Путь к выжженной земле (СИ) - Рублевская Марина

Глава 5

Литры выпитого за день чая дали о себе знать ближе к часу ночи. Сев и сонно поболтав ногами, Аня спустила их на пол и рывком поднялась. Босиком прошла в прихожую. Половицы приятно холодили стопы. Нащупала выключатель, наугад сунула ноги в шлепанцы, и вышла на улицу.

Путь до места назначения, маленький домик на краю участка, прошёл незамеченным, ускоренный нуждою. Однако на обратном пути, выйдя в черноту ночи, Анна замерла. Где-то стрекотал сверчок. Чуть поскрипывала ветка старой яблони, подпертая длинной рогатиной. А над головой рассыпались мириады звёзд. Как когда-то в детстве, она бросала соль на залитую акварелью бумагу, отчего краски расходились, оставляя светлые пятна и подтеки. Так и теперь, будто кто-то поиграл с техникой, создавая звёздное небо на иссиня-черном холсте.

Небывало холодный для летней ночи порыв ветра прошелся по коже, слабо прикрытой коротким тонким топом. Поежившись, Аня обняла себя за плечи. И едва собралась повернуться к дому, как почувствовала дыхание на шее. Каждым миллиметром тела она ощутила, что за спиной кто-то есть. Близко, практически вплотную.

Сердце бешено подскочило и ухнуло вниз. Не медля ни секунды, она резко развернулась и отпрыгнула в бок. Никого.

— Ха! — зачем-то громко сказала вслух, будто за ней и вправду был тот, кто так неудачно пошутил.

Решив, что пора бы пойти наконец домой и не трепать лишний раз и без того расшатанные нервы, Аня двинулась в сторону дома. Она не боялась темноты, но сейчас, в ночном саду, воображение рисовало угрозу за каждым яблоневым стволом. Черные тени плыли вдоль дорожки, словно вели ее. Сердце зашлось в бешеном ритме. Затылком, по-звериному, она почувствовала за спиной опасность. И это ощущение заставило ноги передвигаться быстрее. Но не бежать, нет. Побежать — значит признать поражение перед страхом. Дать ему овладеть тобою и затопить волною паники.

Аня сжала зубы, влетев во двор, одним прыжком достигла крыльца, зашла в дом и захлопнула за собой дверь. Закрыв все замки, она привалилась спиной и наконец свободно выдохнула: «я в домике».

Она постояла так ещё пару минут, чтоб выровнять дыхание и успокоить скачущий пульс. За дверью по-прежнему было тихо, потому подпирать ее не было смысла. Глотнув воды из графина на кухонном столе, она вернулась в спальню и легла в постель.

Сон пропал. Она ворочалась, путаясь в простыне и одеяле. Стало жарко и пришлось шире открыть окно. Когда не можешь уснуть, в голову просачиваются дурные мысли. Аня подумала о маме. Та работала преподавателем истории в колледже. Этим летом ей предложили стать гидом для группы иностранных туристов, благо английский та знала отлично. И теперь она обеспечивает досуг чужих людей, хотя сама много лет как следует не отдыхала. А ведь все могло быть иначе — они поехали бы на море с папой, сняли бы там домик с небольшим садом и качелями, которые так нравятся малышам. На глазах проступили горячие слезы. Аня снова вспомнила тот вечер.

" — И где ты была? Время видела? — отец стоял в коридоре, скрестив руки на груди, и строго смотрел на дочь. Мама сидела в комнате прикрыв глаза.

— Гуляла! — фыркнула Аня и принялась раздеваться, нарочито небрежно сбрасывая вещи.

— Во сколько должна была прийти?

— Ну в девять.

— Ты опоздала на два часа, — папа говорил спокойно, он никогда не повышал голос дома.

— И? Пришла ведь!

— О матери подумала? Она только что вернулась с сохранения.

— Ой, все!

— Что за безответственность? Уроки сделала?

Аня промолчала. Домашние задания — это не то, о чем она думала в последнее время.

— Понятно. Успеваемость ниже плинтуса упала. В следующем году в университет идти, а тебе все гулянки на уме. В институт архитектуры не так просто поступить, одного рисования мало, имей ввиду.

— Я может быть не хочу туда, и вообще, высшее образование в нашей стране переоценено!

— И кто же это научил тебя глупостям? Хулиган-три класса ПТУ?

— Пфф, нет конечно!

Папа подошел, поднял брошенную на пол куртку и принюхался.

— Так, еще и куришь?

Аня не курила, вещи пропитались чужим дымом.

— Да! — сказала она ради протеста.

— Мне надоело, — в голосе отца зазвучала сталь. Он подошел к модему и вырвал из него провод. — Вай-фай в квартире отменяется. Давай сюда телефон! Вот так. Идешь в библиотеку, берешь книги, и пока не исправишь все оценки, ты его не увидишь! И телефон, и дружка своего, будь он неладен. Откуда он свалился на наши головы?

— Что? Как ты смеешь? — Аня попыталась выхватить устройство из рук родителя. — Да я! Да как ты не понимаешь, у нас чувства!

— Таких полно. Если взаимно, он дождется.

Она заплакала от жгучей обиды.

— Меня в компанию больше не примут, а там мои друзья!

— Значит приятели и не более. Я все сказал, иди смывай боевой раскрас и ложись спать.

— Это ты мне надоел! Только жизнь портишь, сначала переездом, теперь этим! Лучше бы тебя и вовсе не было! — Аня сорвалась на крик, гадости так и слетали с языка. В комнате заплакала мама.

— Завтра ты будешь жалеть, но сказанного не вернешь, — он покачал головой, и пошел утешать жену.

Аня ворвалась в свою комнату и громко хлопнула дверью. Она уже пожалела о своих словах, но обида ядовитой змеей оплела сердце. А завтра стало слишком поздно.«

Слезы текли на подушку, а нос заложило. Она поняла, что теперь точно не сможет уснуть. И решила отвлечься, залипнуть в интернете, иначе рискует проплакать до утра. Аня потянулась за телефоном. Но тот коварно притаился подальше от края, и высота кровати не позволила взять его. Она подползла к стене, дернула рукой, и тонкий смартфон выпал из приоткрытого окна, глухо приземлившись в лилейник.

— Блин! — буркнула она резко поднимаясь, но сразу опомнилась — главное не разбудить бабушку.

Теперь уже пришлось встать. Высунувшись в окно по пояс Аня изо всех сил высматривала гаджет. Наконец он выдал себя, мигнув белым огоньком. Она перевалилась через подоконник и потянулась вниз, но, едва пальцы коснулись пластиковой поверхности, телефон соскользнул с листьев и упал куда-то к корням.

Анна лишь шумно выдохнула, подумав, что за дурной головой ногам покоя не будет. Но мысль, что вновь придется выйти, обогнуть дом по темному саду, вызывала у нее легкий мандраж.

Поразмыслив долю секунды, она решила, что дверь не единственный путь на улицу и ловко спрыгнула из окна в палисадник. Нащупав злополучное устройство Аня забросила его через проем на кровать, и принялась искать опору дабы самой влезть в дом. Лишь сейчас ей пришла в голову мысль, что входную дверь она заперла, и теперь другого пути у нее нет. Неприятный холодок вновь прошёлся между лопатками. Собрав все силы, что теплились в её тонком теле, она оперлась о выступ каменного фундамента и потянулась на руках. Физкультура никогда не была ее сильной стороной и такой маневр дался с трудом, однако она поднялась на нужную высоту и оставалось лишь перекинуть вторую ногу. Но камень под стопой двинулся, отчего ступня упирающаяся в борт соскользнула и Аня рухнула вниз.

— Твою ж… — она подорвалась и оглядела место своего приземления: весь лилейник был прибит к земле. Возникшая фантазия о том, что устроит бабушка, обнаружившая это форменное безобразие на месте любимых цветов, заглушила боль от падения. Эмоции взяли верх. — Черт, черт, черт!

Сзади раздался тихий смешок.

— Я уже здесь! — то ли прошипел, то ли хрипел незнакомый голос.

Аня резко крутанулась вокруг оси. Напротив открытой калитки, в пяти метрах от нее стоял человек: трудно было понять мужчина или женщина. Всклокоченные волосы ниже плеч закрывали лицо, а драное рубище, могло служить одеждой любому полу. Он издавал звуки, которые одновременно походили на сиплый кашель и злорадные смешки.

— Что за? — Аня отшатнулась растерявшись. Лишь где-то на подкорке сознания зрела надежда, что это глупый розыгрыш. А еще лучше — сон. — Вы кто?