Высокий Ворон (СИ) - Хамаганов Юрий

Сам процесс сборки напоминал установку бетонных блоков на арматурные прутья строящегося здания, и проходил в вакууме, что обеспечивало максимально возможную чистоту продукции. Состояние свободного падения, в котором пребывает завод, позволяло оператору моделировать и собирать конструкции, невозможные при постоянной гравитации, в результате чего физические свойства готовых деталей намного превосходили земные аналоги.

По мере того как заготовка обрастала все новыми и новыми молекулами, Ольга продвигала ее дальше по линии, периодически облучая ультрафиолетовым и рентгеновским излучением, добавляя молекулы цветных металлов, обтачивая конструкцию при помощи микролазеров. Температура работающего конвейера все время возрастала, но когда солнце в очередной раз скрывалось за горизонтом, и наступала короткая ночь, резкий сброс тепла на радиаторы надежно охлаждал перегретые механизмы.

Где-то за пределами матрицы Арина тщательно контролировала общее состояние девочки, следя затем, чтобы возникающие на конвейере помехи не передались ей через нейроинтерфейс в виде резонирующих колебаний, грозящих разрушить нервные окончания оператора. Одновременно за работой Ольги наблюдали два десятка технических специалистов из штаб-квартиры во главе с куратором. Ольга поддерживала с ними постоянный контакт, отвечая на вопросы и поясняя свои действия, без отрыва от производства. Наконец, первая партия готова и отправлена на упаковку. Девочка отобрала несколько граммов готовых изделий для финальной проверки качества и свернула работу.

При тысячекратном увеличении готовая деталь напоминала метровой высоты куб со скошенными гранями. Оля и Арина пристально разглядывали полученное электронным микроскопом изображение, поворачивали голограмму под разными углами, меняя освещение, периодически сверяясь с чертежами, запрашивая весовые данные и тысячи других параметров.

— Бракованная, — после минутной паузы Ольга вынесла свой безжалостный вердикт, обратившись к Арине и Михаилу по локальной сети.

— Оль, сколько можно повторять — вслух, а не по радиоканалу, а то ты так совсем говорить разучишься. Я понимаю, что ты великолепный оператор, но все же не забывай, что за пределами нашего Дома далеко не все умеют так общаться. У нас есть время поговорить, мы никуда не торопимся, так что, пожалуйста, отключи радио и говори вслух.

— Ну, хорошо, хорошо, — вернулась к устной речи Ольга, действительно начавшая уже отвыкать от обычного общения. — Эта деталь бракованная.

Арина ничего не ответила, дядя Миша развел руками.

— Бракованная! Вы разве не видите, что она бракованная? — Громко повторила девочка, усомнившись, что ее правильно поняли. — Посмотрите сюда, вот эти два ребра скошены под недопустимым углом, ошибка в девять угловых секунд, при максимуме в две. Плюс на ней слишком много производственной пыли, обратите внимание здесь и вот здесь, в ультрафиолете хорошо видно. — Оля нужным образом повернула куб, демонстрируя взрослым светящиеся пятна пыли на идеально ровной поверхности. — Я же просила заменить фильтры на участках с 234 по 451, рапорт подавала, и ничего! Боюсь, что вся партия будет не лучше. Первый блин комом. Так быть не должно, такое низкое качество просто какой-то позор!

Девочка отключила голограмму и плюхнулась в кресло, сердито глядя на няню и куратора. Пятьдесят пять минут назад завод выдал первую партию своей продукции — двести пятьдесят килограммов водоочистителя, и, по мнению директора, качество этого необычайно дорогого товара не выдерживало никакой критики, и потому его нужно срочно отправить на повторную обработку.

— Решение принято, Оля, груз уйдет на Землю следующим транспортом, — Михаил вовсе не разделял ее переживаний по поводу некондиционного состояния первой партии. — Прямой приказ из штаб-квартиры, отменить его невозможно. Готовую партию товара, всю четверть тонны, запрещено доставлять обратно на конвейер для доработки и повторной очистки, ее необходимо упаковать, как положено, и подготовить к отправке. Новые заготовки должны встать на конвейер к 17:00 по Москве, чтобы успеть изготовить еще как минимум сто килограмм до подхода следующего грузовика. Отправим на Землю триста пятьдесят кило, и все будут довольны.

— Претензий к Ольге нет, я надеюсь?!

— Арин, ну о чем ты говоришь, никаких претензий, никакого недовольства, руководство просило особенно пояснить свою позицию. Всё отлично, все понимают, что завод пущен в строй намного раньше намеченного срока, не имея всего необходимого оборудования, потому качество первых партий водоочистителя может быть серьезно ниже ожидаемого по независящим от оператора, то есть от Ольги, причинам. В руководстве ожидают, что, с выходом завода на полную мощность и его дооснащения, качество продукции достигнет нужного уровня. Говоря простым языком — никто тебя, Оленька, ни в чем не винит, наоборот, все очень довольны твоей работой. А то, что готовый водоочиститель получился хуже, чем мог быть, хуже, чем ты могла сделать — ну просто очень нужны сделанные тобой песчинки, эти двести пятьдесят килограммов, у нас нет возможности ждать дольше. Ты нас простишь?

— Ладно, что уж с вами делать, так и быть, сегодня я вас прощаю. Просто не люблю, когда меня заставляют намеренно плохо выполнять свое дело, я не научена работать спустя рукава, — важно проговорила Оля и добавила. — Если бы вы подождали хоть десять дней, даже неделю, все было бы лучше. Ведь эти кубики не разовьют и сорока процентов от номинальной мощности. Ну нельзя так!

Губы девочки надулись, она хотела еще что-то сказать в защиту своего мнения, но тут Арина аккуратно подцепила пинцетом крошечную белую песчинку и поднесла ее к глазам Ольги.

— Послушай взрослых, Воронок. Один килограмм этих песчинок может очистить пять тысяч тонн воды. Вообрази пять миллионов литров самой грязной воды, которую ты только сможешь себе представить, залитой мазутом, наполненной разнообразным жидким мусором, зараженной всеми видами бактериологического и химического оружия. И один килограмм твоего серебристого песка может очистить эту отвратительную жижу, снова превратив ее в прекрасную чистую воду, пригодную для питья и получения топлива. С учетом постоянной нехватки чистой воды на Земле, каждая сделанная тобой песчинка не просто на вес золота — она бесценна! И ты сделала двести пятьдесят килограммов такого водяного лекарства! Моя умница!

Арина подмигнула девочке и аккуратно убрала пинцет с песчинкой, она тоже должна быть упакована и продана.

Оля задумалась, представляя, как серебряные песчинки падают в озерко с грязной, маслянистой водой. Она представила, как кубики плавно покачиваются на поверхности, как они начинают постепенно поглощать мазутную пленку, увеличиваясь в размерах и медленно погружаясь на дно. По мере их движения вниз, взвешенный в воде мусор начинает дробиться на мельчайшие частицы, которые притягиваются к серебристым кубам и исчезают в них. Когда кубики выпадут на дно подобно снегу, то и там они будут работать, перерабатывая скопившуюся на дне грязь в обычный ил. Теперь воду из некогда мертвого озерка снова можно пить, без боязни отравится химикатами или бактериями. Один килограмм даст пять тысяч тонн чистой воды, и Оля знала, что это далеко не предел мощности. Она сможет довести выработку и до пятнадцати тысяч тонн на килограмм, но неужели и этого будет мало? Девочка хорошо знает, что делает важную работу, но неужели потребность в ней настолько велика, что Земля требует негодный по ее мнению товар? Неужели внизу настолько не хватает воды?

— Более двух третей планеты покрыты водой, но воды постоянно не хватает. Как же так?

— Тут все дело в потребностях, Оль. В емкости рынка, в распределении и логистике. Все это очень важно. Но самым важным является незаменимость. Уникальность.

Няня аккуратно упаковала образцы и продолжила свой монолог спокойным, уверенным голосом, будто читала Ольге классическую литературу, как она часто делала раньше. Михаил решил не вмешиваться, полностью предоставив Арине неприятный разговор про Водный Кризис. Здесь никто не справится лучше.