Воины Пернатого Змея (СИ) - Свидерская Маргарита Игоревна

Тонатиу стоял в зените, а Магуай не сделала ни одного выстрела. Ориентируясь по светилу, а иногда и по едва проглядывающей через кроны вершине горного хребта, прозванной давным-давно Надломленный Хвост, она шла прямо к хребту. По пути ей попалась едва приметная тропка, последний раз по ней кто-то прошел едва ли не неделю назад. Повернув по ней вправо, девушка обнаружила заботливо выложенный камнями ключ с прохладной водой. Наполнила фляжку. Прополоскала рот. Вдохнула чуть освежающий водой воздух, почти касаясь губами прозрачной глади. Сняла и намочила рубашку, отжав, натянула. Вздрогнула от прохлады. Все. Хватит! Пора искать дичь!

Но ноги Магуай понесли по тропинке, теперь в противоположном направлении. Шаг сделался осторожным. Движения стали размеренными и плавными. Она внимательно прислушивалась и долго всматривалась в высокую траву и заросли деревьев. Но все было тихо. Создавалось ощущение, что жара стала осязаемой – ее липкость девушка ощущала между лопаток и с каждым горячим вздохом. Вскоре тропинка изменилась, стала уложенной камнями, расширилась до густых зарослей, очевидно, здесь за нею ухаживали. Странно, но никакого шума или признаков жизни с той стороны, куда дорожка убегала, не доносилось. А ведь там должно быть селение, возможно городок семей на двадцать-тридцать! Не больше. Это она поняла сразу, оценив тропу, которая привела ее к высокой стене с деревянной калиткой, сбитой из досок белого дерева, потемневшего от времени.

Магуай припала к самой большой щели между досок. Что там?

Там оказалось двориком с небольшим храмовым комплексом из десятка служебных строений и трех теокалли, пирамиды были невысокими – зеленые кроны белых деревьев колыхались над площадками, где стояли дома богов. По двору носились пылевые облачка, они поднимали мелкие травинки, оброненное зерно, и с завихрениями уносились прочь в распахнутые ворота, что виднелись сквозь щель правее и лишь наполовину.

Возникло ощущение пустоты и заброшенности. Магуай втянула в себя воздух – не было запаха свежей крови, древесных углей, недавно затушенного костра. Ничего не было.

Магуай осторожно толкнула калитку, та, без скрипа поддалась и распахнулась. Держа гром на изготовке, девушка ступила на мощеную камнями площадку. Она обошла каждое теокалли, осмотрела хозяйственные постройки, и тут услышала какой-то писк то ли животного, то ли человека. Звук доносился откуда-то снизу, создавалось ощущение, как из-под земли. Но земля не может пищать! А окон или отверстий в сараях нет. Нужно идти внутрь. Опасность защекотала нервы и отозвалась соленым привкусом в пересохшем рту. Магуай облизнула губы. Остановилась и замерла у первой двери в сарай. Несколько зерен валявшихся перед порогом и прилипших перьев на косяке подсказали – здесь был птичник. Она резко толкнула дверь, та распахнулась и ударилась о стену.

Пусто. Только несколько индюшек, валявшихся в сене, кликнули на ее появление. В поилках давно не было воды, и птицы умирали от жары. Несколько ударов прикладом окончили их муки.

"Вот и пища для отряда. Но, где же люди?! И что это за писк?!"

Людей нет, и Магуай уже смело стала распахивать остальные двери. В других помещениях ей повезло меньше. Животные были мертвы и непригодны для пищи. За сараями шло помещение непонятного назначения, всего одна дверь, ни окошечка, ни проема. Девушка прошла вдоль всей стены и охнула, едва завернула за угол.

К зданию примыкала стена, огораживающая храмовый комплекс, сложена она была из камня, а не дерева, как все постройки, которые Магуай прошла. Сразу за углом зиял большой пролом, и открывался вид на пепелище. Черное пятно, посреди вырубленного когда-то леса, зияло и очертаниями напоминало то, что осталось от города Изтака.

Девушка перелезла через остатки стены и прошла по сгоревшей деревне в надежде найти какие-нибудь следы или подтверждение тому, что кто-то остался жив. Несколько дорожек следов пяти шестикуалей она нашла, судя по глубине, животные были нагружены и отпечатки дружно направились на юг. Значит, отсюда тоже убежали в Запретные Земли.

"Индюшки ничьи, день прожит не зря!" – вздохнула Магуай. Окинув последний раз останки поселения, она собралась идти обратно – птичьи тушки остались лежать на храмовой лестнице. Но тут опять раздался жалобный писк!

– Кто здесь?! – девушка закрутилась волчком, внимательно всматриваясь и в лесную поросль и в разрушенные каменные стены, – Ничего. Эй! Кто здесь? Отзовись, если тебе нужна помощь! Тонатиу тебе в помощь!

Писк повторился, теперь Магуай уловила направление, откуда он доносился – справа, со стороны нависшей скалы, которая выросла посреди леса – обычное дело – поселение находилось в предгорье. Девушка быстро побежала к ней. Конечно же, как она могла забыть? Между поселением и храмами всегда есть стена и небольшой промежуток, на котором располагают помещения для жертвенных животных – йопи!

Так и есть! Какое небрежное отношение! Она подошла к каменному зданию, в котором низкое окошко заделали деревянными решетками, переплетенными веревками. Видно йопи пытались освободиться и грызли веревки – решетка едва держалась, но сил или смекалки у них не хватило.

– Эй! – крикнула Магуай, взвела курок грома – с такой живностью нужно быть всегда настороже. Повторился писк, но доносился он не из этого окошка, а с самого последнего. Решив не испытывать судьбу, девушка пропустила окно с йопи и пошла на звук. Подтянулась и заглянула внутрь. В помещении было темно, и она ничего не рассмотрела. Нужно открыть дверь, а не хотелось.

– Оставить все, как есть? – задала себе вопрос Магуай, понимая, что не знает, с чем столкнется и нужно ли ей это. Пересиливая себя, после краткого раздумья, девушка отодвинула засов и открыла дверь. Пришлось прищуриться – после света Тонатиу помещение плохо просматривалось. Но скоро глаза привыкли, Магуай шагнула внутрь. Комната была маленькой, явно сырой – пахло плесенью и влагой, ступени от порога уводили вниз, оттуда повторился писк. Оттуда – это куча свалявшейся полусгнившей соломы, разбросанной в углах. В одном из них что-то зашевелилось. Магуай мгновенно подняла гром и взяла кучу под прицел.

Еще пять шагов вниз.

– Эй, ты кто? Поднимайся! Ты мешик[17]? – Магуай напряглась, поздно сообразив, что это может быть пленный ягуар и тогда ей придется туго – мужчину-амини в рукопашную ей не одолеть, даже если он слаб или легко ранен. Наконец, куча трухлявой соломы зашевелилась, и очень-очень медленно из нее появилось худенькое тело ребенка лет шести.

"Ох, хорошо хоть не йопи!" – обрадовалась Магуай, разглядев характерные черты лица – чуть удлиненный овал, длинные спутанные волосы с ровно подстриженной челкой. Это был мальчик. Он сел на кучу и смотрел на нее с удивлением не меньшим, чем она на него.

– Я – мешик. А ты кто? – прохрипел он.

– Я? Магуай из рода Горного Орла.

– Что ты тут делаешь? – спросил мальчик, рассматривая гостью и, явно не понимая, как она здесь оказалась.

– Была на охоте, я из Изтака, который разрушили ягуары. Мы идем на юг.

– А мы – Дети Нового Урожая Маиса! – представился ребенок.

– Кто?! – изумилась Магуай. Мальчик повторил, а ей не верилось – когда-то очень давно, чтобы уродился маис, жрецы приносили в жертву нескольких детей. Их запирали в подвале в начале весны и забывали о них. Но это очень древний обычай! Его давно не проводят – мало детей рождалось в поселениях! Для ритуала уже лет триста используют йопи! А здесь на окраине, в каком-то селении продолжают жить по старинке, нарушая закон?!

– Сколько вы здесь находитесь? – Магуай опустила гром.

– Нас купили давно, я не помню когда, но все умерли: эти два брата, – мальчик указал в угол напротив него, – Два дня назад, а того привалило камнем, когда началась суматоха наверху. Я остался один. Теперь маис не вырастет?

– Как же ты держался, тебя не кормили?

– Конечно, нет! Стенка влажная, я слизывал капли с вон той… Ты теперь меня убьешь? – пленник устал сидеть и снова лег.