Кто последний за смертью - Сергей Рокотов

На Полещука и Лену Воропаеву был объявлен всероссийский розыск. Трое мужчин, погибших при взрыве автомашины "Волга" так и остались неопознанными. Никто не заявлял об исчезновении похожих на них мужчин.

Полещука искали по всем его знакомым, дежурили в его квартире, в квартире родителей. Никаких результатов. Никто из знакомых его в Новом Году не видел. Последними его видели родители утром первого января.

Сын владельца домика в Жучках Юрков категорически отказался от знакомства с Полещуком и Леной Воропаевой. Почему похищщенных держали именно в его доме, объяснить не мог.

Разоренный и морально уничтоженный, Кирилл Воропаев лег в больницу в психоневрологическое отделение. Вика переехала к дедушке с бабушкой в квартиру на Фрунзенской набережной. Нина Владимировна взяла на работе отпуск.

А следователь Николаев взялся за новое уголовное дело.

7

Что, опять?! - с отчаянием в голосе спросила Нина Владимировна, когда бледный как полотно Кирилл безвольно положил телефонную трубку. Опять, слабо улыбнулся он. - Обещали отрезать мне голову, если я через три дня не верну деньги. Это что-то новое, обычно так конкретно они не выражались. А что, могут? - с ужасом спросила мать. Запросто, - тихо ответил сын. - Что такое моя голова, когда речь идет о десятках тысяч долларов? Несопоставимые понятия. И давно бы отрезали, если бы не рассчитывали все же получить деньги. Надо позвонить в прокуратуру, - посоветовала мать. Можно, согласился Кирилл, причем таким тоном, как будто она предлагала ему сходить в магазин за картошкой.

...Кредиторы замучали Кирилла Воропаева. Как только он в начале февраля вышел из больницы, начались бесконечные звонки. Фирма "Феникс" была полностью разорена, а банки и частные лица требовали возвращения кредитов. Росли проценты, платить было нечем. Какие-то крутые знакомые Полещука сообщили, что включили Воропаеву счетчик. А теперь вот пообещали отрезать голову. Другие были более деликатны, они просто угрожали подать на Воропаева в суд. Телефон трезвонил с утра до поздней ночи, то и дело приносились полные зловещего содержания телеграммы.

Отстаньте вы от него, он только что вышел из больницы! - кричала в трубку Нина Владимировна. - Неужели вы не знаете о той трагедии, которая произошла с Кириллом?! Нам все это известно, но войдите и в наше положение, он обязан заплатить по счетам. На Андрея Полещука объявлен всероссийский розыск, вот когда его найдут, требуйте с него! Почему Кирилл должен расплачиваться за всех? Он материально ответственное лицо, совладелец фирмы, и, в отсутствие Полещука обязан заплатить нам долг с процентами. Ждем две недели и подаем в суд. У него просто опишут имущество.

А теперь вот такие угрозы... Кирилл перестал выходить из дома. Он целыми днями сидел на диване и либо бессмысленно глядел в экран телевизора, либо листал какие-то старые журналы. Пил кофе, курил, ел, когда мать готовила ему. Мать перевезла Вику к нему на Тверскую и сама стала жить там.

Она предложила Кириллу всем втроем поехать на дачу в Жуковку, но он категорически отказался. Что толку? Достанут везде! Нигде мне теперь жизни нет! - бубнил он себе под нос.

После больницы он немного пришел в себя, но кредиторы быстро вернули его в первоначальное состояние. Кирилл ощущал полнейшую безысходность, он перестал бриться, принимать ванну, стал очень неряшлив, находился в каком-то сомнамбулическом состоянии.

А вот теперь и голову обещали отрезать...

Нина Владимировна решительно взяла телефонную трубку и, вместо того, чтобы звонить в прокуратуру, набрала номер майора Николаева. Павел Николаевич, нас замучали угрожающими звонками. Это становится невыносимым... Кредиторы? Да. То обещали подать в суд, а теперь просто грозят убить. И Кирилл говорит. Что это не пустые слова. Знакомые этого негодяя Полещука включили Кириллу так называемый счетчик. Там ежедневно набегают жуткие проценты... Что нам делать? В суд на него подать имеют полное право и банки и частные лица, если есть соответствующие документы о том, что их фирма брала кредиты. А что касается угроз убить и счетчика..., - призадумался Николаев. Только что они грозили отрезать Кириллу голову, - всхлипнула мать. Дайте мне его к телефону. Алло, жалобным голосом произнес Кирилл. Кто эти люди, которые грозят вам? Это знакомые Полещука. Фамилии, адреса, род занятий... И говорите быстрее, Кирилл Владиславович, честное слово, у меня нет времени. И за вас бы я не стал заступаться. Маму вашу жалко. И дочку. Не хотел бы я, чтобы перед дверью лежала ваша отрезанная голова. Такие прецеденты, к сожалению, имели место. Да? - простонал Кирилл.

Да, - невозмутимо ответил майор. Все же, не нравился ему этот Кирилл, ну не нравился, и все тут... Это... Нежук и Волыдин, знакомые Полещука. Близки к криминальным кругам. Барахло они, а не криминальные круги,фыркнул Николаев. - Но людишки поганые и до денег жадные. А Волыдин еще и жесток до кошмара. У меня времени нет, а вот тут один "бешеный Игоряха" без дела мается. И руки у него чешутся. Постараюсь помочь. И только из сочувствия к вашей маме, Воропаев. Адреса быстрей говорите, а то у нас нет времени их разыскивать...

... Николаев решил дать размяться старшему лейтенанту Дьяконову, до ужаса любящего приключения с драками и стрельбой и терпеть не могущему кропотливую следовательскую работу. Вместе с ним он послал крепкого выдержанного инспектора Гусева.

Дьяконов и Гусев вернулись в Управление часа через два. Дьяконов был весел и оживлен, правая рука у него была забинтована.

Ну? - не отрывая взгляда от бумаг, спросил Николаев. Волыдин в больнице с переломами, а Нежук в камере. За ним как раз еще одно дело, он тут терроризирует одного мэна. За все и ответит, падаль толстожопая... Не выражайся, Игоряха, - поморщился Николаев. - К Воропаеву у них претензий больше нет? Нет. Счетчик выключен. Все претензии к какому-то там Полещуку, - отвечал Дьяконов, закуривая сигарету. Ну и ладно. Спасибо, ребята. А теперь извините, у меня допрос свидетеля. Там в приемной никто не ждет? Сидит какой-то корявый, - ответил Гусев. - С козлиной бороденкой. На гомика похож, - добавил Дьяконов. А он и есть гомик, - спокойно подтвердил Николаев. - Но оч-чень важный свидетель. Все. Спасибо за дружескую помощь... Вам спасибо, господин майор, улыбался Дьяконов, - за то, что я разбил свою правую клешню о чугунную челюсть Волыдина. Такое удовольствие получил... Если бы ты еще получал удовольствие от работы со свидетелями, цены бы тебе не было, - сказал Николаев.

... - Минутку, Леонтьев, - извинился Николаев перед важным свидетелем-гомиком. Один звонок, и начнем беседовать... Нина Владимировна, - сказал Николаев. - Эти люди больше не будут терроризировать вашу семью. Ну а уж с банками и другими кредиторами пусть Кирилл разбирается сам. Тут все по закону...

... Я должен продать квартиру, - заявил Кирилл, немного воспрянув духом от сообщения матери. - У меня нет другого выхода. Квартиру?!!! закричала мать. - Эту квартиру получил твой дед! Я подарила ее тебе, чтобы ты жил в ней с семьей, чтобы ты продолжал род своего знаменитого деда, а ты хочешь ее продать? К тому же, ты знаешь, еще не разобран папин архив. С этой текучкой у нас нет времени заняться папиным архивом. А он бесценен. Бесценен? - усмехнулся Кирилл. Все, мама, имеет цену. Не знаю насчет архива, но знаю, что сама по себе квартира на Тверской с видом на Кремль, с евроремонтом потянет тысяч на четыреста долларов. Я практически смогу рассчитаться с этими погаными кредиторами. Как я иначе смогу рассчитаться с ними? Надо искать этого мерзавца Полещука! Неужели его так трудно найти? Что же они так беспомощны, наши правоохранительные органы? Это он заварил всю эту кашу! Это он втянул тебя в эти аферы! Он же занимался счетами и финансами в вашей горе-фирме! Почему за все должен расплачиваться ты? Эх, если бы мне попался этот Полещук вместе с твоей... Замолчи! Ни слова о ней! Ни слова!!! истошным голосом завопил Кирилл. - Не лезь туда, куда тебя не просят!

Вика, спящая в детской от его дикого крика проснулась и заплакала, испугавшись. А я не потерплю, чтобы ты из-за своих грязных махинаций продал квартиру моего папы! Ты знаешь, какие люди бывали в этой квартире? Знаменитые писатели, актеры, режиссеры, ученые, генералы... Здесь все дышит этой аурой. И из-за этих окаянных зеленых бумажек... Это не бумажки - это моя единственная жизнь! Моя жизнь подвергается риску! Меня просто ухлопают, понимаешь ты? Спасибо тебе за звонок Николаеву, но эти два ублюдка это еще не все кредиторы...А тебе эта аура дороже моей жизни! У вас, в конце концов, есть четырехкомнатная квартира на Фрунзенской набережной и семикомнатная дача в Жуковке. Проживем как-нибудь... Ты и хочешь жить как-нибудь. Ты хочешь вогнать нас с отцом в гроб, а потом продать и нашу квартиру, и дачу. Ты самый настоящий дешевый аферист, ты не работать хочешь, ты хочешь пускать пыль в глаза таким шлюхам, как твоя замечательная жена, будь она трижды проклята! На БМВ они с Леночкой ездят по супермаркетам! Кто она такая, твоя Лена, чтобы щеголять в двадцать три года в норковой шубе? У меня такой шубы никогда не было! И никогда не будет! Перестань говорить гадости про Лену! Вы с отцом тоже не на троллейбусе ездите, и продукты покупаете не на вокзалах у старух. Мы с отцом заслужили того, чтобы ездить на "Мерседесе", мы всю жизнь оперировали людей, спасали им жизни! А что сделали хорошего для людей вы со своей Леной и Полещуком? Набрали кредитов и на эти деньги сделали евроремонт, купили машины. Обманули людей, те двое смылись, а тебя, болвана, оставили за все расплачиваться! Что ты сделал полезного для общества? Ты заслужил хорошую жизнь? Много хороших хирургов, а отец живет лучше других, потому что, благодаря деду его сунули в Кремлевку, и он оперировал тех, кого