Эта-Тета - Оксана Робски

— Победителей не судят! — воскликнул Млей и отвернулся от меня.

— Победителей?! — возмутился я. — Да наша экспедиция на гране провала! А ты только и знаешь, что спекулируешь оборудованием! — кричал я.

— Тебе надо поесть… Хочешь, я закажу тебе борща? Хотя лично я начинал с японской кухни.

— Я не хочу борща! — снова закричал я и разбил об стену стул

— Тогда я ухожу, — сказал Млей, — раз ты такой псих! И такой неблагодарный!

— Убирайся! — Я подбежал к двери и открыл её настежь.

Млей неторопливо побросал в камин разломанные части стула и, не глядя на меня, вышел.

Мне позвонил Вова

— Что делаешь, крошка? — спросил он.

— Жду твоего звонка, — ответил я.

— Соскучилась?

— Очень!

— Могу пригласить тебя на ужин, — промурлыкал Вова.

— С удовольствием!

— Надень чулочки!

— И всё?

— Ха-ха!

Он прислал, за мной машину. Машина припарковалась на Кутузовском проспекте, у торгового центра «Времена года». Ресторан на третьем этаже назывался «Asia Hall».

— Я твой Бред Питт, — заявил Вова.

— Привет, Бред! — сказал я, усаживаясь.

— Привет, Анжелина! Выпьешь?

— Нет, спасибо, Бред!

— Ну а я — выпью!

Вова заказал водку с вишнёвым соком и развернул меню.

— Что будем есть? — поинтересовался он.

Я молчал

— Эй-эй! Анжелина! Крошка Энжи! — позвал он, пощёлкивая пальцами перед моим лицом.

— Унаги, — проговорил я с трудом.

— Хороший выбор! — Он улыбнулся официанту. — А мне — всё остальное!

Вова довольно расхохотался.

— Нравится? — спросил он, оглядываясь по сторонам.

— Нравится, — кивнул я, рассматривая на тарелке то, что называется «унаги».

— Я знаю, что вам, девчонкам, надо: поесть, а потом по магазинам! И не важно, Анжелина ты или просто Дунька. Так?

— Так, — согласился я и положил себе в рот немного риса.

Вкусно.

Хотя, конечно, сам я никогда бы не променял на него свои капсулы.

К Вове подошёл его охранник, шепнул что-то на ухо и протянул телефонную трубку.

— Да, дорогая, — проговорил Вова совершенно другим тоном. — На совещании, поэтому и отключил свой телефон… но я занят, дорогая…

Он сосредоточенно слушал, что ему говорили на другом конце провода.

— …Нет, конечно, если хочешь, чтобы мы поехали к твоей подруге, я сейчас же освобожусь… просто…. — Вова, казалось, совершенно забыл о моём существовании. — Да, дорогая… Буду через несколько минут… Я знаю, что пробки… не волнуйся, пожалуйста… Нет! Нет! Нет! Как ты могла подумать?! Конечно, я никуда не буду заезжать! — Он отдал трубку охраннику и кивнул официанту: — Ещё водки и сока, только быстро. И счёт! — крикнул он ему вслед.

И только тут заметил меня.

— Неотложные дела, крошка, вынуждают меня покинуть тебя. — Он залпом выпил водку и кинул на стол кредитную карту.

— Конечно, милый, — улыбнулся я. — Я люблю тебя.

— Хотя… — Вова скользнул взглядом по моей фигуре… — Ты в чулочках?

Я медленно кивнул.

— Но — нет! — решил Вова. — Не успею!

Он положил на стол небольшую пачку стодолларовых купюр.

— А насчёт магазинов — всё в силе. Купи себе, что захочешь! Окей?

— Спасибо. Но без тебя, конечно, будет не так здорово, — сказал я.

Вова довольно улыбнулся и потрепал меня по щеке.

— Покупай всё подряд, — сказал он. — Я тоже умею подарки делать, не только ты!

Он уехал, а я осторожно доел до конца порцию унаги.

Машина Вовы отвезла меня в гостиницу. Я очень торопился, хотел сдать шарики на анализ.

Все показатели были в норме.

Я позвонил администратору и попросил растопить мне камин, чтобы не выбрасывать разломанный стул.

— Сейчас пришлю печника, — сказала администратор равнодушно.

Лысый печник, с ушами, похожими на маленькие паруса, вошёл в номер и увидел прямо перед собой цирковую артистку в розовом трико, репетирующую на полу номер «женщина-кобра».

— Не помешаю? — спросил печник.

На самом деле я собирал с пола щепки.

— Нет, — сказал я.

И понял, что устал. Сил на работу не осталось.

Я на всякий случай ещё пару раз взмахнул ногой и удалился в спальню.

Огонь стрекотал, как кузнечики под моими окнами.

Я запер дверь, предварительно повесив табличку «Не беспокоить».

Я хотел посмотреть Хроники Акаши.

Меня интересовали предыдущие воплощения души человека, которого в этой жизни зовут Вова.

Атлантида.

Мощные крепостные стены столичного города Филия опоясывают каменистую землю, бывшую когда-то островом Ундал.

Полосатые тигры пасут бесцеремонные стада травоядных ящеров, а пленных лемурийцев доставили с корабля прямо на главную площадь. Собрались торговцы, женщины и зеваки.

Из всех пленных только один — это был лемурийский вождь — не стоял на коленях. Его длинные белые волосы клочьями лежали на плечах. Он смотрел прямо перед собой и словно не замечал столпившихся внизу громкоголосых, атлантов.

— Этот мой! — услышал он голос в толпе, но даже не дрогнул. Хотя точно знал — решается именно его судьба.

Лемурийского вождя продали без торгов — так высока была первоначально объявленная цена.

Покупатель — зажиточный крестьянин из небольшого северного княжества — свистнул слуге, и тот накинул на шею лемурийцу веревку. Они сели в повозку, запряженную львом, и медленно покатили в сторону моря.

Много тысячелетий спустя душа гордого лемурийского вождя поселилась в московском бизнесмене Вове. А тот, кто его купил, в одном из своих последующих воплощений стал его женой.

Я набрал номер Вовы.

Через два гудка он скинул мой звонок.

Я подождал немного и послал ему эсэмэску:

«Я люблю тебя, Вова. Твоя Анжелина». Он ничего не ответил. Я позвонил Млею.

Я звонил ему три раза подряд, но он не брал трубку.

Я позвонил ещё раз. Бесполезно.

Я подошёл к камину. Пошевелил огонь ножкой стула.

Набрал номер room-service и заказал борщ.

На улице стало темно. Отец говорил, что в это время солнца занимаются любовью под одеялом.

Глава 9

Наталья Петровна раздала гостям по шоколадному яйцу «Kinder-Surprise».

— Нет! Мне поменять! Это не моё! — попросила Жанна и опустила своё яйцо в корзину. Выбрала другое, подумала, вернула его на место и взяла то, которое с краю.

— Я бы погадал на биржу! — рассмеялся Вова.

— Да, это сейчас гораздо актуальнее, чем судьба отдельно взятой личности, — согласился адвокат. Он был карликом в третьем поколении. И в третьем поколении юристом.

— Выберите мне яйцо, — попросил Млей адвоката, — потому что моя судьба в некотором роде зависит от вас.

— Ну уж, — адвокат добродушно рассмеялся где-то в районе талии Натальи Петровны. — От меня зависит только справедливость! И ничего более.

— Так, вскрываем наши яйца! — объявила Наталья Петровна, а горничная в чёрно-бирюзовой блузке и красных спортивных штанах подвинула на столе свечи, чтобы сервировать чай.

Все эти земляне видели Млея глазами Натальи Петровны. Даже Вова — тем более что одна Анжелина Джоли у него уже была… Млей положил шоколад на блюдце и открыл овальную пластмассовую коробочку. Вместе с инструкцией из неё выпали детали красной спортивной машинки.

— Муся, тебе действительно пора завести автомобиль! — улыбнулась Наталья Петровна. — Тем более, что ты можешь себе это позволить.

Самой Наталье Петровне попался дядя Фёдор из Простоквашина.

— Пора мне дом за городом построить, — решила Наталья Петровна.

У адвоката был инопланетянин, что еще больше расположило к нему Млея.

Вова разговаривал по телефону и своё яйцо не открыл.

У Жанны был сноубордист. Причём он мог своей пластмассовой рукой держать сноуборд.

— Не поеду зимой в Куршевель, — решила Жанна и посмотрела на мужа. — Открой яйцо! — властно сказала она.

Вова положил телефон, послушно распаковал «Kinder-Surprise» и продемонстрировал всем фигурку ослика.

— Ну что тут ещё можно было ожидать? — улыбнулась Жанна.

— Я принесу торт! — спохватилась Наталья Петровна и вышла.

— Бедная, — вздохнула Жанна, когда подруга вышла из комнаты. — Так действительно с ума можно сойти.

— Да, — вздохнул Млей. — Ну и подонок этот её муж!

— А что случилось то? — Вова посмотрел на жену. — Меня так срочно сюда привезли, что я ничего не понял.

Жанна и Млей, перебивая друг друга, рассказали Вове, что «моделька» Натальиного мужа, которая якобы была беременна, объявила, что у неё выкидыш. Причем потому, что Наталья Петровна якобы против неё наколдовала. Рассвирепевший муж, успевший поверить в своё предстоящее отцовство, позвонил жене и наговорил гадостей, угрожал и требовал развода.