Следы «Тигра». Фронтовые записки немецкого танкиста. 1944 - Вольфганг Фауст

Я не стал останавливать машину, но идущий перед нами «Ханомаг» остановился, и мне пришлось резко отвернуть, чтобы не столкнуться с ним. Со своего водительского места я мог видеть, что творится внутри бронетранспортера – русские пленные столпились у заднего борта «Ханомага» лицом к хмурым мотострелкам, направившим на них свои винтовки. Когда «Ханомаг» резко затормозил, одна из винтовок, направленных на пленников, дернулась от выстрела – и один из русских качнулся и безжизненно осел вниз. Я увидел, как задние дверцы «Ханомага» быстро открылись – и мертвый пленник был выброшен на дорогу. По моим прикидкам, следующий за нашим танк должен был наехать на этот труп, тогда как я смог, обходя «Ханомаг», вырулить на замерзшее русское поле, на котором слева от меня аварийно приземлившийся самолет остановился и вскоре загорелся.

– Вообще-то мы не транспорт для люфтваффе, – услышал я произнесенные Хелманом слова. – Но у этих летунов может быть важная для нас информация. Фауст, притормози-ка на минуту.

– Есть, герр полковник.

Я остановил «Тигр».

Слева от меня, вынырнув из дыма горящего Ю-87, к нам направлялся его пилот: летчик, по-прежнему облаченный в свой летный шлем и голубой комбинезон. Одной рукой он обнимал своего раненого товарища, спотыкавшегося на каждом шагу и порой волочившего ногу, явным образом сохраняя последние проблески сознания. За их спинами в горящей «Штуке» начали рваться снаряды авиационных пушек, разбрасывая белые искры, затем в воздух взлетел и поднялся на столбе горящего бензина сорванный взрывом фонарь пилотской кабины.

Пилот «Штуки», увидев остановившийся танк, понял, что мы его поджидаем, и наш «Тигр» предстал ему образом спасения, потому что, опустив на землю бесчувственного товарища, он бегом направился к нам. Остановившись у обочины дороги, он откозырял и крикнул высунувшемуся из башни Хелману:

– Возьмите меня на борт к себе, товарищи. Красные у вас за спиной в десяти километрах.

– Забирайся сюда и расскажи мне об обстановке! – крикнул ему в ответ Хелман. – Что с твоим товарищем?

– Он мертв, герр полковник.

Десять секунд спустя мы уже снова катили по дороге, а пилот Ю-87, скорчившись в башне танка вместе с Хелманом, наводчиком Вильфом и заряжающим Штангом, рассказывал нашему командиру все, что ему было известно о продвижении красных. Я опустился полностью в корпус танка и закрыл люк, чтобы слышать, о чем идет речь.

– За нами идут пятьдесят танков этой новой серии «Иосиф Сталин», – оживленно докладывал пилот люфтваффе. – Это просто стальные громады.[26] Орудия «Штуки» способны поражать их в моторный отсек, но при попадании в башню не могут оставить даже вмятины. Я вел по ним огонь, пока не расстрелял все снаряды.

– У вас еще оставались снаряды, когда вы совершили только что аварийную посадку, – заметил ему Хелман. – Я видел, как они взрывались в огне. Но в каком направлении двигаются красные и какие еще с ними следуют силы?

– Они направляются к той реке, что течет к западу от нас, герр полковник. Держат направление точно на реку. Они пересекли эту дорогу, по моей оценке, примерно полчаса тому назад. У них есть самоходная артиллерия и пехота на грузовиках, около пятидесяти грузовиков с пехотой. Да, возможно, у меня могло остаться немного снарядов, – добавил он. – Но, видите ли, они почти неэффективны против этих «Сталинов».

– На каком аэродроме вы базируетесь?

– Пловенка (название вымышленное. – Ред.), это к западу от реки. Если русским танкам удастся захватить его, то в радиусе сотни километров наши войска лишатся прикрытия с воздуха.

При этих словах летчика Курт и я только усмехнулись друг другу поверх кожуха трансмиссии; неспособность люфтваффе обеспечить прикрытие с воздуха уже успела стать притчей во языцех среди танкистов, воюющих на Востоке.

Хелман задал летчику еще несколько вопросов, но тот, похоже, знал мало чего, что могло бы быть полезно для нас. Мы снова заняли свое место в нашей колонне, двигаясь сразу за «Ханомагом» с пленными русскими, и пересадили летчика именно в этот бронетранспортер. Пилоту, похоже, это не пришлось по вкусу – по-видимому, была унижена его гордость, но он тем не менее не протестовал.

Мы двигались к реке, которая протекала у линии горизонта к западу от нас. В составе нашей группы насчитывалось 15 «Тигров» и 10 колесно-гусеничных бронетранспортеров «Ханомаг», лучших в мире машин для решения подобных задач, но противник превосходил нас численностью.

Когда солнце едва коснулось линии западного горизонта, я увидел русских к югу от нас. Они выглядели как ряд темных силуэтов вдали в степи, окутанных клубами выхлопных газов и с фонтанами грязи, вылетающими из-под гусениц. Хелман увидел их чуть раньше меня, потому что он уже связался по радио с другими «Тиграми», приказав им развернуться и принять бой.

– Они не должны были появиться здесь так скоро, – сказал Курт, когда я развернул «Тигр» навстречу подступающим русским.

– Это только авангард, я совершенно уверен в этом, – сказал Хелман нам по ТПУ, когда я остановил танк в небольшом углублении между невысокими холмиками, поросшими травой, в стороне от дороги. – Это только образец того, что нам предстоит. Мы должны отогнать их огнем и затем продолжить движение.

Справа от нас занимали позиции и остальные «Тигры», выстраиваясь группами по два или по три танка на фронте в несколько километров. Позади них держались бронетранспортеры «Ханомаг», стараясь укрыться в неровностях почвы, поросших травой, прихваченной сейчас морозом. Им было выгоднее оставаться вместе с нами, нежели пытаться самостоятельно атаковать русских – это грозило им полным уничтожением.

Теперь я мог видеть русские боевые машины более четко: они шли широким фронтом, около дюжины танков на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга, низкие и какие-то приземистые по виду, куда более широкие, чем Т-34.[27] Точно, это были недавно появившиеся у русских танки серии ИС – «Иосиф Сталин», а в небе над ними, различимые сквозь испускаемые танками клубы выхлопов…

– Воздушное прикрытие, – произнес Хелман, выругавшись. – Самолеты красных. Штурмовики.

У меня от ужаса даже перехватило дыхание и сжалось горло. Это и в самом деле были русские штурмовики, обычно поддерживавшие своим огнем и бомбами наземные части, довольно медленные, но хорошо защищенные броней, особенно снизу, и их любимым делом было охотиться за германскими солдатами, используя свое вооружение. Я мог различить их в уголке моего прибора наблюдения, они представлялись в нем тремя небольшими темными точками на фоне краснеющего неба. Снижаясь, они оставляли за собой ясно видимый след.