Гарпунер - Андрей Алексеевич Панченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После нескольких часов ожидания, капитану наконец сообщили, что бухта «Двойная» это запретная гавань, а ещё через сутки, когда в бухту вошёл японский сторожевик, ему сообщили, что флотилию переведут в другой порт для дальнейших разбирательств, а дальше будет видно.
Тридцатого января «Алеут» пришли в Иокогаму. Команде выход на берег не разрешен. Приехал советский консул. Началось разбирательство. Тут то и пригодились сделанные тайком фотоснимки, которые наш чекист передал консулу. Разрешение на вход в гавань было получено и в наличии есть фотокопия, имеются свидетельства того, что японцы намеренно вели огонь по советскому кораблю. Японцы не смогли объяснить беспричинную задержку нашей флотилии, как и то, что при проведении «стрельб», они стреляли по советскому китобойцу.
Наконец в японском суде был назначен разбор «дела». Суд прошёл быстро и при огромном количестве журналистов. Все «обвинения», в адрес «Алеута» были отвергнуты, но на флотилию наложили какой-то символический штраф за несоблюдение деталей какой-то, только японцам известной, формальности и постановило «дело производством прекратить за полной абсурдностью обвинения». А обвинение было весьма и весьма серьезное. Напомню, что наши китобойцы первыми попали в секретную укрепленную зону военно-морского флота Японии, о которой никто в мире не знал. Из сообщений прессы (верить им или нет большой вопрос) мы узнали, что оказывается, первым решением японских военных было полностью уничтожить всех свидетелей их секретных приготовлений, но «Алеут» спасло то, что «Энтузиаст» смог вырваться и отправил радиограммы на Родину. Весь мир теперь знал, что «Алеут» заходил в бухту «Двойная» на острове Матуа, так как радиограмму «Энтузиаста», оказывается слышали корабли разных наций. Затем было наспех состряпано дело о шпионаже… в пользу Соединенных Штатов Америки! И только фотокопии документов, снимки обстрела "Энтузиаста" и нота протеста советских дипломатических служб, остановили японцев, чтобы «раскрутить», это дело.
Тринадцатого февраля, закончив все формальности, «Алеут» вышел из порта Иокогамы.
Ещё до выхода, «Алеута», болтаясь в Японском море, мы получили сообщение, что рандеву с флотилией переноситься в другое место. Китобаза возвращалась в Охотское море и нам надлежало, произведя ещё одну бункеровку у попутного советского сухогруза, снова возвращаться назад. Почти две недели мы уже бьём баклуши, развлекаясь как можем. Кто-то ловит рыбу, кто-то режется в «козла» и карты, и все, включая стрпома, понемногу глушим спиртное, конечно если тебе не заступать на вахту. Самогоном нас теперь снабжает стармех, но это страшная тайна! За это сейчас и срок получить можно! Хотя в доле все и всех пока всё устраивает. Вот что значит круговая порука и правильная организация труда.
— Болтаемся туды-сюды, как дерьмо в прорубе! — возмущается стармех, когда мы с ним вдвоём дегустировали новый выпуск продукции из изъятого у радиста самогонного аппарата — и какого спрашивается хрена, мы перлись черт знает куда, чтобы потом возвращаться!
— Начальству виднее — флегматично отвечаю я — смотри сам. Почти месяц промысла коту под хвост, новые поля искать некогда уже, а там мы всё уже знаем и добыча будет сто процентов. План добычи «Алеут» может в этом сезоне и не выполнить, а за это всем прилетит. Так что теперь бьём кашалотов и вот увидишь, отдыхать теперь нам не дадут, так что наслаждайся моментом. Самогончик душевный получился, как слеза, на чем чистили?
— Да это как раз не проблема, у нас и древесный уголь есть и фильтры для воды списанные, а так-то да, двойная перегонка! Такой только для тебя, меня и капитана! Как ты Сашку то так раскрутил, что он сам мне всё принёс? Ты так и не рассказывал… — улыбнулся стармех, разливая по стопкам.
— А чего его крутить то было? — смеюсь я — пришёл я к нему и говорю, так мол и так, спрашивал про тебя чекист с «Коряка», про самогонный аппарат интересовался. Я говорю: «Не сдал я тебя Сашка, сказал чекисту, что ты опреснитель для воды изготовил, и уже сдал его старшему механику, а наговорили на тебя нехорошие люди! Но ты не тяни, а то узнают правду и тебе и мне плохо будет». Вот он и побежал сдаваться!
— Ах-ха-ха! А я-то думаю, чего это он такой испуганный! — ржёт как конь хозяин машины — и главное какую-то чушь несёт, что мол надо его морскою водой заправлять! Опреснитель!
— Вот. И ты говори, если кто спросит, что опреснитель это! Его и так тоже можно использовать. Тут главное, что?
— Что? — не может остановиться и смеётся поддатый механик.
— Главное умысел! Ножиком тоже, можно и хлеб резать и человека убить, да и про любой инструмент так сказать можно. А если ты для добрых дел плохую вещь используешь, то ты молодец, настоящий комсомолец и вообще, очень инициативный и изобретательный парень!
— Ну давай, за опреснитель! И за то, что мы живы остались! — мы подняли кружки и чокнулись, иногда и на китобойце можно неплохо жить.
— Будет что вспомнить! — соглашаюсь я — Придет к тебе когда ни будь внук и спросит: «Ты моряк дед? А расскажи-ка ты мне о своей корабляцкой жизни!», а тебе и придумывать не придётся!
— Корабляцкой! — почти падает под стол мой собутыльник.
Первая моя ходовая вахта, сейчас день и мы идём вдоль береговой черты, четыре часа и этот ужас закончиться. Почему ужас? Да потому что я хоть и поднаторел слегка за те три месяца, что болтаюсь по морям в управлении судном, да и в приборах немного стал понимать, но только нифига я не моряк! По крайней мере штурмана из меня так пока и не получилось. Я прочитал все пособия Жохова несколько раз, я даже почти наизусть их и конспекты, которые вел в штурманском клубе выучил, но одно дело знать теорию, а другое пользоваться на практике! Сейчас я стою на руле сам. Хочу научиться управлять китобойцем. Сейчас идти просто, светло и берег видно, а если бы в открытом море?
— Как дела
