людей, то сейчас Хайт словно преобразился. Чувство реальной опасности заставило его собраться, близкое присутствие мнемоника вмиг мобилизовало рассудок, и теперь ганианец со своей командой головорезов как-то резко отошел на второй план, став одним из мелких, но досадных проявлений данности.

Пока не узнаю, зачем пожаловал на Эригон мнемоник, Али может катиться куда подальше. В крайнем случае, заблокирую отсек аварийными переборками и перехвачу управление бортовой киберсистемой, чтобы эти отморозки меня не доставали. А не угомонятся, – заманю в пустой трюм запру там…

Сейчас Герберта волновали совсем иные вопросы. То, что еще недавно казалось ему важным и значительным, стушевалось на фоне появления мнемоника.

Зачем он совершил перелет в северное полушарие?

Это обязательно нужно узнать. Даже если появление Трегалина никак не связано с охотой на кибрайкера, из наблюдений за действиями Александра можно почерпнуть немало ценной, а быть может жизненно-важной информации, по сравнению с которой любой выкуп за самого состоятельного туриста – не заслуживающая внимания и затраченных усилий мелочь.

Проблема, возникшая перед кибрайкером, разрешилась достаточно быстро. Турфирмы содержали на орбитах Эригона мощную спутниковую группировку, насчитывающую несколько сот специализированных аппаратов, при помощи которых осуществлялся мониторинг самых удаленных маршрутов. Что особенно порадовало Герберта, – сканеры спутников слежения были специально адаптированы для условий скованной панцирем льда планеты, и могли контролировать всю сетку тоннелей, включая расположенные на пятикилометровой глубине, у основания ледника.

Некоторое время Хайт занимался выяснением параметров орбит космических аппаратов, пока не определил несколько спутников, периодически пролетающих над северным полушарием. Его задача упрощалась тем, что во время движения над неосвоенными людьми участками ледников аппаратура слежения автоматически входила в режим энергосбережения, – значит, он мог использовать ее без риска быть обнаруженным.

Выбрав пять орбитальных аппаратов, кибрайкер взломал их системы, добавив в полетное задание программу, которая будет работать в его интересах. Теперь он мог получать данные сканирования северного полушария и, суммируя показания приборов с пяти точек слежения, получать объемную модель интересующих его объектов.

Остальное – дело навыка. Имея трехмерное изображение, Герберт, конечно, не мог влезть в мысли мнемоника или его компаньона, – не было соответствующей аппаратуры, – но артикуляция губ считывалась свободно, а значит все, произнесенное вслух, не останется для кибрайкера тайной.

Через час, не удовлетворившись результатами проделанной работы, Хайт подключил к наблюдению еще шесть спутников, чтобы иметь непрерывную трансляцию происходящих в северном полушарии событий.

Теперь оставалось лишь наблюдать и ждать.

Эригон. Северное полушарие. Район нефтедобывающих комплексов…

– Ну вот, мое «подледное царство». – Герда сделал широкий жест рукой, не скрывая ноток гордости в голосе.

– Неужели все задумала и реализовала сама? – Кирсанов был удивлен.

– Да. Я ведь закончила Эригонский Государственный Университет, по специальности – инженер-проектировщик подледных коммуникаций.

– Редкая профессия. – Заметил Иван Андреевич.

– Да, и на иных мирах совершенно не востребованная. – С грустью добавила Герда. – Ладно, на буровые я вас не поведу, ничего интересного там нет, пойдемте, покажу «инспекторский домик», а потом заглянем в ангар, выберем подходящий вездеход.

– С удовольствием. А почему домик «инспекторский»?

– Да не хотели мне поначалу позволять разработку нефтяных месторождений. Постоянно присылали разные проверки, вот и пришлось даже домик для проверяющих соорудить. Потом отстали, а жилье осталось.

– А по какой причине не хотели разрешать добычу нефти?

– Да я поначалу попыталась использовать наемных рабочих. Дать работу соотечественникам, чтобы они не унижались, не гнули спины перед богатыми туристами. Вот и начали на меня давить – коренных эригонцев, кто может передвигаться без гравикомпенсаторов, на самом деле по пальцам пересчитать можно, так что мой проект многим туристическим фирмам показался чуть ли не угрозой их бизнесу.

– И как все разрешилось в конечном итоге?

– Просто и грустно. Я сопротивлялась, сколько могла, а потом сама изменила решение. Не под давлением, не подумайте. Просто те, за кого я «боролась» оказались никуда не годными. Лентяи. У них уже в привычку вошло ничего не делать, а деньги получать. Короче промучилась несколько месяцев, потом плюнула, перевела все управление на кибернетические комплексы – и самой спокойнее и домик как видите, пустует… – Герда улыбнулась краешком губ. – Даже дорожку к нему вон льдом всю прихватило.

– Красиво тут. – Кирсанов остановился, оглядываясь по сторонам. Такого действительно не увидишь ни на одной планете. Кругом лед, – под ногами, над головой, к тому же повышенная влажность, вследствие работы механизмов буровых установок, приводила к постоянному образованию конденсата, который замерзал на различных поверхностях, покрывая металл и пластик фантастическим по красоте узорами, укутывая постройки в мягкие, пушистые шубы инея, отчего трубопроводы и корпуса автоматических буровых станций, равно как и немногочисленные ремонтные, офисные или жилые постройки – все казалось родом из сказки. Если не забывать что над головой почти пять километров льда, сквозь который проложены трубы для перекачки нефти в емкости посадочной площадки, то белый холодный свет равномерно, почти без теней освещающий пещеру, кажется излучением самого холода.

– А какая тут температура?

– Минус тридцать.

– Стабильно?

– Нет. – Покачала головой Герда, открывая двери «инспекторского домика». – Мы с вами находимся на границе ледника и планетарной коры. Не так далеко расположены пещеры, где тепло недр находит выход к поверхности и там иногда бывает даже выше ноля по Цельсию.

– Это опасно? – Спросил молчавший всю дорогу Трегалин.

– Опасно, – кивнула Герда, справившись, наконец, с замерзшим замком. – Во-первых, часто случаются обвалы. Во-вторых, по трещинам гуляют такие «сквозняки», что человека с ног сбивают запросто.