Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов - Владимир Маягин

– И чего же такого особенного в этих Камнях Могущества?

– Чего особенного? – произнес Ноккагар. – Правильнее было бы спросить, что в них необыкновенного или чудесного, или волшебного.

– И чем же они волшебны?

– Знай же, – ответил маг, – что в этих камнях заключена невиданная сила. Тот, кто владеет таким камнем, может превзойти в могуществе всех живущих в этом мире, даже великого Экгара, и, возможно, самого Дардола. Но ежели Камень Могущества попадет в злые руки, это будет чревато великими бедами. Вот почему Камни Могущества и были утаены от Дардола. Хоть Король Мрака и знает об их существовании, отыскать их он до сих пор был не в силах.

– Тогда заберите его, – резко сказал Тэлеск и протянул серый шар Ноккагару. – Вы сможете передать его тому магу.

– Нет, Тэлеск. По крайней мере, не сейчас, – ответил волшебник. – Ничего не бывает просто так. Камень попал в твои руки, тебе им и владеть. Думаю, он пригодится тебе. Но будь с ним осторожен!

– Как я, простой смертный могу владеть столь великой вещью?

– Ты сможешь! Я понимаю, что ты боишься брать на себя такую ответственность. Но это ради твоего же блага. Пусть Камень остается у тебя, ибо эта вещь пригодится тебе в свершении твоей миссии.

После этих слов Тэлеск с интересом покрутил Камень в руках, а затем убрал в карман.

– Не нравится мне эта затея! – вздохнул он, но волшебник его уже не слушал. – Не лучше ли оставить его здесь, где я на него наткнулся.

Ноккагар закрыл глаза. Похоже, он обратился к воспоминаниям давно минувших дней. Некоторое время он молчал, а потом внезапно из его уст стали вырываться строки какой-то старинной песни. Пел он словно не своим голосом, не очень громко, но все слова слышались очень отчетливо:

Первого Мрака тогда были времена.Но Западные Земли процветали.Дардола мощи не познала ни одна страна.Был полон света каждый день,А ночью звезды землю озаряли.Луна была ясна,Неведомыми были дали,Не разрослась презлая тень.В те годы именитый Вирридон,Один из нескольких великих чародеев,Был за свое деянье осужден,Ибо своим твореньем несравнимымУгрозу гибели на мир навеял…Четыре Камня создал он…Где мудрость чародея?! —Невероятной мощью наделил их.Дардола превзойдет владеющий одним из них,Возобладает силой непомерной.И даже Экгар-маг в могуществе тому бы уступил.Владелец Камня сможет всем повелевать…Внял Вирридон, что поступил неверно,Что безрассудно поступил.Создав, он понял, как все скверно.Свою ошибку в тот же год сумел познать.Ведь коль к Дардолу Камни попадут,Он в сотню раз могущественней станет,Под натиском его владенья все падут.И на все страны ляжет Мрак,Ведь рухнут делящие грани;И королевства пропадут…Поработят все Мрака длани,Всему придет великий крах.Но Камни невозможно было уничтожить,Ибо великий чародей не пожалелМогущества и Силы в них заложить.Он раскрошить пытался их – все зря!От горя Вирридон в те дни седел,Старел… И что же?Те Камни затаить он захотел,И спрятал их от Черного Царя.И в четырех местах он скрыл Четыре.Никто секретных этих мест не знал,Никто другой, живущий в этом мире…Был Вирридон на выдумку горазд!Ведь по сей день никто их не сыскал,Никто из всех живущих в этом мире.И не нашел Дардол, хотя и он не спал…Но знали все, что магу спуску он не даст.А маг не собирался выдавать Камней.И в убеждениях своих он твердым был.Чей дух, как не его, сильней?Кто был решительнее Камнетворца?Однажды Черный Царь его пленил…Пытал его злодей!Но Вирридон стерпел все пытки. Тайны не открыл.Осталась запертой загадки створца…1

Ноккагар закончил петь и открыл глаза.

– Да, было время, – молвил он. – Великую оплошность в те дни совершил Вирридон. Он замыслил создать нечто неповторимое, невероятное, способное потрясти Мир. И ему удалось. Ему все-таки удалось! Только он ошибся в своих замыслах, и его ошибка может быть роковой. Он стремился к созиданию, но не подумал, что то, что он сделал, может и разрушать.

Помню Экгар считал тогда, что за содеянное Вирридону грозит изгнание из Тригорья. Но все же Верховный Маг не изгнал его. Великий чародей! Мудрейший из всех живущих! Поступи он по-другому, что стало бы с Вирридоном? Кем бы он стал? Нет, Экгар решил оставить его в стенах Тригорья, ибо ошибившийся однажды, ошибется вновь. Великий Экгар счел правильным держать такого мага под своим началом, а не пускать его по миру.

Ошибка Вирридона еще не сказалась на жизни Гэмдровса, хотя вполне могла… еще как могла. Но брошенный в небо камень когда-нибудь все равно упадет на землю, и кто знает, сколько травинок он при этом сомнет. Придет еще то время, когда весь свет вспомнит создателя Камней недобрым словом. Может статься, это случится не скоро… Возможно пройдет еще не один век, минует не одна эпоха. Непосвященному трудно предвидеть грядущее. Прошлое напомнит о себе в будущем.

А ты, Тэлеск, помни, что Камень ни в коем случае не должен оказаться в черных руках Короля Мрака или его посредников. Ты даже не можешь себе представить, чем это грозит! И вообще, храни его в тайне, в строжайшей тайне. Никогда и ни с кем, кроме меня, не заговаривай о нем, никогда никому не показывай его и используй лишь в крайнем случае, когда на кону лежит твоя жизнь.

Юноша кивнул в ответ и через некоторое время сказал:

– Одного я не могу понять. Если этот Камень Могущества делает своего владельца сильнейшим, то почему раньше никто не воспользовался им, чтобы свергнуть Короля Мрака?

– На это есть две причины, – ответил чародей. – Во-первых, в добрых руках Камень творит добро, но в злых – великие беды. Вирридон опасается, что Камень может попасть не в те руки.

– Но почему бы не отдать Камни кому-нибудь из магов Тригорья, чтобы тот уничтожил Дардола. Например, сам Вирридон мог бы воспользоваться ими. Ведь его душа чиста. В противном случае, Мир давно был бы в его руках.

– А вот на это есть другая причина. Никто не знает наверняка, способна ли одолеть сила Камней самого Дардола. Бросивший ему вызов рискует погибнуть, и тогда Камни окажутся в руках Тьмы. К тому же, не было еще добровольцев, решившихся на такое безумство – сразиться с Дардолом. Даже Экгар не уверен, что сможет вступить с ним в битву. А ежели он решится, эта битва может стать последней для Мира.

У Тэлеска возникало еще много вопросов, но он решил оставить их при себе, ведь все равно ответы мага были слишком туманны для его понимания. Они двинулись к лошадям. Вскоре два всадника выехали на дорогу и вновь помчались по ней в южном направлении.

В лицо дунул прохладный ветерок, полный бодрящей свежести, невзирая на то, что он прилетел из омраченных земель юга. Остатки сна быстро рассеялись. Неяркое солнце медленно поднималось в небо, скупо обливая землю чуть теплыми лучами.

Далеко позади, за Красной Рекой, лежали великолепные владения эрварейнов, оставленные путниками еще прошлым днем. По правую руку раскинулось широкое Прихолмовье, а дальше на западе все так же серели вершины-громады Небоскребущего Хребта, самого длинного горного хребта в Гэмдровсе и, наверное, во всем мире. Слева на востоке протянулась длинная гряда далеких холмов. А впереди на горизонте виднелись другие – Холмы Эрвара. Дорога обходила их с востока.

Странное существо не замечало сидящего на берегу Тэлеска, потому что стояло к нему спиной.

Глава шестая

Во весь опор мчались неутомимые скакуны, поднимая серые клубы пыли. Утоптанная дорога то и дело извивалась. Величественные Холмы Эрвара подступали все ближе и ближе. Солнце уже поднялось довольно высоко над грядой бурых холмов, когда путники, наконец, обогнули их отроги. Холмы Эрвара теперь угрюмо возвышались справа. После короткого привала близ склонов путники вновь поскакали вперед.

Дорога завела в небольшую дубраву. А спустя какое-то время вынырнула из тени на довольно крутой берег реки. Это произошло столь внезапно, что Тэлеск, уже давно скакавший впереди, едва успел остановить коня. Лучи полуденного солнца плеснули светом прямо в глаза.

Юноша спешился и подошел к краю обрыва. Внизу у подножия стремительно неслась широкая река. Ее воды ярко блестели в лучах света. Они не могли осветить дно, что говорило о немалой ее глубине.

На юге, за рекой, простирались необъятные равнинные земли. Те широкие леса, поля и луга, вобравшие в себя все краски осени, купались в свете солнца под чистым небом. А дальше, ближе к западу, тянулась серая полоса тумана.

– Ради этой красоты стоило покинуть родные края, – задумчиво произнес Тэлеск сам себе.