Дорога на райский остров - Виктория Холт

— Энн Элис, а это мисс Гилмур, которая будет тебя обучать.

— Я уверена, — заявила мисс Гилмур, — что мы с тобой прекрасно поладим.

Я была не так в этом уверена.

— Мисс Брей, как вам известно, провела с Энн Элис… э-э-э, — начал папа.

— Шесть лет, — подсказала я.

— А теперь уезжает, поскольку выходит замуж.

Мисс Гилмур улыбнулась.

— Полагаю, ты могла бы проводить мисс Гилмур в ее комнату, — сказал мой отец. — А когда вы будете готовы, возможно, вы выпьете чаю со мной и моей дочерью, мисс Гилмур. А после этого Энн Элис может представить вас мисс Брей.

— Это меня вполне удовлетворяет, — отозвалась мисс Гилмур.

Это был странный вечер. Я показала, мисс Гилмур ее комнату. Я чувствовала, что она оценивает все — дом, обстановку и меня. Неожиданно она стала слишком приветливой. И неоднократно повторила, что уверена, что мы с ней отлично поладим.

Мне казалось, что она чувствует себя более непринужденно за чаем с моим отцом, чем со мной. Мне хотелось избавиться от этого тревожного чувства. Я уверена, что все будет в порядке, ибо она, кажется, стремится к этому, а если и я к этому стремлюсь, то как у нас может не получиться поладить друг с другом?

За чаем мисс Гилмур много говорила, а я думала о том, как странно, что мой отец, редко бывавший дома в этот час, нашел время не только принять ее, но пить с ней чай. В каком-то смысле они даже не обращали на меня внимания. Можно было подумать, что она приехала, чтобы служить гувернанткой ему, а не мне, заметила я позже мисс Брей.

Мисс Гилмур рассказала о себе. Она приехала из Девоншира, где у ее отца было небольшое поместье. Его обобрал бессовестный агент, скрывшийся со всеми бесценными семейными сокровищами. Ее отец так и не оправился от шока, и у него случился удар. Сама же мисс Гилмур осталась почти без гроша и вынуждена зарабатывать себе на пропитание, причем единственным доступным для женщины благородного происхождения способом.

Мой отец преисполнился сочувствия.

— Однако я не должна обременять вас своими горестями, — сказала мисс Гилмур. — В действительности я считаю, что им пришел конец. Я чувствую, что буду очень счастлива здесь с Энн Элис.

— Мы приложим все усилия, чтобы так оно и случилось, — отозвался отец, словно она была почетной гостьей, а не нанятой им служащей.

Мисс Гилмур, может, и не слишком красива, однако у нее есть то, что я могу описать единственно как притягательность. И, похоже, мой отец это распознал.

Как мы и договаривались, я представила ее мисс Брей. Я горела желанием узнать, какого мнения о ней мисс Брей. Но моя дорогая гувернантка уже живет будущим, и я вижу, что она готова принять собственное мнение мисс Гилмур о себе… так же, как, похоже, и мой отец.

Мне жаль, что у меня такое тревожное чувство, и я рада, что стала писать в дневнике, ибо сейчас я могу запечатлеть то, что чувствую в тот момент, когда что-то происходит. Возможно, через некоторое время я буду смеяться над собственной глупостью. Надеюсь на это. Однако я хочу записать, что я чувствовала себя именно так.

Я уже довольно давно не писала в дневнике. Это из-за того, что у меня не было настроения писать. Я была очень опечалена со времени свадьбы мисс Брей. Почему человек начинает ценить других только тогда, когда теряет их? Я отправилась к ней на свадьбу. Это было счастливое событие, и все — за исключением меня — считают, что это идеальный исход. Так оно, возможно, и будет для мисс Брей и ее преподобного джентльмена, но что касается меня, то я бы этого не сказала.

Я знаю, что это абсолютно эгоистическая точка зрения, и я должна радоваться за мисс Брей — теперь уже миссис Эггертон. Однако как же трудно радоваться за других, когда их счастье означает твое собственное отчаяние. Впрочем, отчаяние — это, пожалуй, сильно сказано. Я действительно пишу в дневнике самые необычайные вещи. Похоже, он как-то странно на меня действует, словно говорю сама с собой. Возможно, в этом и есть назначение дневников. Поэтому-то они такие личные и так полезны для записывания событий жизни, прожитых реально, а не окутанных розовым ореолом или мраком малодушия — так, как хотелось бы представить события после того, как они немного изгладились из памяти.

А мисс Гилмур? Как же она? Не знаю. Она не настаивает на том, чтобы я много трудилась. Она интересная, умная, знающая. Но она не похожа на гувернантку.

Что меня печалит, так это то, что я никому не могу довериться. Мой брат Чарлз всегда проводил время в том месте, которое называют мастерской в Большом Стэнтоне, и вечно был погружен в работу. Несколько месяцев назад он отправился в экспедицию в неведомые края, которых еще не было на карте. Иногда я жалею, что я не мужчина и не могу отправиться на поиски приключений. Однако мне хочется подумать о мисс Гилмур, поэтому я должна написать о ней. Я хочу побольше узнать о ней и теперь, когда я веду записи в дневнике, у меня такое чувство, словно я узнаю больше о себе и о других людях. Люди всегда интересовали меня, я всегда хотела узнать о них побольше. Обычно их можно распознавать. Я, во всяком случае, могу. По-моему, у меня особый дар раскрывать людей. Но только не мисс Гилмур. У меня ощущение, что у нее есть тайны. Мне кажется, я вижу эти тайны в ее глазах. У нее такие странные глаза. Они мерцают. Они темно-синие, а брови и ресницы у нее совсем черные и волосы тоже. По-моему, она подкрашивает брови и ресницы, потому что иногда они кажутся темнее, чем в другие дни.

Вчера отец пригласил ее выпить с ним бокал шерри.

— Он хочет узнать о твоих успехах, — сообщила мне мисс Гилмур. — Что мне сказать? — И она весьма лукаво посмотрела на меня. Это так не вязалось с ней, что у меня снова возникло странное чувство тревоги.

Я ответила:

— Скажите то, что думаете.

— Я скажу ему, какая ты замечательная ученица, что с тобой очень легко работать, и я совершенно счастлива. Так годится?

— Не думаю, что это правда, — заметила я.

— Я хочу, чтобы твой отец был доволен. Я хочу, чтобы ты была довольна. Ты же не хочешь, чтобы я сказала ему, что ты ленивица, не так ли?

— Нет, потому что это будет не правда. Но я ни на секунду не поверю в то, что вы считаете меня замечательной.

— Ты и впрямь очень умная малютка, — отозвалась мисс Гилмур. — В этом нет никаких сомнений.

Лицо мисс Гилмур стало более строгим. Она всегда немного сердится, когда я не откликаюсь на ее предложения дружбы.

Сегодня днем кое-что случилось.

Когда я выезжаю на верховую прогулку, мне полагается брать кого-нибудь с собой, однако я все чаще и чаще нарушаю это правило. В самом деле! Мне ведь уже больше шестнадцати. Скоро мне будет семнадцать, ну, через какие-нибудь семь месяцев, и я правда считаю, что девушка моего возраста должна пользоваться некоторой свободой.