Летопись Третьего мира Ч.5 История Тоурен (СИ) - Мария Версон

Дальнейшие события змей запомнил на всю жизнь, но когда это происходило, он не отдавал себе отчёта в том, что делает. Ввиду отсутствия возможности ощутить реальность вокруг, в будущем великий древний змей повёл себя как животное, и ведомое лишь инстинктами и голодом, а это было ощущением, от которого он отвык за время проведённое на границе, он бесшумно, пусть ещё пребывая в человеческой форме, двинулся в сторону кролика, неосмотрительно остановившегося на опушке леса.

Ничего не подозревающий зверёк что-то жевал, не подозревая, что к нему движется самое опасное из существ, что ему доводилось встречать за свою короткую жизнь. Одераричи уже был на расстоянии вытянутой руки от него, как в воздухе что-то просвистело, и с глухим ударом вонзилось в землю в паре сантиметров от руки змея.

Кролик тот час упрыгал в неизвестном направлении, оставив двоих незнакомых друг другу мужчин наедине.

Медленно, и должно быть чрезвычайно устрашающе, Одераричи поднял глаза от того места, где только что находился зверёк, и перевёл взгляд на мужчину, замершего там, где тени леса уступают место яркому утреннему солнцу.

Существо, помешавшее змею полакомиться сырым мясом, носило высшую форму. Это был бледный черноволосый юноша, с почти прозрачным серым цветом глаз, плоскими губами и телом, глядя на которое хотелось усадить его за стол и накормить. Опустив грубой работы лук, существо человеческой формы с невозмутимым выражением лица глядело на Одераричи, медленно поднимающегося в полный рост и глядящего на незнакомца так, что у любого другого существа во всём Третьем мире тот час бы случился сердечный приступ.

Быть может, сама Система ниспослала на встречу змею то единственное создание, что не испугалось его, может, кто-то подстроил эту встречу, но следующими словами, что услышали деревья вокруг, было:

- Меня зовут Вильмут. – Сказал он, неловко попытавшись улыбнуться. – Это тёмный лес. Не зная троп, здесь можно заблудиться.

Ричи медленно моргнул, уверенный, что через пару мгновений луч света вновь пронзит его разум, и он снова увидит себя, зажатым между небом и звёздами, а потому он не собирался обмениваться любезностями с существом, которое существует всего мгновение и, может быть, просуществует ещё пару. Очень не сразу ему пришла в голову мысль, что эта реальность существует и так слишком долго.

- Позволь отвести тебя в мою деревню. – Продолжил говорить Вильмут, провожая взглядом Одераричи, медленного плывущего мимо него навстречу свету. – Постой!.. – Он кинулся вдогонку за змеем и схватил его за плечо. Тот резко обернулся, и юноша встретился с парой ярко-медных глаз, таращившихся на него из-под широко распахнутых лысых век. – Ты змей. – Проговорил спокойно Вильмут, словно это должно было что-то значить, но никак не повлияло на его поведение. – Змеи частые гости здесь. Особенно клан илано. В прошлом месяце они забрали трёх наших женщин и убили моего соседа Рантала. – И всё это он продолжал говорить так же невозмутимо, будто это ничего не значило и было абсолютной нормой. – Идём.

Вильмут перебросил лук через плечо и обогнал Одераричи, чтобы идти впереди и указывать путь.

Сам не зная почему, но змей пошел за ним. Он все ещё не понимал, что происходящее вокруг него столь же реально, как и его юность рядом с Ирлом, а потому просто пошёл на поводу у первого повстречавшегося ему создания.

Они шли несколько часов, лес оказался далеко позади и скрылся за двумя холмами. Пейзаж вокруг сменился полями с высокой густой травой и редкими зелёными деревьями, выделяющимися на фоне пожелтевших от жаркого солнца колосьев. Вскоре на их пути возникла два дерева, из-за который Ричи кожей ощущал прохладу журчащего где-то неподалёку ручья. Он был единственным на много километров вокруг, и скорее всего, деревня, о которой говорил Вильмут, должна быть где-то неподалёку.

Действительно, недалеко слышался треск костра, но то было тихим шорохом в сравнении с тем звуком, который доминировал вокруг.

Вильмут привёл его в деревушку, увидев которую, первое, о чем подумал змей, было то, что он скорее согласился бы снова жить в тёмной пещере, чем здесь. Тут были далеко не дома, и даже не лачуги. Это были кривые, засыпанные засохшей грязью и травой непонятные сооружения без отверстий для света, только лишь с узенькими щёлками, сквозь которые едва мог пролезть даже такое худое создание, как Вильмут. Кое-где валялись укрытые роем мухи смрадные недоеденные тушки оленей и других животных, виднелись сгоревшие «домики», и еще один костёр был разведём прямо у выглядывающего из под кучи грязи сооружения, бывшего кому-то домом. И не было здесь других существ, похожих на Вильмута. Было лишь одно, и оно скалилось своими тремя челюстями на прибывших.

Это была невероятных размеров трёхглавая змея с чешуёй матово-черного цвета. Из каждой из её пастей стекали жирные потоки ещё свежей крови, а гора ошмётков, раскинувшаяся вокруг это твари, объясняла куда же подевались все жители.

Поочерёдно, змея раскрыла каждую из своих пастей, продемонстрировав свои длинные раздвоенные языки, и ринулась к Вильмуту, глядящему на всё это совершенно невозмутимым взглядом.

Инстинктивно, Ричи сделал несколько быстрых шагов к своему новому знакомому и оттолкнул его в сторону. Тот сделал несколько шагов и упал, оказавшись весь в пыли. Ричи вскинул вперёд руку, и в десятке сантиметров от неё средняя морда змееобразной твари резко замерла: почувствовала, кто же это предстал перед ней. Медленно, прочие две морды потянулись к ладони змея и замерли, прислушиваясь. Ничто не способно сравниться с тем, как змеи чувствуют друг друга. И это трёхголовое создание осознало, что дожило до самого главного дня в его жизни. В знак покорности, змея прикоснулась лбом к ладони последнего из рода Одера, и тот час её коза стала меняться и засыхать, отслаиваясь и падая на землю тяжелыми плотными слоями. Тепло и энергия, природу которой Одераричи никогда не поймёт, стали вливаться в его тело, и так продолжалось до тех пор, пока трёхглавое создание с глухим грохотом не свалилось мёртвым к ногам Ричи.

Вильмут встал с земли и подошел поближе, чтобы посмотреть, что же произошло. Увиденное ничуть его не удивило, а, напротив, он смотрел на этот ужас как ребёнок, впервые оказавшийся вне отчего дома: особенным восхищением и любопытством, горящим в его глазах. Его привлекала не только туша внезапно умершего змея, каких он больше нигде и никогда не встретит, но и изуродованные останки тел его соплеменников, его родных, ему было интересное, какие же они внутри.

Одераричи нахмурил брови и посмотрел на единственного, чудом выжившего человека, спасшегося лишь благодаря тому, что в тот день он ушёл охотится.