Случайная жизнь (сборник) - Лидия Лукьяненко

Теперь они просыпались вместе. Иногда Никита подвозил ее туда, куда ей было нужно. Настя отправлялась по своим делам, он – на работу. Вечерами они вместе смотрели новые фильмы на его ноутбуке или гуляли, взявшись за руки, по окрестным улицам. Настя уже не чуралась его и даже отвечала на его робкие поцелуи, но по-прежнему держалась отстраненно.

В назначенный день ей обновили визу. До этого она успела восстановить украденный загранпаспорт, еще спустя пару дней купила билет, и вот – завтра она улетает.

Никита сидел в кабинете перед экраном монитора, на котором замерла мелкая сетка цифр, но не мог заставить себя работать. В голове было одно: завтра она уезжает. Завтра она уезжает! Он сам дал ей деньги на билет. И теперь никак не сможет остановить ее. Как уговорить ее остаться? Ради чего? Ради него? За эти дни они смогли стать друзьями, может, даже чуть ближе, чем друзьями, но она не станет из-за него менять свои планы. У нее своя мечта о будущем, и он в эту мечту никаким боком не вписывается. А у него теперь даже мечты нет. То, о чем грезилось совсем недавно, сбылось. То, чего хотелось после, стало неважным. А мечтать о Насте для него было все равно что мечтать о луне. Он только знал, что никогда и ни к кому не относился так, как к ней. Он очень боялся потерять ее и точно знал, что обязательно потеряет.

Понимание этого граничило с отчаянием. Словно к нему в дом случайно залетела редкой красоты птица, а у него было совсем мало времени, чтобы полюбоваться ее ярким оперением. Он наперед знал это, поэтому вбирал ее в себя всю, со всеми мелочами: запахом кожи, цветом волос, мягким прикосновением губ. Ему хотелось запомнить ее – каждый жест, каждое слово. Ее улыбку на сонном лице перед пробуждением, ее запрокинутые тонкие руки, когда она собирала волосы в узел, ее тихий смех. Впервые он любил. Любил со всей страстью и безысходностью. Его не любили! Чем можно удержать ее? Что нужно предложить женщине, чтобы она не ушла? Руку и сердце? О, если бы только это! Он не задумался бы ни на миг! Но он точно знал: его рука с сердцем в придачу ей на фиг не нужны! И почему он не встретил ее раньше этого Стаса? Может, тогда у него был бы шанс? Но, поразмыслив, он с горечью признал, что нет, тогда бы она тоже не обратила на него внимание. Он обыкновенный обыватель, как когда-то выразилась она. Офисная крыса. Карьерист. Скучный субъект. А она ждет от жизни сказки. Возможно, ее прошлое разочарование как раз и давало ему шанс, но он сам так бездарно упускает его. Дал ей деньги на билет. Но он не мог не дать, он же обещал! Он не мог отпустить ее снова в тот стриптиз-клуб, где она была готова на все, лишь бы заработать и поскорее улететь от него. И теперь у него нет надежды. Нет ничего, что могло бы остановить ее…

Он вернулся вечером в самом мрачном расположении духа. Стол в кухне был накрыт празднично, у приборов стояли свечи. Настя встретила его сияющая и сразу же усадила за стол. У нее был праздник. Ради этого она нарядилась в открытое летнее платье с зелено-белыми разводами, купила шампанское и расстаралась с ужином. Никита вспомнил: это же платье было на ней тогда, когда он впервые ее увидел под бампером своей машины. Настя включила музыку на своем телефоне, положила Никите на тарелку еще теплую отбивную и придвинула тарелку с салатом.

– Ну, давай выпьем, – подняла она бокал с пузырящимся шампанским. – За удачу! И спасибо тебе огромное. Ты настоящий друг!

Никита кивнул, невесело улыбаясь, и послушно выпил до дна. Отбивная была аппетитная, салат тоже, но он почти не чувствовал их вкуса.

Она так рада, что уезжает, что расстается с ним! На лице ни тени сожаления. И плевать ей, что у него душа рвется на части.

Они пили шампанское, ужинали. Радостное возбуждение, в котором пребывала Настя, не оставляло ее. Она, напевая, убирала со стола, варила им кофе, а он сидел захмелевший и следил за ней потерянным взглядом. Вот она повернулась, вытерла стол и поставила на него две кофейные чашечки. Зазвучала новая мелодия, и Настя радостно встрепенулась.

– Ой, моя любимая песня! Никита, давай потанцуем. Я тебя приглашаю!

Она заставила его подняться, опустила руки ему за плечи. Он обнял ее, рывком привлек к себе, но тут же оттолкнул и снова сел.

– Никит, ты чего?

Настя присела перед ним на корточки, пытаясь заглянуть ему в лицо.

– Ничего, – глухо ответил он, не поднимая головы. – Ты специально меня дразнишь? Тебе это доставляет удовольствие – издеваться надо мной?

– Ну что ты, Никита, – виновато улыбнулась она и погладила его по плечу. – Я просто хотела потанцевать.

– Настя! – медленно сказал он, поднимая голову. На его щеках заходили желваки. – Ты живешь здесь третью неделю… Ты спишь со мной в одной постели… Я мужик, а не педик! Так что извини, но танцевать с тобой я не буду.

Он встал и отошел к окну. За его спиной послышался шорох. Потом ее руки обняли и развернули его. Настя стояла перед ним обнаженная, в окружении одних только струящихся волос. Никита понял, что она хочет проститься…

Проснулся он рано, еще до того, как прозвенел будильник. Настина голова покоилась у него на груди, ее худенькое плечо высунулось из-под одеяла, и он бережно укутал его. Скоро придется вставать и везти ее в аэропорт. Она улетит в этот чертов Милан, где, как она вбила себе в голову, сделает карьеру.

А может, ничего страшного? Может, Настя поработает там и вернется? Вернется к нему. Он подождет ее, сколько надо будет. Нужно сказать, чтобы она знала это. Чтобы всегда могла на него рассчитывать. Может быть, потом, спустя время, она оценит его. Хотя в окружении моделей всегда будут мужчины, рядом с которыми он – просто недоразумение. Нет, если она уедет, для него все будет кончено. Один раз судьба уже улыбнулась ему, когда она решила броситься под колеса его машины. Второй – когда у нее украли сумочку. Получается, что ему хорошо, ей – плохо. Поэтому она уезжает…

Утренние торопливые сборы. Недопитая чашка кофе. Смятая постель. Нервно выкуренная сигарета. Настино лицо, напряженное и взволнованное. Она еще рядом, но уже не здесь. Ее взгляд блуждает по движущемуся пейзажу за окном машины. В аэропорту ее начинает бить озноб, она нервно прижимает к себе новую сумочку с документами. Занимает очередь на регистрацию. Никита упаковывает ее багаж. Послушно стоит рядом. Настино нетерпение налицо. Она даже пританцовывает, словно от волнения хочет в туалет. Считает людей перед собой. Четыре человека. Три. Два…

Словно очнувшись, Никита хватает ее за локоть и тащит из очереди.

– Что? Куда? – не понимает она. – Я за этим мужчиной! – кричит она. – Сейчас вернусь!

Никита упрямо тащит ее в ближайший угол и прижимает спиной к стене, боясь, что она сбежит, не выслушав его. Он сжимает руками ее плечи, его лицо бледное и взволнованное. Таким она его еще не видела. Он говорит быстро и сбивчиво, но четко произнося слова, словно разговаривает с иностранкой и боится, что его не поймут:

– Настя, послушай меня! Послушай внимательно. Я… У меня есть работа, квартира, машина. Я хорошо зарабатываю. Ты можешь остаться у меня. Навсегда! Я люблю тебя! Я предлагаю тебе все, что у меня есть. Выходи за меня замуж! Только не уезжай! Прошу тебя, не уезжай!

Настя не понимает. Мысленно она уже ходит по подиуму в Милане. Она уже позирует для итальянских журналов мод! Она уже там!

– Я знаю, что я нелепый и глупо выгляжу. Вряд ли меня может полюбить такая девушка, как ты. Но я люблю тебя и сделаю все, чтобы ты была счастлива со мной. Может, со временем и ты сможешь…

Теперь Настя понимает. Она моргает быстро-быстро и роняет сумку на пол. Губы ее дрожат. Ей жаль Никиту. Впервые ей так жаль его!

– Никита, Никита, успокойся, – гладит она его лицо холодными ладошками. – Я все понимаю. И ты… Господи, да ты такой хороший! Это я тебя не стою! Ты замечательный, и ты настоящий друг! Я никогда тебя не забуду! Прости, но я должна уехать. Я не могу здесь! Здесь я умру… Я чувствую это.

Она покрывает быстрыми поцелуями его лицо.

– Настя, я люблю тебя… Останься… Прошу…

– Никита, ты такой славный! Ко мне еще никто так не относился, как ты. Ты самый лучший! Я тоже люблю тебя! Но я должна уехать… Прости!

Она подбирает с пола сумку и бежит в очередь. Вот она ставит багаж на движущуюся ленту, вот забирает у служащей аэропорта документы. На секунду она поворачивается, ищет его глазами и машет рукой. Торопливо идет к лестнице на второй этаж. Последний взмах руки, летящие светлые волосы… Стеклянная дверь закрывается за ней, и Никита стоит один посреди зала, бессильно опустив руки.

Он приехал домой, не ощущая ни прелести летнего дня, ни ласкового тепла солнца. Зашел в опустевшую квартиру, где все еще хранило напоминание о ней: недопитая чашка кофе, окурок тонкой дамской сигареты в пепельнице, длинный светлый волос на подушке… Потоптался посреди комнаты, не понимая, как теперь жить, и сделал то, чего не позволял себе уже много лет, еще со смерти мамы. Он, взрослый тридцатилетний мужчина, сел на кровать – и заплакал.