Квадратные метры хитрости - Мария Мусина

Я попросила у Натальи предыдущее дело Красавина, когда он был еще Синицыным. Он еще и фамилию сменил! Ну, жук! А почему на Красавина? Почему не Трубецкой? Оно, дело, было аккуратно скопировано у адвоката. Все же Наталья проделала огромную работу по защите своего клиента!

Когда я села в машину – смутное ощущение чужого присутствия посетило меня. Пачка сигарет валялась почему-то на заднем сидении, бардачок был приоткрыт, мой дежурный зонтик явно поменял свое место дислокации и лежал теперь почему-то без чехла…

В машине явно кто-то побывал. Что-то искал… Причем впопыхах и даже не желая замаскировать обыск.

Быстренько, однако, они реагируют. Мафия все-таки. У нее, как известно, длинные руки.

Но не могу сказать, что такая оперативность меня сильно обрадовала. Но мне вообще было не до радости. Я позвонила Ирине.

– Мою машину обыскивали, – приглушенным голосом сказала я, – возможно, поставили жучок и маячок.

Ирка хмыкнула:

– Надеюсь, ты сейчас мне не из машины звонишь?

Я не стала признаваться в своей оплошности, а просто покинула опасный объект.

– Так-то лучше, – сказала Ирка, – слышу шум улицы.

– Что мне теперь делать?

– Передвигаться без машины. Сама не можешь догадаться?

– Может быть, мне натравить на мою машину Кику? Он же все же специалист по подслушивающим устройствам.

– Ни в коем случае, – категорично сказала Ирка, – это вызовет массу подозрений. Расспросы усилятся. Тебе это надо?

– Нет, – честно сказала я.

– Тем более жучка там может и не быть. Тогда вообще выйдет глупо.

Я вынужденно согласилась.

– Все идет по плану! – радостно сообщила мне подруга. – Теперь ты у них на крючке. Это нам на руку! Мы может втюхивать им дезинформацию!

И изложила мне хитроумнейший план дезы. Уж с чем-чем, а с фантазией у Осокиной всегда было хорошо.

– Предположим, – говорила Ирка, – ты можешь кому-нибудь рассказывать в машине, что меня похитили те, кто хочет перехватить квартиры. Ну, если ими так легко завладеть – почему бы этим не воспользоваться другим злодеям? Похитители меня хотят выведать у меня информацию о квартирах и перехватить инициативу.

– И зачем нам это нужно?

– Злоумышленники расстроятся, – сказала Ирка, подумав.

– …И?

– Запаникуют.

– И что будут делать? – я все еще не могла уловить Иркину мысль.

– Будут следить за тобой. Поскольку моего местонахождения они не знают.

– Так они и так за мной следят. Судя по всему.

– Да, – согласилась Осокина, – но эта информация их дезориентирует.

– Нет, знаешь, – я все же умею сопротивляться Иркиным авантюрам, когда подумаю хорошенько, – давай все же придерживаться той версии, что я не знаю, где ты, что мы не на связи. А если я знаю, почему тебя похитили, – значит – мы на связи.

– Совершенно не обязательно. Тебе могли сообщить об этом похитители.

– Зачем?

– Ой, ну, какая ты нудная. Затем! Сообщили и все.

– Подумаю, – сказала я.

И это прозвучало, как угроза. Причем вполне выполнимая. Я твердо решила: не буду больше поддаваться на Иркины провокации. Однако – иметь канал дезинформации – не помешает.

Не успела я порадоваться своей решимости, как раздался звонок: это была Инга. Сколько же у них времени там, в Америке?

Пока я ехала домой, Инга мне все рассказывала и рассказывала про свою загубленную жизнь…

– Все-таки Роберт – сволочь! Нельзя жить со сволочью – даже за деньги. Потому что сволочизм разлит в воздухе. Даже если сволочь ничего не предпринимает, даже если не совершает своих сволочных поступков – она сволочь. Это медленная отрава. И ты травишься, травишься, травишься каждый день. Ты – умерла уже. Тебе только кажется, что ты живешь. Потому что ты живешь со сволочью. А это – смерть.

– Но, Инга, все уже позади.

– Да, теперь я – свободна! Подлые, трусливые, малодушные люди подличают и обманывают. Великодушные и смелые – совершают поступки. Я совершила поступок, отпустив Роберта. Да. Что там – просто выставила его. А Роберт совершал подлость, обманывая меня. В этом разница между нами. Конечно, Роберт будет меня ненавидеть – по определению. Как все подлые и трусливые ненавидят смелых и честных. Просто за то ненавидят, что те существуют. И портят им картину мира, где норма – они, подлые. Да, жить с Робертом – это быть, как за каменной стеной. С одной стороны, ты защищена. С другой стороны, Роберт сжирает твою жизнь без остатка. Без возможности жить своей жизнью. Живешь только его…

На этом драматическом фоне мне было неловко напомнить Инге о заявлении в полицию. Но я это сделаю обязательно!

Глава 4

Радоваться жизни можно по-разному. Можно пойти в лес, вдохнуть свежий запах листвы и хвои. Насладиться пением птиц. Умилиться цветочкам и травке. Можно просто проснуться в хорошем настроении и весь день неугомонно в нем пребывать.

А можно напиться и отключиться от бренного бытия. И это тоже будет – радость жизни.

Сегодня уже с утра я решила, что вечером – напьюсь. Сниму стресс!

Вчера, когда я достигла, наконец, дома – меня там поджидал Кика. Вместе с Антоном они опять пытались выведать у меня сведения об Ирке, ловя меня на всяческих неточностях. А меня очень легко на них поймать! Когда врешь – надо все вранье держать в памяти. А это обременительно. Моего объема головного мозга иногда не хватает для этого. И я страдаю – из-за собственного несовершенства. Дополнительно ко всему прочему.

Дело о похищении Ирки завели. Интересно, как они его будут расследовать? Вообще-то, конечно, когда выяснится, что никто Ирку не похищал – будет не очень хорошо. Для Ирки. Но это пусть они еще выяснят, наши доблестные правоохранительные органы. Не шибко-то они разбиваются в лепешку, расследуя, например, махинации Красавина-Синицына.

А ведь я прочла его уголовное дело, за которое он 5 лет отсидел! Наглость Синицына-Красавина была нечеловеческая! Ну, ладно он, уволенный в запас за «совершение поступка, дискредитирующее высокое звание еще советского офицера», подделал воинскую книжку и получал пенсию как участник ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции, к которой, к ликвидации, не имел никакого отношения. Ну, ладно, «продолжая свои преступные деяния», находясь на лечении в военном госпитале как ветеран ликвидации аварии входил в доверие к настоящим ветеранам и предлагал им оформить (так как, якобы, имел связи) всевозможные богатые льготы – на что ветераны, кстати, радостно соглашались и несли Синицыну «вознаграждения» разной степени весомости сумм.

«С целью создания у потерпевшего впечатления о законности своих действий и выполнения возложенных на себя обязанностей, Синицын О.Н., находясь по месту своего жительства, используя свой