Мамины сказки - Евгений Крымов

Эти слова богача за живое задели, по самолюбию ударили, достоинство ущемили. Накинул ей на шею верёвку за собой поволок, будто тёлку на базар продавать повёл.

Идут, а чёрт со смеху надрывается, живот поджимает:

– Я скоро целую процессию устрою, как отряд дураков наберу!

А Иван у него спрашивает:

– Чья душа тебе больше по нраву?

– Оба хороши! Но тебя я понимаю и сочувствую, тебя бедность подкосила да нуждой задушила, а этому сквалыге сколько ни дай, никогда не насытится! – И сам к Ивану обратился:

– Что твоя душенька больше всего желает?

– Больше всего от тебя отделаться хочу и домой возвратиться! – И в самом деле дома оказался.

А как дома оказался, сам себе поклялся.

– Больше никогда на дармовое не позарюсь и с нечистой силой не познаюсь! С нечистой познаться – позволить ей на своей спине покататься! Она тебя как собаку на поводке поведёт, сзади подпинает, под бока так наколотит, свету белого невзвидишь!

КАК НИ СТАРАЙСЯ, ПРАВДУ НЕ СКРОЕШЬ.

В летний, тёплый вечер по небу рассыпались звёзды, луна смотрела на землю короной царицы, разбрасывая голубовато-золотистые блики.

В богатом доме Худяя отмечали день рождения дочери. Ей исполнилось семнадцать лет.

Уставшие от обильных угощений и тостов, величественно восхвалявших хозяев дома, насладившиеся креплёными напитками, и наплясавшиеся до упаду, гости изнывали от жары, попросили открыть окна.

Струя прохладного, вечернего воздуха действовала приятным, поднимающим жизненный тонус бальзамом…

Вдруг раздался гром, в раскрытое окно влетела молния, пролетела над испуганными гостями, стукнувшись о стену, упала на стол, превратившись в огромного чёрного, обросшего густой щетиной джина.

Представ перед широко открытыми, от ужаса глазами присутствующих, осмотрев всех внимательным и недружелюбным взглядом, джин остановил взор на дочери хозяина, проговорил громыхающе-оглушающим голосом:

– Если через три дня вы не отдадите мне свою Наталью, у вас умрёт сын от укуса змеи, моей дочери Язы!

– Зачем тебе наши дети? – в отчаянии и со страхом спросили родители.

– Ваша дочь будет царицей джинов и моей женой! – ответил тот и снова улетел искрящейся молнией.

Ошеломлённые и напуганные гости поспешили домой, оставив безутешных хозяев наедине со своей бедой.

– Господи, что же нам теперь делать? Что делать? – ломали себе руки, рыдающие родители.

– Отец! – вдруг воскликнул Елисей, сын хозяина. – Я знаю, что надо предпринять!

– Что? Что ты можешь сделать в такой ситуации? – с надеждой в голосе, обратился к сыну Худяй.

– Давайте спрячем Наталью в другом государстве, а дочь нашей служанки отдадим джину, они похожи как две капли воды!

– Сын мой, у тебя светлая и разумная голова! Ты прав, разница в возрасте на один год нисколько не заметна! Джины не заметят подмены! Но кто увезёт нашу доченьку и спрячет подальше от беды!

– Я! Я увезу её, и буду хранить бережнее, чем собственное сердце и глаза! Положись на меня, отец!

– Я доверяю тебе, сын мой! И доверяю больше, чем себе! Я так благодарен тебе за находчивость, что не могу высказать! – поклонился Худяй сыну.

Отправив детей в дорогу, родители немного успокоились.

Повёз Елисей прятать сестру, благодатная и плодородная земля их родины закончилась и перед ними распростёрлась бесконечная, как им казалось, песчаная пустыня, как раскалённое железо обжигала не только ноги, но и дыхание.

Их лошади, не привыкшие к таким переходам, изнемогая, одна за другой погибали. Иссяк запас воды. Переход становился трагически невыносимым и вдруг кто-то из сопровождающих радостно крикнул:

– Колодец! Я вижу колодец! – Все собрались к живительному источнику.

Наклонившись над колодцем, чтобы набрать воды, Елисей увидал змею. Вылезая из колодца, змея угрожающе зашипела:

– Я не стану тебя жалить за обман моего отца, я постараюсь помочь тебе, если ты согласишься жениться на мне!

Омерзительно и жутко смотреть Елисею на серое, извивающееся тело змеи, обвивающее ноги, но ради спасения любимой сестры, он согласился.

Увела Яза с собой молодца в пещеру, а Наталье входить не разрешила.

– Ты так гостеприимна? Это не благородно, разлучать брата и сестру! – возмутился юноша.

– Ты говоришь о благородстве? – засмеялась Язя. – А не ты ли пытаешься разлучить с дочерью бедную женщину, вашу служанку! А она и так обижена судьбой, не имея в жизни ничего, кроме дочери! Ты подумал об этом?

– У меня безвыходное положение, – пытался оправдаться молодец, стыдливо краснея.

Не слушая его оправданий, Яза продолжала говорить:

– Разве благородно под своё несчастье подставлять чужую жизнь и судьбу, вырывая у него сердце из груди!

Нечего не смог ответить ей юноша, стоял, низко опустив голову, с полыхающим от стыда лицом.

А Яза спокойно и твёрдо продолжала:

– Я расскажу тебе одну удивительную историю, из которой ты должен почерпнуть урок и сделать вывод!

Было это девятнадцать лет назад. Жили на свете две красавицы сестры. Старшую звали Устинья, а младшую Елена. Жили они очень бедно.

Старшая, Устинья полюбила Худяя, который был тоже беден.

Отец девушки никогда бы не согласился на этот брак, так как девушка была уже просватана за старого, но богатого князя.

Девушка не хотела смириться с судьбой, бросила больного и беспомощного отца, бежала с возлюбленным.

Чтобы не накликать и без того убитую горем, старческую и беспомощную голову отца, и не вызвать гнев князя, что Устинья нарушила данное ему слово, Елена согласилась выйти замуж за князя.

Елена прожила год с князем и он скончался, оставив ей огромное состояние.

Узнав, что Елена овдовела, Худяй пошел на подлую хитрость. Нанявшись, к Елене в работники, начал упорно ухаживать за вдовой, буквально превратившись в её тень.

Сгорая от чувств, Елена плакала по ночам, боясь признать свои чувства к этому красавцу, но до бесстыдства назойливому.

А когда Худяй понял, что Елена любит его, решил убить жену и ребёнка.

В это время по стране гуляла страшная болезнь-оспа, ежедневно унося сотни людских жизней.

Заболела и Устинья с сыном, но организм женщины оказался выносливее, чем предполагал её муж. Устинья осталась жива, похоронив сына.

Выжила женщина, но всё её когда-то прекрасное лицо, до неузнаваемости было иссечено оспой.

Худяй очень огорчился, что женщина не погибла, и однажды предложил:

– Ты должна умереть ради моего счастья и благополучия, если действительно любишь меня! – И тут он признался во взаимных чувствах его и Елены.

Услыхав исповедь мужа, Устинья заплакала и призналась, что носит под сердцем ребёнка.

Немного подумав, Худяй потребовал с неё клятву молчания, а сестре сказаться женой его двоюродного умершего брата. Которую, якобы Худяй приютил из жалости и благородства души!

Устинья согласилась на его условия.

Узнав страшную отцовскую тайну, Елисей сильно огорчился, но делать нечего.

А Яза продолжила:

– Я не могу спасти твоих сестёр, но тогда умрёт твоя мать!

– Ещё больше расстроился юноша, удручённо сказал:

– Моя радость от спасения сестёр, омоется слезами великой печали от потери матери! Но, если у меня есть право выбора, не могу ли я пожертвовать собой, чтобы окупить грех отца и смыть с семьи его позор? – умоляюще спросил он.

– Да, у тебя есть такое право! – жестоко ответила Яза.

– Что я для этого должен сделать? – с готовностью и надеждой в голосе откликнулся Елисей.

– Иди в долину змей и отдай им себя на растерзание! – испытующе посмотрела на него королева змей.

Не успел юноша приблизиться к долине, как змеи набросились на него, и обвивая омерзительно холодными, и скользкими телами, шипя спросили, кому представится почётное право укусить первой.

А самая большая, как жгутом сдавила шею и внимательно глядя в глаза, язвительно заговорила:

– Как жаль, что твоё молодое и приятно-тёплое тело, скоро станет холодным и несгибаемым! О юноша, вдохни поглубже последнюю каплю жизни и внимательно взгляни на солнце, чтобы блеск лучей запечатлелся в твоём ясном, чистом и прекрасном взоре, скоро он погаснет! Но ты не волнуйся и не переживай, смерть наступит мгновенно, ты не успеешь почувствовать боль и муки!

Не выдержав её издёвок и насмешек, Елисей закричал:

– Я рассчитываюсь за неокупаемый грех отца, но не ты мне судья, а исполнитель, не имеешь права лезть ко мне в душу и искать там покорность и страх! Я никогда не буду твоим слугой и покорно преклоняться перед тобой! Делай то, что тебе дано правом и природой!

Но тут из пещеры выползла Яза и строго приказала:

– Не трогайте его, он благородный юноша! А благородство, как талант – Божий дар и мы обязаны не уничтожать, а хранить их, как самое дорогое сокровище! Ибо они служат земле, струёй чистого, живительного воздуха! Это источник, прокладывающий путь к духовности и чистоте!