Испытание адом - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эстер говорила убедительно и серьезно, однако скептический изгиб ее губ совершенно не соответствовал словам, и собеседник неожиданно для себя расслышал в голосе глубоко спрятанную издевательскую усмешку. Никакая запись не обнаружила бы даже в интонациях гражданки Секретаря ничего крамольного, и тем не менее она нашла способ выразить свое истинное отношение к этой истории.
«Впрочем, – подумал Иван, – кое-какой смысл в фальсификации казни Харрингтон все же есть. По крайней мере теперь нам не придется публично признавать, что – сколько их там было? тридцать? всего тридцать! – безоружных пленных ухитрились сами, без чьей-либо помощи, уничтожить линейный крейсер с экипажем в две с лишним тысячи человек! Одному богу известно, как сказалось бы такое известие на нашем боевом духе, пусть даже корабль принадлежал ГБ! А что уж говорить после такого о репутации Госбезопасности? Смех один, таким не бунтовщиков подавлять, даже самых плохоньких, а... И потом, повесили мы ее, не повесили – Харрингтон все равно погибла. Вернуть ее к жизни мы не в силах, так почему бы не попробовать извлечь из ее смерти хоть какую-то выгоду? Если, конечно, получится».
Выбросив из головы непрошеные мысли, он снова посмотрел на свою начальницу, пытаясь угадать, что кроется за ее зелеными глазами. Разумеется, репутация МакКвин была ему прекрасно известна. Как и всему флоту. Однако с ее пресловутыми политическими амбициями ему до сих пор сталкиваться почти не приходилось, а вот для флота ей удалось за четыре месяца работы в должности Секретаря сделать гораздо больше, чем Кляйну за четыре с лишним года. Как профессиональный военный Букато восхищался этим и высоко ставил ее заслуги, однако сейчас он отчетливо понимал, что находится на распутье и на карту будет поставлена не только его карьера. Она не случайно показалась сегодня из своей раковины, это действительно была проверка. Встав на ее сторону, поддержав ее в тайных замыслах, он рисковал... нарваться на крупные неприятности. Очень крупные, возможно даже фатальные. И все же...
– Я понял, мэм, – сказал адмирал и увидел, как глаза собеседницы блеснули.
В первый раз вместо уставного обращения «гражданка Секретарь» он использовал старорежимное «мэм». С юридической точки зрения придраться было не к чему, она имела на это право как член Комитета общественного спасения. Однако в данном контексте слово, которое со времени смерти Гарриса старались не употреблять, могло означать лишь одно.
Он понял ее верно.
– Я рада, Иван, – сказала она после недолгого молчания, впервые обратившись к нему по имени, и снова увидела в его глазах понимание.
Первый шаг в их замысловатом танце был сделан: ни он, ни она не могли знать, куда это их заведет, но, так или иначе, первый шаг – всегда самый важный. Однако теперь, достигнув взаимопонимания, следовало позаботиться о страховке и, имея в виду подслушивающие устройства, аккуратно прикрыть задницы. Исходя из этих соображений, МакКвин заговорила вдумчивым и серьезным тоном, не преминув изобразить на лице сардоническую улыбку, адресованную Букато:
– Нам предстоит принять множество решений, однако преимущественно сугубо военного характера. Разумеется, политические и дипломатические факторы не могут не оказывать влияния на деятельность флота, но для нас главное – делать свое дело, и делать как следует. Меня успокаивает и радует, что я не обязана заниматься тем, что входит в компетенцию гражданских властей. Нам, правда, придется побеспокоиться о координации наших усилий с дипломатами, но главная наша задача – поставить на место зарвавшихся ублюдков манти.
– Так точно, мэм, – подтвердил Букато, и они оба едва заметно улыбнулись друг другу.
Глава 3
Благодаря большому опыту старшина первой статьи Скотт Смит успел выдернуть свой обшарпанный сундучок из багажа, сваленного грудой у выходного портала багажного туннеля, включить маленький антиграв и смыться в сторонку, подальше от ринувшейся к багажу толпе. Лишь после этого он поискал глазами информационное табло, пересек зал прибытия, легонько придерживая сундук рядом, и, вчитавшись в бегущие надписи, нашел нужную строчку: корабль ее величества «Кэндис». То же название значилось и в приказе о переводе на новое место службы. Старшина скривился: о самом корабле он по-прежнему не имел ни малейшего представления, но название ему не нравилось.
«Звучит как что-то кондитерское, – мысленно фыркнул он. – Ни дать ни взять – шоколадка „Кэнди“. В самый раз имечко для эскортного вспомогательного крейсера. В лучшем случае для тендера. Или вообще буксира. Кому, черт побери, пришло в голову обозвать так военный корабль? И какого рожна им понадобилось списывать меня с „Лойцена“? Стоило мне три стандартных года рыть носом землю, добиваясь этой вакансии, чтобы потом без всяких объяснений получить перевод на какую-то занюханную шоколадку!»
Смит снова скривился, но это все, что он мог сделать. Приказ есть приказ. Проверив и перепроверив нужный цветовой код, старшина угрюмо поплелся по переходам космической станции ее величества «Вейланд» к месту назначения.
* * *Заметив шагавшего перед ним, руководствуясь теми же цветными стрелками, довольно рослого светловолосого старшину первой статьи, лейтенант Майкл Гирман в задумчивости поднял бровь. С этим парнем они прилетели одним челноком, шли теперь в одном направлении и, вполне возможно, к одному и тому же пункту назначения. Правда, «Вейланд», уступая в размерах «Вулкану» или «Гефесту», все равно оставался гигантским сооружением, достигавшим тридцати пяти километров в длину. Станция считалась периферийной, поскольку находилась на орбите Грифона, известного также под названием Мантикора-Б-5, пятой планеты Мантикоры-Б. Так что кое-кто из приятелей Гирмана по госпиталю, узнав о его новом назначении, не преминул выразить ему сочувствие. Из трех обитаемых планет системы Мантикоры Грифон менее всего походил на Землю. Чтобы хоть как-то приспособить его для жизни, пришлось приложить куда больше усилий, чем на Мантикоре или Сфинксе, а экстремальный угол наклона орбитальной оси способствовал формированию климата, пользовавшегося у обитателей соседних планет совершенно незавидной репутацией. Такие условия проживания сформировали у немногочисленного и рассредоточенного по планете местного населения чувство превосходства по отношению к «изнеженным маменькиным сынкам» из других миров Звездного Королевства. Их снисходительность в равной мере распространялась и на инопланетных военных. Кроме того, к чужакам местные традиционно относились с подозрением, а привычные города с развитой индустрией развлечений на планете практически отсутствовали, так что эти самые инопланетные военные маялись на базах Грифона, не зная, чем занять свободное от службы время.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});