Враг Хозяина Штормов ((Йенгангер не дышит)) - Марина Комарова

Я повернулся к нему. Скрёмт сидел напротив в вырезанном из ванханенского черного дуба кресле. Волк положил ему голову на колени, словно не грозный лесной зверь, в котором живёт хранитель рода, а преданный пёс.

— Сядь, нам предстоит долгий разговор. Утаивать правду я не собираюсь.

Приглашающим жестом он указал на стоявшую рядом скамью. Судя по изяществу, с которым она была выполнена, здесь могли сидеть только уважаемые гости.

Волчья пророчица… пророчица… В голове что-то крутилось, но точно вспомнить я не мог. Только обрывки старой легенды о том, как женщина из сгинувшего гордого рода могла говорить с волками и предсказывать будущее.

— Кое-что, легенду.

В серых глазах Бессмертника появилось какое-то странное выражение. Он глянул на женщину на стене, потом снова на меня. Выражение тут же исчезло.

— Четыреста лет назад это не было легендой.

Я замер. Четыреста лет! Значит, предположение оказалось верным. И замок, и одежда Сиргена, и…

— Четыреста лет назад род Бессмертников владел третью всего Ванханена. Слава о нашем флоте разнеслась как на север, так и на юг. Мы открыли торговый северный путь. Мы сумели заинтересовать лаайге.

Я знал эту историю, но почему-то никаких имён толком не сохранилось. Бабушка рассказывала о прошлом Ванханена, но не называла род Бессмертника. Старая Ингва Глёмт считала, что имена могут привести к беде. Особенно, если с этими именами связаны тёмные истории.

— Женщина, которую ты видел возле склепа и здесь. — Он махнул в сторону росписи. — Сигрид — моя родная сестра.

Сестра. Значит, внешнее сходство — не прихоть судьбы, а наследственность. Но взгляды… Невольно я снова посмотрел на неё. Может, мне уже после бессонной ночи кажется всё?

— У неё был дар, — тем временем продолжал Сирген. — Видеть то, что скрыто от простых людей. Слышать голоса, которые никогда не были человеческими. Здесь я был глух и слеп. Но у меня был другой дар — слышать море. Куда бы я не вёл корабль, он приходил в целости и сохранности. Бури обходили нас стороной, а морские жители не строили козней. Торговля была успешной, после каждого похода мы возвращались с полными трюмами. Казалось, что сам Гунфридр — владыка морей, черпал со дна сокровища и благодать, осыпая ими мои корабли. Злые языки говорили, что наша мать не зря ходила в одинокий храм на скале, и вовсе мы не дети Ансуна Бессмертника — бесстрашного воина и хозяина замка. Говорили, будто продала она душу и тело Гунфридру и родила от него «проклятых близнецов».

Хриплый голос словно вернул на родные берега, дал возможность увидеть аквамариновые волны, бьющие о скалистый берег и высокие мощные стены замков. Одинокий храм на скале. Я часто там бывал: деревянные стены, маленький алтарь, окружённый плоскими камнями. На камнях высушенные травы и матовый жёлтый янтарь, там всегда запах хвои и моря. Изображение Гунфридра находится на стене, но можно разобрать человекоподобную фигуру в сплетении водорослей. Говорили, что его подняли со дна моря. В этом храме никогда не было служителей и жрецов. Если человек хотел поговорить с богом, он приходил сюда. И никто не задавал вопросов, что происходило дальше. Это личное дело каждого.

— Мы не обращали внимания. Сигрид я всегда понимал лучше кого бы то ни было. Так же, как и она меня. Порой на нас бросали косые взгляды, но нас это не волновало.

Я удивлённо изогнул бровь, но промолчал. В конце концов, было ли у них что-то или нет — это не моё дело.

— Беда пришла в тот год, когда сестру посватал Хозяин Штормов. Наших родителей уже не было в живых.

По телу пробежала дрожь. Ненавистное имя заставило сжать кулаки. Убью.

Повисла тишина, я вдруг сообразил, что Сирген, прищурившись, смотрит на меня. Волк тоже поднял голову и глянул в мою сторону. Ждут что сделаю, утбуржьи дети.

Губы Сиргена чуть дрогнули в улыбке, будто он остался доволен увиденным.

— Сигрид перед его приездом бросала руны. После этого она сказала, что скорее бросится со скалы в море, чем станет женой чудовища. Я был единственным защитником сестры и никогда не отдал бы её против воли даже самого могущественному и богатому жениху.

И почему я чувствую, что главные здесь слова «никогда не отдал»? И неважно кому.

— Хозяин Штормов был оскорблён. И хоть отказ принял с достоинством, но перед уходом сказал, что уничтожит нас всех, если Сигрид не изменит решения. Угрозы мы слышали часто, но почему-то именно в этот раз почувствовали, что быть беде. Ночью сестра пришла ко мне…

Волк почти по-человечески вздохнул и неожиданно тихонько заскулил.

Сирген погладил его по голове:

— Тише, Уло, тише. Я знаю.

— Хозяин Штормов держит свои обещания.

Скрёмт хмыкнул:

— Да. Хотя сразу казалось, что он про нас забыл. Прошло восемь месяцев. Я вышел в плавание. Наши корабли шли к лаайге. И в первый раз за всё время мы попали в бурю. Безумную, ледяную, не дающую передышки. Наш драккар носило по морю очень долго. Очень…

Серые глаза смотрели куда-то сквозь меня. Да, сейчас Сирген смотрел в прошлое, ничего не видя и не слыша.

— Моя команда погибла. На борту не осталось ни единого живого человека. Не знаю, сколько всё это продолжалось. Порой мне казалось, что я сам давно мёртв. А потом произошло что-то странное. Я увидел Хозяина Штормов, он ничего не говорил, лишь криво улыбнулся и вдруг рукой сделал жест — нарисовал в воздухе кольцо, а потом скрестил руки, развернув ладонями к себе.

Мне стало не по себе. Старый жест, сильный, пришедший к нам ещё из тех времён, когда на земле почти не было людей. Как Посредник я знал его очень хорошо. Круг в воздухе — мир живых, скрещённые руки — запрет на жизнь, развёрнутые ладони — служба тому, кто сделал человека мертвецом. Не каждый может воспроизвести этот жест. Нужны огромные знания и опыт, чтобы самому не угодить в ловушку. Ведь можно сделать так, что сам окажешься на службе у убитого тобой существа.

— После этого корабль сквозь шторм и дикий ветер стрелой помчался вперёд. Спустя время я понял, что оказался возле родных берегов. При этом не чувствовал больше боли и усталости. Было странное ощущение, будто я вмиг сумел исцелиться. Единственное, что не давало мне покоя — странное оцепенение. Будто всё уже произошло, а я знал, что ничего не изменишь.

Уло снова заскулил, но тут же умолк.

— Единственным живым существом, встретившим меня, был он.

Пальцы чуть сжали густую шерсть зверя и тут же погладили.

— Никого… ни слуг, ни гостивших в замке южан, ни… Сигрид. Обойдя весь замок, я отыскал два склепа. В моём… да, там ты сможешь увидеть тело, принадлежавшее Сиргену Бессмертнику. Представляешь, Оларс, как это смотреть на себя мёртвого? — на губах скрёмта появилась кривая усмешка. — Склеп Сигрид оказался пуст. Не знаю, сколько времени я так провёл… Много… Хуже всего было то, что я не мог добровольно покинуть замок. Мне не нужны были пища и сон. После этого несложно было догадаться, что каким-то образом Хозяин Штормов сделал меня скрёмтом. Потом явился и он сам. Сказал, что пока не отслужу положенный заклятьем срок, буду привязан к замку. Сигрид он забрал с собой, даже не стоит надеяться увидеть её ещё раз…