Молодость - Паоло Соррентино

Королевский посланник тяжело вздыхает, словно весь мир катится в тартарары.

Глава 39

Немецкая пара вновь ужинает в молчании. Они сосредоточенно жуют и смотрят куда-то вдаль.

Хиппи-альпинист убит горем, он окончательно потерял надежду. Он поглядывает на Лену, которая сидит за одним столиком с Фредом и Миком и не обращает на него никакого внимания.

Джимми Три ужинает с Марком Козелеком и другими приятелями. Все смеются, потому что Джимми очень похоже изображает Марлона Брандо.

Сегодня на ужин суши. Все едят палочками. Фред, Мик и Лена ужинают молча.

Лена, как всегда, докладывает отцу:

– Опять звонили французы. Настаивают, чтобы ты написал воспоминания… о работе, о жизни. Что им ответить?

Фред задумывается.

– Ответь. – Что сказать дальше, он не знает. Тишина. Лена и Мик ждут.

– Что? – спрашивает Лена.

– Чтобы они обо мне забыли! Так и скажи! Я на пенсии. Ушел на покой! Отдыхаю от работы и от жизни.

Мик поднимает глаза к небу, показывая, что уже не в первый раз слышит эту песню и она ему порядком надоела.

– Мне нечего рассказать, а главное – мне это не интересно, – продолжает Фред.

– Хватит нести чепуху! Своей музыкой ты выразил такие чувства, которые прежде никто никогда не выражал.

– Мик, мы придаем чувствам слишком большое значение.

Мик швыряет палочки на стол. Он разозлен.

– Когда ты строишь из себя погруженного в депрессию циника, ты просто невыносим. Как я мог быть твоим другом все эти годы, ума не приложу.

– Ты, Мик, терпеливый.

– А ты дурак.

– Это точно.

Лена пытается вмешаться, но взвинченный Мик опережает ее:

– Книга о твоей работе, о том, что тебе довелось пережить, останется на века. Она нужна молодым музыкантам, нужна всем. Это важно…

Фред перебивает его:

– Важно. Оставить потомкам воспоминания, передать знание. Я это слышу уже много лет, но все это – слабые алиби, которые люди находят, чтобы не видеть, в чем единственная проблема.

– И в чем же?

– В смерти, Мик! Смерть совсем близко.

– Думая о приближающейся смерти, ты перестаешь жить. Хотя на самом деле ты еще жив. – Мик решительно кивает. Он обращается к Лене: – Ты понимаешь, почему он выводит меня из себя?

– Да, Лена понимает, – отвечает Фред.

– Разве тебе не хочется вспомнить всю свою жизнь, свою работу? – спрашивает дочь.

– Нет. Мне горько об этом думать. Вы это можете понять? И вообще, мне нечего сказать. Стравинский уже все сказал. Они писал простую музыку, и все на него нападали. “Это святотатство”, – утверждали они. “Он предал модернизм”, – бушевали критики. А он просто заново открывал для себя прошлое и его отражение. И тогда он произнес замечательные слова: “Вы уважаете, а я люблю”. Что еще я могу прибавить?

Лена и Мик умолкают. Фред опять берет в руки палочки, но держит их в воздухе, не ест. Лена пристально глядит на него.

Неожиданно к ним приближается мальчик-скрипач. Фред его даже не замечает.

Мальчик нежно сдвигает на три сантиметра руку, в которой Фред держит палочку. Он словно поправляет положение руки. Фред поднимает на него глаза и печально улыбается.

Мальчик улыбается ему в ответ, а потом убегает – как все дети, он не ходит, а бегает.

Глава 40

На летней сцене в парке отеля на гвоздях возлежит факир.

За одним из столиков сидят с бесстрастным видом и смотрят представление Лена, Фред, Мик и Джимми Три. Джимми говорит:

– Что за тоска эти представления! Нам только мима не хватало.

– Мим обычно появляется к концу сезона, – сообщает Фред.

Факир как ни в чем не бывало встает с гвоздей. Публика аплодирует.

У факира покраснела спина, теперь он принимается изрыгать огонь. Потом объявляет:

– Всем большое спасибо! А сейчас перед вами выступит ансамбль исполнителей на альпийских рогах.

На сцену поднимаются восемь стариков с длиннющими рогами. Раздается заунывное гудение.

Человек, похожий на директора отеля, приближается к столику и обращается к Джимми Три. Фред, Мик и Лена слушают их беседу.

– Извините, мистер Три, в отель прибыла новая гостья. Ее зовут Джойс Оуэнс, она только что победила на конкурсе “Мисс Вселенная”. Она ваша большая поклонница и мечтает с вами познакомиться.

– О’кей, я не против.

Директор подает знак, из темного уголка парка появляется Мисс Вселенная.

Все ожидают ее с лихорадочным волнением, но их постигает глубокое разочарование. На Мисс Вселенной дешевый широкий комбинезон, полностью искажающий ее формы, так что она кажется толстой. У нее плохая кожа, грязные, ослабленные волосы; хотя на улице темно, на ней солнечные очки с фиолетовыми стеклами в вульгарной и несоразмерно большой для ее лица оправе. Вдобавок ко всему, когда она здоровается с Джимми, обнаруживается, что у нее неприятный голос.

– Рада с вами познакомиться. Я ваша большая поклонница. Я буквально влюбилась в вас, когда вы сыграли мистера Кью.

Джимми Три поднимает глаза к небу. Он больше не может слышать о мистере Кью.

– Я смотрю все фильмы о роботах, но этот самый любимый.

– Спасибо. А фильмы не о роботах вы смотрите? – спрашивает Джимми с сарказмом.

– Конечно! У меня вся жизнь впереди, я хочу стать актрисой. Не хочу зарабатывать одной красотой.

Джимми хихикает.

– А что еще вы смотрите? Мультфильмы?

Мисс Вселенная напрягается:

– Смотрю все, что хочется.

– Молодец, Мисс Вселенная!

Теперь Мисс Вселенная выглядит очень серьезной.

– Знаете что, мистер Три?

– Что?

– Я ценю иронию, но когда в ней сквозит злоба, ирония слабеет и превращается в нечто иное.

– Во что же? Ну-ка, послушаем.

– В обиду на жизнь. В данном случае – не в мою, а в вашу обиду.

Теперь напрягается Джимми, он нервничает.

– Это я обижен на жизнь, Мисс Вселенная?

– Я счастлива, что участвовала в конкурсе на звание Мисс Вселенной, а вы счастливы, что сыграли мистера Кью?

Актер не знает, что ответить.

Повисает неловкое молчание.

Джимми протягивает руку Мисс Вселенной, словно признавая свое поражение. Не пожав его руки, она удаляется.

Мик Бойл приглаживает волосы ладонью. Джимми смотрит на него. Потом, глядя на Мисс Вселенную, которая уходит быстрыми шагами, говорит, чтобы разрядить обстановку:

– Терпеть не могу, когда люди хвастаются своей молодостью.

– Особенно если их собеседник не молод, – прибавляет Фред.

Мик смеется:

– Эту женщину нужно зарезать. Точно, зарезать! Фред поворачивается к Джимми, который опять внимательно слушает выступление ансамбля. Не без иронии говорит ему:

– А эта Мисс Вселенная вовсе не дура.

Не глядя на него, Джимми быстро отвечает:

– Вовсе нет!

Оба широко улыбаются.

Лена следит за уходящей Мисс Вселенной тем особым взглядом, которым женщины смотрят на женщин, и, когда та исчезает из виду, делает нечто неожиданное: поворачивается на девяносто градусов и пристально смотрит на хиппи-альпиниста, который, естественно, все это время пялился на нее. Глаза альпиниста начинают блестеть так, как еще никогда не блестели.

Глава 41

Звучит мелодия, услышав которую даже мертвец пустится в пляс: Can’t Rely on You. Шикарная “мазерати” несется по залитой солнцем горной дороге. За рулем Джулиан. С заднего сиденья к нему тянется Палома Фейт с шикарным макияжем. Это она поет. Она в одном нижнем белье, двигается Палома плавно и чувственно. Она совсем не похожа на неряшливую и безликую женщину, которую мы видели в отеле. Кончиком языка она проводит по уху Джулиана, тот воет от удовольствия. Палома ползает на четвереньках, словно запертая в салоне пантера, от нее исходит все более мощный эротический призыв. Словно змея, она ускользает и легко, не прекращая петь, выбирается через окошко наружу.

Палома залезает на крышу машины, встает на ноги, танцует и поет, продолжая чувственно двигаться.

Она не падает с движущегося автомобиля, потому что все происходит не на самом деле. Это видеоклип.

Джулиан высовывается в окошко и смотрит на нее снизу, возбужденный и что-то бестолково бормочущий. Хватая Палому, он высовывается так далеко, что ему приходится держать руль ногой. Машину бросает в сторону, но опасности нет, это видеоклип.

Чтобы не попасть в аварию, Джулиан усаживается обратно на водительское место. Сосредотачивается на дороге, но ненадолго: за передним стеклом автомобиля появляется Палома.

Она медленно съезжает вниз и ложится на капот. Прижавшись к стеклу, она подмигивает Джулиану, строит глазки, показывает язык и много чего еще, перекатываясь по капоту, пока машина мчится со скоростью двести километров в час. Волосы Паломы развеваются на ветру.

Наконец Палома, словно акробат, через окошко забирается обратно в салон.