Долгая жизнь любви - Андрей Дементьев

1997

Строфы

* * *

Сегодня на закате дняРаспелся соловей в саду.Как будто бы он звал меняПослушать эту красоту.

И в тишь распахнутых оконСтруилось пенье соловья.Мне было грустно и легко,Как будто песню туПридумал я.Ее придумал для тебя.

* * *

Цвет имени моего – синий.Цвет имени твоего – охра.Звук имени моего – сильный.Звук имени твоего – добрый.

* * *

Я нашу жизнь запомнил наизусть.Всё началось с единственного слова…Давай опять я на тебе женюсьИ повторю все сказанное снова.

* * *

Как руки у вас красивы!Редкостной белизны.С врагами они пугливы.С друзьями они нежны.

Вы холите их любовно,Меняете цвет ногтей.А я почему-то вспомнилРуки мамы моей.

Упрека я вам не сделаю,Вроде бы не ко дню.Но руки те огрубелыеС вашими не сравню.

Теперь они некрасивы,А лишь, как земля, темны.Красу они всю РоссииОтдали в дни войны.

Всё делали – не просилиНи платы и ни наград.Как руки у вас красивы!Как руки мамы дрожат.

В отчем доме

Он прислал ей весточку в Тарханы,Что приедет, как решит дела.

…Бричка подкатила спозаранок,И усадьба мигом ожила.

Он вошел в мундире при погонах.Сбросил на ходу дорожный плащ.Покрестился в угол на иконы«Бабушка, ну что ты…Да не плачь…»

«Мишенька…» Прильнула со слезами.«Господи, уж как ты услужил…»Он в объятьях на мгновенье замер.И по залу бабку закружил.

«Погоди… – она запричитала. —Упаду ведь… Слышишь, погоди…»А душа от счастья трепетала,И тревога пряталась в груди.Сколько дней горючих миновалоС той поры, как почивал он здесь…

Стол ломился… Уж она-то знала,Как с дороги любит внук поесть.

Он наполнил рюмки, встал неспешно.Замер в стойке – словно на плацу.«За тебя…»И полыхнула нежностьПо его печальному лицу.

Жизнь ее, надежда и отрада!Только что над ним прошла гроза…

Светит возле образа лампада.И светились радостью глаза.

Лермонтов не знал, что эта встречаБудет как последнее «Прощай!».

Опускался на Тарханы вечер,Затаив незримую печаль.

* * *

Матери, мы к вам несправедливы.Нам бы вашей нежности запас.В редкие душевные приливыМы поспешно вспоминаем вас.

И однажды все-таки приедем.Посидим за праздничным столом.Долго будут матери соседямО сынах рассказывать потом.

А сыны в делах больших и малыхВновь забудут матерей своих.И слова, не сказанные мамам,Вспоминают на могилах их.

1969

* * *

Звонок из прошлого:Знакомый голосНавеял давнюю печаль.И возвратился я в наш город.В былую жизнь.В чужую даль.

Там было счастье в нас и рядом.И окрыляло наши дни.И нежность я свою не пряталНа людях и когда одни.

Но все ушло и не вернулось.Не знаю – кто был виноват.И разминулась наша юностьС грядущим много лет назад.

Звонок из прошлого:Ты позвонила…И голос рядом твой почти.Благодарю за всё, что было.За всё, что не было, – прости.

* * *

Когда вам беды застят светИ никуда от них не деться, —Взгляните, как смеются дети,И улыбнитесь им в ответ.

И если вас в тугие сетиЗатянет и закрутит зло, —Взгляните, как смеются дети…И станет на сердце светло.

Я сына на руки беру.Я прижимаю к сердцу сынаИ говорю ему: «СпасибоЗа то, что учишь нас добру…»

А педагогу только годик.Он улыбается в ответ.И доброта во мне восходит,Как под лучами майский цвет.

* * *

Я живу под Ташкентом в зеленом раю.Осыпаются яблони в душу мою.И такая вокруг тишина, красота,Словно заново здесь моя жизнь начата.

И стихи, и ошибки мои впереди.И любимая женщина где-то в пути.Наши радости с ней, наши горести с нейВремя копит пока что для будущих дней.

Я наивен еще и доверчив пока.И врага принимаю за дурака.Еще нету со мною любимых друзей.Лишь надежды да небо над жизнью моей.

Я живу одиноко в зеленом раю.Вспоминаю… И заново мир познаю.

Женщины

Видел я, как дорогу строили.В землю камни вбивали женщины.Повязавшись платками строгими,Улыбались на солнце жемчугом.

И мелькали их руки медные,И дорога ползла так медленно!

Рядом шмыгал прораб довольный.Руки в брюках, не замозолены.– Ну-ка, бабоньки! Раз-два, взяли! —И совсем ничего – во взгляде.

Может, нет никакой тут сложности?Человек при хорошей должности.Среди них он здесь вроде витязя…Ну а женщины – это же сменщицы,Не врачи, не студентки ГИТИСа.

Даже вроде уже не женщины,А простые чернорабочие.В сапожищи штаны заправлены.А что камни они ворочают,Видно, кто-то считает правильным.Кто-то верит, что так положено.Каждый, мол, при своих возможностях.Всё рассчитано у прораба:Сдаст дорогу прораб досрочно.Где-то выше напишут рапорт,Вгонят камень последний бабы,Словно в рапорт поставят точку.

Но из рапорта не прочтутНи газетчики, ни начальство,Как тяжел этот женский труд,Каково оно, бабье счастье.

Как, уставшие насмерть за день,Дома будут стирать и стряпать.От мозолей, жары да ссадинРуки станут, как старый лапоть.

Мы вас, женщины, мало любим,Если жить вам вот так позволили.Всё должно быть прекрасно в людях,Ну а в женщинах и тем более.

Не хочу, чтоб туристы гаденькоВслед глядели глазами колкими,Аппаратами вас ощелкивали:«Вот булыжная, мол, романтика…»

Мы пути пролагаем в космосе,Зажигаем огни во мгле,И порою миримся с косностьюНа Земле.

1960

Письмо из Кабула

Если уж мне встретить сужденоПулю в спину или нож душмана, —На рассвете посмотри в окно,Не моя ли там дымится рана?

И не я ли головой поник,Словно это облако над крышей?И тогда твой затаенный крикЯ в своем беспамятстве услышу.

И твою прохладную ладоньЯ сквозь бред почувствую неясно.На себя ты примешь мой огонь,Чтобы наше счастье не погасло.

И, очнувшись в ранней тишине,Я услышу соловьиный клекот.Ты сквозь слезы улыбнешься мнеИз своей бессонницы далекой.

Где заря твои надежды жгла,Где спускались ночи темной стаей,Где знала – рана зажила,Коли в небе алый цвет растаял.

1981

* * *

Это как наваждение —Голос твой и глаза.Это как наводнение.И уплыть мне нельзя.

Все затоплено синью —Синим взглядом твоим.Посредине РоссииМы с тобою стоим.

И весенние веткиНад водой голубой,Словно добрые вехиНашей встречи с тобой.

Я смотрю виновато.Я в одном виноват,Что чужой мне была тыЧас иль вечность назад.

* * *

Школьный зал огнями весь расцвечен,Песня голос робко подала…В этот день не думал я о встрече,Да и ты, наверно, не ждала.

Не ждала, не верила, не знала,Что навек захочется сберечьПервый взгляд —Любви моей начало,Первый вальс —Начало наших встреч.

Я б, наверно, не рискнул признаться,Чем так дорог этот вечер мне, —Хорошо, что выдумали танцы:Можно быть при всех наедине.

1955

* * *

Ане

На скалах растут оливы.На камне цветут цветы.Живут средь камней олимы,Как рядом со мною – ты.

Я твой нареченный камень.Крутой и надежный грунт.Попробуй меня руками.Почувствуешь, как я груб.

Но весь я пророс цветами.И нежностью их пророс.Со мной тебе легче станетВ минуты ветров и гроз.

Я твой нареченный камень,Согретый огнем любви.Когда же мы в бездну канем,Ты вновь меня позови.

1998,

Иерусалим

Письмо другу

У нас еще снег на полях —У вас уже шум в тополях.

У нас еще ветер и холодИ нету на солнце надежд.И кажется пасмурным городОт темных и теплых одежд.

У вас уже всё по-другому:Струится с небес синева,И каждому новому домуК лицу молодая листва.

У нас еще пашня, что камень,И бродит в лесу тишина…Пошли мне улыбку на память!С нее и начнется весна.

* * *