Звезды над Шандаларом - Владимир Васильев

Гари крикнул вслед, что они с Эбом вернутся, когда управятся с первоочередными заботами и дождутся мэра.

Воины уже вышли на улицу, когда от густой тени напротив двора Лероя отделилась тень поменьше и заскользила навстречу.

— Вы — Воины?

Лот, Мирон и Демид, остановившись, с удивлением рассматривали мальчишку лет восьми с недетски серьезным лицом. Одет он был в слишком просторную куртку с капюшоном, то и дело сползающим на глаза, замшевые брючки с нашивками и ладные яловые сапожки.

— Да, мы Воины, — ответил за всех Лот. Спокойно, как взрослому, ибо мальчишка явно поджидал их неспроста.

— Покажите Знак. Хотя бы один.

Ничего не спрашивая Лот опустился на одно колено и распахнул ворот куртки.

Мальчишка внимательно поглядел на медальон и удовлетворенно кивнул.

— Хорошо. Я должен передать вам всего два слова. Лерой велел мне это сделать только если с ним что-нибудь случится. Но обязательно Воинам, и никому кроме них.

Лот бережно взял его за худенькие плечи, скрытые под необъятной курткой.

— Говори, сынок. Перед тобой все Воины Шандалара. Может быть, твои слова спасут Озерный Край.

Мальчишка снова кивнул:

— Да, Воин. Лерой велел передать вот что...

Он на секунду умолк, а потом внятно и негромко произнес:

— Шаксурат. Дервиш.

Мирону показалось, что в непроглядной тени, откуда вынырнул мальчонка, кто-то пошевелился. Рука сама потянулась к мечу в ножнах.

Мальчишка перехватил его взгляд и негромко щелкнул пальцами — из тени пружинисто вышел огромный черный пес.

Часы на площади невозмутимо отбили десять. С момента, когда Воины прибыли в Торошу, прошло чуть больше четырех часов.

Через четверть века лишь один из ста шандаларцев остался в Краю Озер. Страна словно вымерла: ушли не только люди, но и практически все животные, не вынесшие существования впроголодь и по колено в воде. Снег, задержавшийся с последней зимы, стаял и впитался в землю лишь к этому времени. Перестали по ночам замерзать ручьи, зато дождь теперь лил чаще, почти не переставая. Понемногу ожили уцелевшие ивы, зазеленела хилая ольха на островках. Новые болота зарастали мхом; впервые люди обратили внимание на опоку, распространившуюся особенно бурно. Упрямые шандаларцы приспосабливались к непривычной жизни, не желая уступать слепому року. Вышли из обихода некогда знаменитые шандаларские кони — кому-то пришло в голову приручить пару лосей, которые как ни чем не бывало разгуливали на своих широченных раздвоенных копытах по самой жуткой грязище. Ловкий хуторянин откуда-то из-за Вудчоппера догадался строить оранжереи-теплицы, натягивая на каркас из прутьев знаменитую тэльскую прозрачную парусину. Крестьяне из окрестностей Тороши уговорили одного заморского купчину привезти саженцы северного риса, который потом почитал за счастье произрастать в стоячих лужах приморских полей. Рисовые лепешки скоро сделались обычной пищей по всему побережью, от Адванса и Корондаля до самой Сулны. Не стало в Шандаларе дров, трое бродяг-старателей в предгорьях между Орхоном и Кит-Карналом отыскали богатейшие залежи огненного камня и разнесли добрую весть повсюду, где проходили, а молва завершила дело. Там, где пытались культивировать что-нибудь помимо риса и опоки, научились осушать поля, прокапывая целые системы дренажных канавок. Размокшие дороги перестали быть сколько-нибудь надежными связующими нитями между поселениями (хотя верховые лоси без труда проходили по ним), тут же смекнули, что озера и реки позволят теперь добраться куда угодно на лодках. В жизнь прочно вошли челнок и весло, вытеснив запряженную лошадьми или волами повозку. Городки-порты Зельга, Тороша и Эксмут стали единственными воротами и лицом Шандалара, потому что тащиться через болота никто не желал и все гости и торговцы прибывали морем.

Приблизительно в то же время на острове Сата появились первые монахи-поселенцы из Турана, основавшие монастырь. Понемногу они заняли и другие острова Ближнего Архипелага. Первым делом пришлые монахи отправили миссии в приходы Зельги, Тороши и Эксмута, после чего между Шандаларом и монастырем завязались вполне мирные, а главное — выгодные обеим сторонам отношения.

Но вовсе не была легка и радостно жизнь шандаларцев. Дождь, тучи и холод не отпускали страну; притупилась тоска по полузабытому Солнцу, пришлось перетерпеть голодные годы, когда день похож на день, словно капли дождя друг на друга, и точно известно, что завтра будет так же сыро и холодно, как и вчера, и сегодня.

Новая напасть свалилась на наши головы: враги-кочевники.

Никак не могли они понять: что держит людей в столь неприветливом краю? Не слякоть же.

И поползли слухи о несметных россыпях золота, намытых сотнями рек и ручьев, о грудах драгоценных камней, валяющихся, будто бы, повсюду, и этот призрачный блеск чужого богатства манил разбойников со всего света, любителей легкой наживы и просто непосед-оторвиголов, манил, как манит стаю голодных волков опьяняющий запах новорожденного ягненка, приносимый ветром от людского жилья.

Каждому крестьянину приходилось с мечом в руках защищать свой дом и свои поля. Каждый житель Шандалара стал солдатом. Чуть не ежедневно нас вынуждали прерывать все дела и отстаивать право на жизнь.

Не думайте, что это было легко.

Силай Нещерет, настоятель.

Приход Тороши, летопись Вечной Реки, год 6772-й.

Привычно оттягивала плечи походная сумка, под сапоги стелилась размокшая тропа. Тепло Долгополова дома теперь казалось нереальным. Хорошо, хоть второй день нет дождя, не нужно то и дело выглядывать из недр капюшона, как улитке из раковины.

Мирон шага впереди, прокладывая путь в нетронутой грязи. Несколько раз он проваливался в ямы с полужидкой массой, где что-то противно квакало и булькало. Едва не утопил правый сапог, спасибо Лот помог вовремя. Босиком по болотам не очень-то походишь.

В Тороше задержались совсем недолго. Если Лерой чувствовал, что за ним по пятам ходит смерть и просил передать Воинам всего два слова, значит он вкладывал в эти слова самое простое и очевидное: отправиться в Шаксурат и отыскать там человека по имени Дервиш. Возможно, этот Дервиш и есть тот самый старик-ворожей. В Шаксурате жили в основном потомки выходцев с жаркого востока, сохранившие и свой язык, и кое-какие обычаи. В той части Шандалара многие реки и озера носили имена, данные переселенцами с востока: Шургез, Баш, Муктур, Шакра, Таштакурум... Обитателя тех мест вполне могли звать Дервишем, тем более, что слово это означало примерно то же, что соотечественники Мирона и Демида вкладывали в понятие колдун.