Дневник - Ольга Панова

– Вы моя самая последняя надежда.

Старуха распахнула перед ними дверь. В ноздри ударил стойкий запах лекарств и мазей. В комнате было мрачно. Шторы плотно закрыты. Катерина включила торшер у двери.

Обстановка была современной: веселые обои с рисунками, на полу – ламинат, покрытый ворсистым ковром, в углу стояла широкая кровать, на тумбочках – стопки лекарств, микстуры и мази.

На подушках лежал молодой парень. Вернее, скелет, обтянутый кожей. На бледном лице – красные экземы. Щеки и подбородок были покрыты трехдневной щетиной. Тонкие, как веточки, руки вдоль тела с сухими цветами меж пальцев. Судя по ровному дыханию, он спал.

– Не стану вам мешать, – старушка закрыла за ними дверь.

Катерина тихо подошла к постели. Придвинула к кровати стул. Не задумываясь, как это может выглядеть со стороны, взяла руку несчастного парня и преподнесла к губам.

– Пульс слабый, ему осталось жить пару дней. Не больше.

– Что с ним?

Мила обошла постель и встала напротив.

– Думаю, что настал момент, когда я должна рассказать тебе, чем занимаюсь. Мое имя знают не так много человек. Для друзей я Катерина, для таких как Нина, я называюсь Крайт.

Мила смотрела на нее во все глаза. Затем тихо прошептала:

– Крайт это ядовитая змея, которая активна в сумерки и поздней ночью. Днем обычно не нападает. От ее укуса смерть приходит спустя пару часов.

Катерина погладила руку умирающего и продолжила свое признание:

– Люди обращаются ко мне за помощью, когда нет никакой надежды. Я действую быстро и без промедлений. Работать с проклятьями нужно именно так. У этого парня особое проклятье. Древнее, очень мощное и безжалостное.

Я сделала диагностику. Проклятье наложила женщина, причем молодая, не старше меня. Вопрос в том, за что? Что такого сделал молодой парень, чтобы получить такое наказание?

Катерина резко откинула одеяло и Мила увидела, что на стопах у несчастного были отрублены все пальцы. Бинты, пропитанные кровью. На ногах следы от ударов, сделанных чем-то тонким, как шнуром. Но это было не самым страшным, по всему телу шли красные экземы как на лице. Вздутый, как воздушный шар, живот. Вся постель была пропитана чем-то желтым.

– В первый день проклятья у него начались галлюцинации. Нина подумала, что парень принимает наркотики. Отвезла его в поликлинику, сдала все анализы, но врачи ничего не обнаружили. Ни алкоголя, ни наркоты. Он был чист как младенец.

На следующий день Мише стали мерещиться гигантские комары, будто бы они садились ему на ноги и пили кровь. Чтобы хоть как-то прогнать страшных насекомых, он стегал их шнуром. Причем делал это так яростно, что изуродовал все свое тело. Кровь сочилась на пол, но он не чувствовал боли. К вечеру стало еще хуже. Все тело покрылось гнойниками. Живот распух. Миша стал сильно потеть. Началось обезвоживание организма.

Нина поила его антибиотиками. Водила по врачам, но они лишь разводили руками. Предложили полежать, подлечить нервишки в психбольнице. Естественно, Нина отказалась.

Вчера ночью Мише показалось, что пальцы ног почернели. Он бегал по всему дому с криками: «Гангрена!». Нашел в подвале топор и отрубил себе пальцы ног.

Даже не представляю, что было с Ниной. Как она пережила все это.

Катерина прикрыла измученное тело одеялом. Бережно подоткнула все уголки и поднялась со стула.

– Я начну ритуал. Ты молча наблюдай за мной, но не отвлекай.

На комоде у окна лежали церковные свечи. Ведьма подожгла их одну за другой. Молча расставила вокруг постели и встала у подножья.

– Я должна знать, кто наложил проклятье. Миша, ты слышишь мой голос? Я стою во мраке, там, где плутает твоя душа. Повернись и иди сквозь тьму, на мой зов. Среди лиц, что будут встречаться на твоем пути, ты узнаешь ту, которая сделала это с тобой.

Ведьма раскинула руки и хлопнула в ладони. Миша открыл глаза. Его взгляд был бессмыслен. Он не видел этой комнаты, не видел света и ведьмы.

– Здесь сотни людей, – шептали сухие губы, – их тысячи. Они отворачиваются от меня.

– Не бойся их, это призраки. Смотри вперед, ищи ее лицо.

– Мне трудно. Здесь темно. Я боюсь.

– Никто тебя не обидит, доверься мне. В темноте лишь тени лиц. Живых там нет. Призраки зовут тебя за собой, но ты не верь им. Иначе не вернешься в мир живых.

– Там девушка. Я вижу ее. Она стоит ко мне спиной. Белое платье до пола. Длинные волосы, развивающиеся на ветру. Мне знаком ее аромат, пахнет фиалками.

– Кто она? Имя!

– Она не оборачивается. Я бегу за ней, она уходит.

– Имя!

– Я спотыкаюсь и хватаю ее за платье. Она падает вместе со мной. Боже мой! Нет, не может быть.

– Скажи мне ее имя!

– Ее глаза чернее ночи, она смеется мне в лицо. Ненавидит и презирает. Я узнал ее, это Белка. Прости меня, пожалуйста. Прости, умоляю…

– Держи связь, – кричала на него ведьма, – не отпускай ее.

Но все было бесполезно. Измученный видениями, парень впал в беспамятство. На лбу испарина, глаза закрыты. В комнате послышалось его тяжелое дыхание.

– Он сказал Белка. Уже неплохо. Позови Нину, я узнаю у нее, кто это такая.

Когда Нина вошла в комнату, Катерина уже распахнула настежь окна и впустила свежий воздух.

– Нина, вам известно, кто такая Белка?

Старуха подошла к краю постели и задумчиво посмотрела на спящего внука. Ее морщинистое лицо не выражало никаких эмоций. Однако через минуту ее прозрачные глаза заблестели от нахлынувших воспоминаний.

– Белкой зовут девочку, что училась в школе вместе с Мишей. Они одноклассники. Такая маленькая и хрупкая. Кажется, ее настоящее имя Ирина Белкина. А что, это может нам помочь?

– Еще как! Если вас не затруднит, напишите мне ее телефоны и ее знакомых. Я должна связаться с этой девочкой как можно скорей.

– Да, но сейчас глубокая ночь. Ее домашние, наверное, уже спят.

– Пусть вас это не беспокоит. Для нас сейчас важней жизнь вашего внука.

– Вы правы, я сейчас, минутку.

Едва за старухой закрылась дверь, Катерина подошла к изголовью кровати. Ловким движением вынула из кармана аленький флакон.

– Мила иди сюда, помоги.

– Что это?

– Немного обезболивающего, чтобы облегчить боль.

– Да, но я думала, ты принесла снадобье, что может ему помочь.

– Так и есть, лекарство облегчит боль и даст ему немного отдохнуть. За это время мы разыщем ту самую Белку, что наслала на него это проклятье. Держи его голову, вот так.

Катерина со знанием дела разомкнула сухие губы умирающего парня и влила немного опиума. На ее красивом лице застыла грусть. Ей было безумно жаль мальчика.

Мила обмакнула уголки его губ салфеткой и отошла от кровати.

– Я думала, что земля с кладбища может как-то помочь.