Современные писатели – детям. Сказки - Екатерина Бурмистрова

Вот опушка. Марк вдохнул полной грудью пронзительно-свежий воздух. Глаза видели в темноте по-волшебному. Месяц лил зеленоватое серебро на горы, на реку – она сверкала и переливалась в долине. Кусты и камни застыли призраками. С неба падали хрустальные звуки, медленные, очень тонкие, ухом не уловить. Они возникали сразу повсюду – в деревьях, в камнях, в земле и у Марка в кружащейся голове. Звуки гремели, звенели – одновременно тяжёлые, вечные и лёгкие, сегодняшние. Звёзды медленно плыли в выси, чуть покачиваясь.

Марк оглядывал ночной мир, осенний, холодный, беспредельно ясный. Мир был как будто прочерчен волшебным пером на стенках хрустального шара, и в середине этого шара стоит Марк, в лучах месяца. Перо – острое, тонкое, точное – вывело яркие линии на угольно-чёрном покрове. Осеребрённые изломы хребтов, льдинки звёзд. Река – миллионом искр. Холмы – мягкие пятна. Кусты – хвостатые кисточки. Камни-горошины, разбросанные внизу. Мир сиял лунным светом, оживляя бездонный холод неба теплом и уютом земли.

Марк повернулся и шагнул в лес.

Он бежал по тропинке и вскоре оказался там, где прошлый раз видел Лешего. Свернув здесь, Марк осторожно пошёл по зарослям, шаря фонариком. Лес гудел ночным гудом. Глухо перекликались птицы, шуршало ночное зверьё. Марк чувствовал, как невидимые глаза беспокойно наблюдают за ним. Как будто за каждым стволом кто-нибудь притаился, и как только Марк отвернётся – сразу выглядывает и таращится.

Лес вполголоса переговаривался. Потрескивал ветками, ронял на мальчика листья. Марк шёл долго, осторожно пробираясь сквозь ветки, стараясь не нарушать чужой лад. Вышел в прогалину – над головой в полоске неба сверкнули звёзды.

Марк зашагал по прогалине, которая углублялась, превращаясь в овраг. Деревья, осыпанные лунной пудрой, смотрели сверху. Марк освещал их фонариком, они отворачивались, потревоженные неуместным лучом, и Марк его выключил. Овраг расширился, превратился в маленькую долину – Марк заметил, что идёт по берегу речки.

У края воды присел, окунул руку. Вода была ни холодной, ни тёплой – как раз такой, как свет месяца, плескавшийся в ряби. Речка тихо побулькивала на перекатах, ловя искорки звёзд. Марк подумал, что речка обязательно стекает с самого неба. Во-первых, она взялась здесь откуда-то совсем незаметно, во-вторых, была такой же на цвет и запах, как небо. Марк зачерпнул мягкой холодной воды, осторожно глотнул. Вкусно было необыкновенно.

– Речка волшебная, – решил Марк. – Леший спустил её с неба, чтобы я попробовал, какое оно на вкус. Леший, знаешь, как вкусно! Прямо не знаю, как сказать! Я такой вкусноты в жизни не пробовал.

Марк поднялся и пошёл вдоль воды. Речка привела его на большую поляну, где росла высокая, по колено, трава. И на поляне Марк увидел лохматого Лешего. Тот стоял неподалёку, у чёрного пня. Леший был усыпан листьями и старой трухой. В серебряной тьме глаза Лешего ясно сверкали.

– Леший! – Марк рванулся к пню. – Какая у тебя речка вкусная!

Но Леший снова исчез. Марк горестно ощупал пень и, чуть не плача, позвал:

– Леший! Ну куда ты опять подевался! Покажись, я близко не подойду! Лешенький, честное слово! Ну постой хотя бы минутку!

Вокруг шелестел и шептался лес. Ветер шуршал. Ухала птица. Леший не отвечал (хотя наверняка стоял рядом, только спрятался).

Поляна была очень большой. С одной стороны она расширялась и опускалась в низины, где в звёздной дымке мерцали пушистые шапки деревьев. Лес уходил от гор к далёким равнинным озёрам. За ним убегала речка, которая вывела Марка к поляне.

Марк посмотрел в другую сторону – там в чёрное небо вздымала заснеженный пик гора. Белая шапка сверкала в ночи бесчисленными кристаллами. Гора как будто забирала весь лунный свет и сама разливала его над миром.

Под ней, совсем рядом, светился таинственно замок – нет, просто большая усадьба со множеством крыш и башенок. Наверно, это и есть Лесной замок, куда Леший приглашает гостей? Марк помчался по влажной траве. Добежав до распахнутой двери, он всё-таки остановился, помялся и громко сказал:

– Леший, прости, но у тебя тут темно… Я включу фонарик, ладно?

Леший не возражал. Марк включил фонарик. Яркий весёлый луч ударил в стену. Марк переступил порог, осмотрелся. Внутри было глухо и позабыто. Марк снова забеспокоился – если бы Леший его ждал, здесь бы так не было! Наверно. Было бы по-другому как-то, но не так позабыто. Марк принялся шарить по дому.

На первом этаже валялись обломки мебели, битые стёкла. На втором этаже Марк увидел снесённые половицы, сломанные окна и двери. Лестница едва держалась. Марк, стараясь двигаться легче лёгкого, пробрался на мрачный чердак и долго бродил там, высвечивая фонариком углы и проходы. Вернулся вниз и стал искать вход в подземелье. Нашёл дверь, спустился, обшарил фонариком закоулки, но ничего, кроме трухи и обломков, не обнаружил.

Марку сделалось ужасно грустно. Почему всё так? Почему Леший не может просто подойти к человеку и постоять рядом?

– Леший! – позвал Марк отчаянно. – Я так хотел тебя повидать! А ты только два раза мелькнул.

Марк вышел из дома. Небо тихо звенело. Лес бормотал, птицы глухо стучали крыльями. Ночь мягко бродила по лесу, изредка цепляясь за ветки – они хрустели, роняя листву. По мокрой, холодной траве Марк подошёл к чёрному пню, присел. Долго сидел, удручённо, печально, подперев подбородок руками. Потом оглянулся в последний раз на поляну, на лес, на гору, на дом, вздохнул:

– Ну, я домой. Но всё равно я ужасно рад, что сходил к тебе в гости. А за подарок такое спасибо! Он такой… Такой… У меня таких больше никогда не будет.

Марк нашёл тропку. Шагал быстро, не замечая мерной ночной суеты. Вот домик. Прямиком по траве Марк добрёл до дверей. Тихо открыл, снял шарфик, разулся, разделся, прокрался к себе.

Зарылся в подушку и решил плакать. Вылез из-под одеяла, взял со стола ветку, положил на подушку, сразу перед глазами. Лежал долго – не плакалось почему-то вообще. Уныло, грустно, хоть умирай, но не плакалось. Тяжёлый комок в груди набухал, в голове тупо звенело. Светлый прямоугольник, падавший от окна, залитого ночным сиянием, перекосился – месяцу пора было уходить. Марк уже засыпал, когда в окно поцарапались.

Марк вскочил, метнулся к окну. На лужайке в лунных лучах стоял Леший. Как прежде, весь в листьях и лесной шелухе, лохматый, два ярких пронзительных глаза. Рядом с ним белки, несколько птиц и ещё какие-то маленькие пушистые звери. И все они смотрели на Марка! Переглянулись несколько раз, снова обернулись к нему.

Марк почувствовал, как тяжёлые камни развеялись в серебристую пыль. Глухой тяжкий звон в голове превратился в чистый хрустальный звук, в тихую звёздную музыку. Комок в груди растворился, и вместо него заворочалось что-то тёплое и воздушное. Марку стало так радостно, так спокойно и ясно, как не было ещё никогда.

Потом Леший ушёл, а с ним белки, птицы и звери. Лужайка опустела, но удивительное настроение продолжалось. Марк посмотрел в небо, оглядел далёкие кромки гор, забрался под одеяло и уснул.

Наутро, рано (солнце само только проснулось), мама напоила Марка чаем из трав с ягодами и дала сочное яблоко. Марк грыз яблоко на веранде – пока взрослые собирались.

Долина внизу ещё куталась в дымку, но солнце уже скользило по далёким вершинам. Горы ярко сияли в ледяной синеве раннего утра. Розовые снежные шапки сверкали, отражая теплеющие лучи. Река ещё спала где-то внизу, в тени, но скоро лучи разбудят её, и она зашумит.

– Марк! – позвал папин знакомый, выходя на веранду. – Доел яблоко? Сейчас позавтракаем и поедем.

– Иду. – Марк выдохнул тёплое облако, розовое в лучах восхода.

Сели завтракать, и Марк сообщил:

– А я ночью ходил к Лешему.

– Один? – Мама расстроилась и отложила вилку.

– Ну конечно, мамочка! Ты же видела, что он от тебя прячется. И от всех спрячется.

– О чём говорили? – спросил папа.

– Ни о чём. – Марк вздохнул. – Он не захотел подходить. Показался около дома и сразу исчез.

– А что за дом? – заинтересовался папин знакомый. – Прямо в лесу?

– Как будто маленький замок. Много башенок и всяких окон. Большущий чердак и каменные подземелья, всё как надо. Только всё сломано давно, все стёкла разбитые.

– Конечно, Леший там не живёт, – сказала мама. – Если у него есть дом, то он похож, скорее всего, на шалаш. А вообще он, я уверена, живёт в дупле или даже в землянке.

– И я думаю, что Леший живёт в дупле, – подтвердил папа.

– Рядом с белками, – кивнул Марк.

– Может быть, он там иногда ночует? – предположил папа. – Лес большой, приходится ночевать в разных местах. У него должно быть много мест для ночёвки.

– Не знаю. – Марк покачал головой. – Зачем ему дом? Он ночует в лесу, он ведь Леший! Дом ему нужен, чтобы принимать гостей.