Красивым жить не запретишь - Галина Куликова

— Ах, Пал Семенович! — проворковал сдобный женский голос так нежно и одновременно страстно, словно задался целью соблазнить Хрюкина прямо по телефону. — Как поживаете?

— М-м… Неплохо, — соврал тот и замер, ожидая продолжения.

— Моя дочь уже приехала к вам?

Хрюкин хлопнул себя ладонью по лбу и выругался одними губами. Он совершенно забыл про пациентку, которая требовала особого подхода и намеревалась терзать его прямо на дому.

— Еще нет, — коротко ответил он, кое-как совладав с эмоциями.

— Не забудьте, что мое солнышко чрезвычайно впечатлительно. Она станет отвлекать вас разговорами, придумывать всевозможные уловки и отговорки. Может сказать, что ее тошнит и кружится голова. Вы не должны обращать на это внимания!

— Не буду! — пообещал Хрюкин.

— Тогда хорошо. И смотрите, не напугайте ее своей бормашиной. Сделайте все так, как мы и договаривались. Заговорите ей зубы!

Отключившись, Хрюкин топнул ногой.

— Разве я чертов заклинатель? — рявкнул он, адресуясь, вероятно, к мировому пространству. — Я стоматолог! Я лечу зубы, а не заговариваю их!

Через дорогу от дома Хрюкина начинались кукурузные поля. Залегший среди молодой кукурузы Скобкин в этот самый момент толкнул Женю в спину, чтобы придать ей необходимое ускорение. Она перебежала через шоссе, отворила резную калитку и оказалась прямо за спиной рассерженного стоматолога. Упасть в обморок ей не давала лишь мысль о благородстве собственной миссии. Внутренне она была полна решимости идти в атаку. Оставалось только разлепить склеившиеся от страха губы и прочистить горло.

Обернувшись на шум, Хрюкин увидел Женю, бледную словно привидение, и, решив, что это и есть та самая трусливая пациентка, о которой только что шла речь, широко улыбнулся. Сделал он это молниеносно, и со стороны казалось, будто улыбку со всего маху прилепили на его лицо.

Сказать по правде, Хрюкин был сегодня совершенно не в настроении заниматься частной практикой, однако за один вылеченный зуб своей доченьки мамаша обещала заплатить немыслимые деньги. Кроме того, у самой мамаши рот был девственно нетронут и сулил Хрюкину хороший заработок. И это обстоятельство никак нельзя было сбрасывать со счетов.

— Здравствуйте! — сказал он со зловещей, как показалось Жене, ухмылкой, подскочил к ней и запер калитку. — А я вас жду.

Увидев, что при этих его словах Женя отшатнулась, он, крепко схватив ее за локоть, стал заталкивать ее в дом.

«Он меня ждал! — в ужасе подумала Женя. — Значит, он следил за мной! Я для него нежеланный свидетель. Наверное, он хочет меня убить».

— Не троньте меня! — закричала Женя, и Петя Скобкин, оставшийся в кукурузе, мгновенно насторожился.

Захлопнув за собой дверь, Хрюкин запер ее на ключ, а ключ опустил в карман брюк. Тяжело дыша, Женя с ужасом смотрела на него.

— Вы думаете, это больно? — спросил Хрюкин, изо всех сил стараясь выглядеть добрым. — Ошибаетесь! Я сделаю все нежно, как мама.

— Меня тошнит, — сказала Женя, трясясь всем телом. «Начинается!» — подумал Хрюкин. Женя же подумала совсем о другом. Черт дернул придумать такую глупость! Как Скобкин узнает, что ее убивают? И вообще, как он попадет в эту крепость со своим пистолетом? Было только одно средство дать ему знать о своих неприятностях — поднять шум до небес. Может, разбить окно? Но все окна в пределах видимости были зарешечены. Значит, придется визжать. И чем громче, тем лучше. Однако, прежде чем начинать визжать, надо все-таки хоть что-то выяснить. Заставить Хрюкина признаться, шокировав его.

— За что вы убили моего двоюродного брата? — спросила она, в упор глядя на стоматолога.

Хрюкин, намеревавшийся пригласить Женю в кабинет и уже открывший было для этого рот, от неожиданности лязгнул челюстью. Ему потребовалась целая минута, чтобы вновь обрести дар речи.

— Пардон! — возмутился он, когда наконец смог заговорить. — Я? Кого-то убил?

— У меня есть доказательства! — крикнула Женя и, достав из кармашка фотографию, сунула Хрюкину под нос.

Увидев снимок, хозяин дома тотчас же исполнился негодования.

— Мерзавец! — воскликнул он. — Так это и есть ваш двоюродный брат, чтоб ему пусто было?

Фотографию сделала Маргарита два месяца назад из окна своей спальни. После этого она размахивала ею перед Яном, приговаривая: «Да ты настоящий лев! Гляди, какой грозный! Как ты накинулся на него!» Это было после того, как Хрюкин столкнулся с запутавшимся в шелковых простынях Яном лицом к лицу в спальне неверной супруги. Поскольку Ян и Хрюкин были знакомы, сцена ревности получилась особенно отвратительной. После урагана, разнесшего полдома, Маргарита целых десять дней хранила верность супругу. Занятие это оказалось страшно утомительным, и теперь она изо всех сил старалась наверстать упущенное.

Женя тем временем решила, что пришло время блефовать:

— У меня есть сведения, что в понедельник вечером Ян вошел в этот дом и не вышел из него! — выкрикнула она.

— Если он не вышел, это означает только одно: что моя жена замучила его до смерти! — сообщил Хрюкин, ревность которого со временем не уменьшалась, а только закалялась в битвах. — У нее, у нее надо спрашивать! Маргарита! — завопил он.

Между тем Маргарите ценой огромных усилий удалось запихнуть Лоренцио в шкаф. Он ни за что не хотел лезть в окно и дико хохотал, когда она толкала его в спину, думая, что это такая игра. В шкаф, впрочем, он тоже лезть не желал.

— Не понимаю, почему ты сопротивляешься! — злилась Маргарита. — Шкаф раздвижной, в нем просторно и прохладно!

В конце концов она победила, и Лоренцио оказался, где и было задумано. Засунув туда же упаковку пива и пакет чипсов, Маргарита сдула с лица влажный локон и побежала вниз. Еще на лестнице она услышала крики мужа и вторящий им женский голос.

«Эта ведьма уже здесь! — ахнула про себя Маргарита, полагая, что в гостиной находится не кто иной, как жена Леонида. — Сейчас муженек снова примется колотить дорогие вазы. Мне тоже достанется». Однажды Хрюкин в неистовстве засветил супруге кулаком в глаз. В знак протеста Маргарита носила синяк целых две недели — придавая ему при помощи фиолетовых теней особо угрожающие размеры и очертания.

— Салют! — сказала она, влетая в гостиную. — Что за крики, что за шум?

Сказать по правде, сейчас Маргарите ужасно не хотелось скандалить. Ей казалось пошлым разбираться с женой одного любовника, когда ее постель еще хранила очертания тела другого. Но, увидев Женю, глаза которой горели фанатичным блеском, она поняла, что малой кровью не обойтись.

— Не понимаю, зачем вы нагрянули! — воскликнула Маргарита, делано всплеснув руками. — Между ним и мною все давно кончено.

— Он не вернулся домой, — сказала Женя, вперив пытливый взгляд в жену стоматолога.

— О господи, только этого мне не хватало! — простонала Маргарита.

— Куда он делся из вашей спальни? — холодно поинтересовалась Женя.

— Куда делся? В окно, естественно. В окно! — выкрикнула Маргарита.

— Он сорвался вниз? — спросила Женя. — И разбился?

— Разбился! Черта с два! — рассвирепела та. — Он мне только что звонил!

— Ян?! — воскликнула изумленная Женя.

— Ян?! — эхом повторила за ней Маргарита с той же самой интонацией.

Хрюкин, проявив необыкновенную проницательность, первым сообразил, что его супруга запуталась в своих любовниках.

— Эта девица утверждает, что Ян Ярославский не выходил из нашего дома с самого понедельника! — с нехорошей извилистой улыбкой поведал он жене причину появления Жени в их гостиной.

— Ян Ярославский? — продолжала удивляться та, пытаясь поскорее сообразить, что, собственно, происходит.

В доме Ярославских тем временем была объявлена тревога. Ирма Гавриловна, потрясенная до глубины души обращением с собой мужлана, незадолго до этого явившегося в дом, позвонила Георгию Николаевичу и обо всем ему доложила, объяснив свое наушничество, естественно, беспокойством о Жене, которая, как ей кажется, могла связаться с плохой компанией.

Старший Ярославский дал отмашку Карпенко, который уже через двадцать минут был на месте и отправился по следу парочки, ушедшей в сторону кукурузного поля. Их видел садовник, их видела старуха молочница, их видел пацан, катающийся на велосипеде. Не приложив особых усилий, Карпенко вскоре уверился в том, что Женя находится внутри дома с узорчатым кирпичным забором.

Прежде чем принимать какие бы то ни было решения, Карпенко обычно подсматривал и подслушивал. Поэтому вместо того, чтобы позвонить в звонок, он отправился в обход особняка, чтобы посмотреть, можно ли незаметно попасть внутрь. С тыла особняк был защищен естественным образом, и неприступный забор заканчивался на краю обрыва.

Бесстрашный Карпенко, улегшись на живот и цепляясь ловкими руками за камни и цветы, начал пробираться к задней стене. В какой-то момент ему показалось, что он не первый проделывает этот путь, — на глаза ему попадались пучки травы, вырванные с корнем, и следы пальцев, скребших грунт. Причем вывороченная земля была совсем свежей. Откуда он мог знать, что буквально за пять минут до него здесь прополз Петя Скобкин?