Возвращение - Пол Кемп

В то время как ее плетка неусыпно следила за Данифай и Джеггредом, Квентл обратилась к Фарону, оскорбительным для Данифай образом повернувшись к ней спиной.

— А ты, Мастер Магика, — спросила она, — есть ли у тебя какие-либо мысли по этому поводу?

Фарон знал, что на самом деле она вовсе не желала услышать его мнение: в конце концов, он был всего лишь мужчина. Она хотела, чтобы он продемонстрировал свою лояльность. Он подумал было, не уклониться ли от ответа, но быстро решил не делать этого. Дом Бэнр был Первым Домом Мензоберранзана; Громф Бэнр — его начальник; Квентл Бэнр была или скоро должна была стать Избранной Ллос. Время уверток кончилось. Может быть, в награду за откровенность Квентл позволит ему убить Джеггреда.

— Госпожа, — заговорил он, и то, что он использовал это слово, уже было ответом на вопрос Квентл, — похоже, мастер Хьюн покинул нас.

Квентл одобрительно улыбнулась.

Данифай с ненавистью зыркнула на него из-за спины настоятельницы Арак-Тинилита. Джеггред облизнул губы, взгляд дреглота явно сулил магу изрядные неприятности.

— Хьюн сделал свое дело, Мастер Миззрим, — заявила Квентл, — и теперь его отсутствие не имеет значения. — Она вновь повернулась и взглянула на Джеггреда и Данифай. — Все перед своим концом послужат замыслу Ллос. Все.

— Весь мир — ее жертва, — отозвалась Данифай.

Квентл снисходительно улыбнулась, развернулась на пятках и, отойдя на несколько шагов, оглядела местность. Она коснулась священного символа Ллос и прошептала молитву. Четыре змеи следили через ее плечо за бывшей пленницей и дреглотом. Одна, К'Софра, застыла у нее над ухом.

Данифай бесстрастно смотрела в спину Квентл, потом отвернулась и презрительно усмехнулась Фарону.

— Ты глупец, как всегда, — знаками показала она.

Фарон ответил на это лишь ухмылкой, которая, он знал, выводила его противников из себя.

Джеггред тоже свирепо уставился на Фарона. Фарон встретился с ним взглядом и наигранно улыбнулся.

Маг окинул взором выжженное пространство и обратился к Квентл:

— Не слишком-то гостеприимно, не правда ли, госпожа? Я думаю, возможно, мастер Хьюн проявил беспримерную мудрость, уклонившись от этой части нашей маленькой прогулки.

Квентл не сказала ни слова.

— Надо было мне убить этого наемника и съесть его сердце, — рыкнув, проворчал Джеггред.

В этих словах Фарон увидел возможность еще раз подчеркнуть свою лояльность Квентл. Он воспользовался ею, зная, что манипулировать дреглотом несложно.

— Съесть его сердце? — переспросил он. — Как ты сделал это с Мастером Аргитом?

Полудемон оскалил клыки в усмешке.

— В точности как с Аргитом, — ответил дреглот, причмокнув губами. — Кровь его сердца была восхитительной.

В углах рта Джеггреда показались желтоватые струйки слюны и закапали на камни.

Смерть Рилда Аргита вовсе не заботила Фарона, но он мог использовать ее, и Джеггреда тоже, чтобы привлечь внимание Квентл. Кроме того, он получал удовольствие, подкалывая полудемона.

— Наверняка ты не настолько слаб умом, чтобы полагать, будто смерть Мастера Аргита задевает мои чувства? — спросил Фарон.

Джеггред зарычал, сжал кулаки и шагнул к нему. — Я тем не менее, — продолжил Фарон, — потрясен тем, что одной из твоих убогих извилин ведомо такое слово, как «восхитительно». Великолепно, Джеггред. По крайней мере хоть что-то из сказанного тобой за эту ночь приличествует члену Дома Бэнр.

Квентл издала короткий смешок, и Фарон понял, что достиг своей цели.

Джеггред дернулся вперед, выставив перед собой боевые руки. Данифай вцепилась ему в гриву и удержала дреглота, не сводя глаз с Фарона.

— Держи себя в руках, Джеггред, — велела Данифай, ее голос и лицо были спокойны, как море в штиль, — Игра Мастера Миззрима очевидна для всех, кроме полных глупцов.

Это последнее, понял Фарон, предназначалось для Квентл.

— Но прежде я добуду еще одно сердце, — посулил Джеггред Фарону, хотя вырываться из рук Данифай не стал.

Фарон прижал ладонь к груди, словно зажимая воображаемую рану.

— Ты ранишь мою душу, Джеггред, — заявил он. — Я делаю комплимент твоему интеллекту, и что я получаю за это? Угрозу насилия. — Он перевел взгляд с дреглота на Квентл, словно ища поддержки. — Я безмерно огорчен. Госпожа, ваш племянник — неучтивое животное.

Квентл повернулась к ним:

— Довольно. Следуйте за мной. Ллос зовет.

Она медленно двинулась вниз с холма. Данифай шепнула что-то Джеггреду и выпустила его гриву.

— Вам следует быть осторожнее, Мастер Миззрим, — обратилась она затем к Фарону. — Моя рука все больше устает держать поводок, и вещи могут оказаться не столь очевидными, как вы полагаете.

Фарон вновь одарил ее своей ухмылкой.

— Я всегда осторожен, госпожа Данифай, — ответил он, с нарочитой обдуманностью выбирая обращение к ней. — А вещи таковы, каковы они есть. Это тоже очевидно для всех, кроме полных глупцов.

Данифай промолчала, но челюсти ее сжались. Она отвернулась и последовала за Квентл.

Фарон и Джеггред остались одни на вершине холма.

Дреглот испепелял мага взглядом. Его широкая грудь вздымалась и опадала, с обнаженных клыков капала слюна. Даже на расстоянии пяти шагов Фарон уловил запах зловонного дыхания дреглота и поморщился.

— Ты высокомерный дурак, — заявил дреглот. — И наш разговор не окончен. Я все равно попирую твоим сердцем еще до того, как все это закончится.

Без страха Фарон шагнул навстречу громадному дреглоту, держа в голове наготове слова заклинания, которое разом содрало бы с Джеггреда шкуру.

— Без сомнения, от этого твое дыхание улучшится, — заметил он.

С этими словами он прошел мимо дреглота.

Он чувствовал, как глаза Джеггреда прожигают дыры в его спине, и ощущал недобрые взгляды восьми звезд, висящих в небе.

С приличествующей поспешностью он заторопился вслед Квентл и Данифай. Джеггред шел за ним, Фарон слышал его дыхание и тяжелую поступь в пяти шагах позади себя.

— Теперь, когда мы здесь, куда именно мы должны идти? — поравнявшись с Квентл, спросил он.

Квентл взглянула на небо, на светящийся поток душ, сияющий, будто украшенный драгоценными камнями свод пещеры Мензоберранзана.

— Мы последуем за душами к Ллос, — ответила она.

— И?.. — осмелился задать вопрос маг.

Квентл остановилась и гневно уставилась ему в лицо. Змеи в ее плетке высунули жала.

— И?.. — перепросила она.

Фарон уставился в землю, но повторил:

— И что, госпожа? Ллос призывает свою Йор'таэ, но что Йор'таэ должна будет делать?