Признание шефа разведки - Боб Вудворд

Ему не стоило труда устроить встречу с новым президентом, во время которой он со всем энтузиазмом изложил свою идею насчет назначения Инмэна. Это самый способный человек в разведке, сказал он, высшего класса. Рейган выслушал, но, по-видимому, остался при своем мнении. Г олдуотер ударил во все колокола, сказав, что если Инмэн станет директором центральной разведки, то для людей с Капитолийского холма[6] все разведывательные дела будут под замком и новая администрация может быть уверена в этом.

Рейган ответил, что он предпочитает «аутсайдера», а Билл Кейси именно таковым и является.

Голдуотер намекнул, что это назначение следует считать возвратом ему старого долга.

В игривом тоне, избегая столкновения, Рейган покончил с этим вопросом, сказав: «Вам предстоит иметь дело с Кейси».

Г олдуотер рассказал все Куинну. «Барри, — ответил тот, — не следует недооценивать Билла Кейси. Он ведь не вчера родился».

Г олдуотер пережил столько разочарований в политике, что ясно отдавал себе отчет — это не самое крупное. Но он не видел никаких причин для отказа и был раздражен.

Куинн сказал, что Кейси всегда считался знатоком разведки, всегда поддерживал контакты с разведслужбами, включая разведывательное управление министерства обороны еще во время его становления в начале 60-х гг. В 1964 г. именно Кейси способствовал тому, чтобы Куинн получил премию Уильяма Донована, основателя Управления стратегических служб, отца американской разведки. Однако все эти сведения особой радости Голдуотеру все-таки не доставили.

Куинн добавил, что Кейси испытывает глубокую любовь к искусству разведки, восхищается силой фактов и информации, верностью делу и эффективной отдачей, что должно быть присуще каждому разведчику. Сказал, что Кейси является страстным любителем интриги и что он обожает закулисные дела; что выступать под маской — его любимое занятие и он настоящий мастер танца на острие ножа. На все это Г олдуотер сказал; «Черт, кто-то его здорово тянет наверх».

Протеже Г олдуотера — Инмэн следил за всеми сражениями переходного периода с другой стороны планеты. Он находился в Новой Зеландии на одной из станций подслушивания АНБ. Его прельщала возможность стать директором центральной разведки у Рейгана. Он также отлично знал, что в лице Голдуотера имеет мощную поддержку. Обладая спокойной, даже несколько холодной внешностью, он в глубине души был страстным, неугомонным и честолюбивым человеком.

Каждый день, кроме воскресенья, Инмэн вставал в 4 часа утра. Эти ранние утренние часы, когда ему никто не мешал, он посвящал размышлениям и чтению. Сущность хорошей разведывательной работы заключалась в умении предвидеть. Конечно, все заранее рассчитать нельзя, но надо быть в курсе событий и готовым ко всяким возможным изменениям, даже находясь в Новой Зеландии.

АНБ стояло как остров в океане. Являясь в основном военной организацией и составной частью министерства обороны, Агентство национальной безопасности в какой-то степени подчинялось и директору центральной разведки, в обязанности которого входила координация бюджетов разведслужб, разработка задач и установка их приоритетности. Поскольку АНБ находилось как бы в положении пасынка, Инмэн считал своим долгом взять на себя все связи АНБ с внешним миром. Для этого он, как заправский лоббист, обрабатывал Белый дом, конгресс, Пентагон, вел большую работу с прессой.

Инмэн сумел держать директора центральной разведки Тэриера в стороне от дел АНБ благодаря своим влиятельным связям в администрации Картера. Он, конечно, следил за тем, чтобы советник по национальной безопасности Бжезинский регулярно получал материалы перехвата каналов связи, которые он так любил, но в то же время твердо считал, что АНБ должно в первую очередь работать на министерство обороны и держать в центре внимания вопросы военной информации. В этом он видел ключ к решению главной задачи — раннего предупреждения опасности войны.

Там, в Новой Зеландии, Инмэна и застал телефонный звонок от Уильяма Миддендорфа, который по поручению Рейгана возглавлял переходную группу в ЦРУ. Миддендорф был министром военно-морского флота, когда Инмэн возглавлял разведку ВМС. Миддендорф сказал, что, судя по всему, директором центральной разведки станет Кейси. Правда, об этом еще не объявлено. В голосе Миддендорфа звучала неуверенность. А звонил он, чтобы узнать, не согласится ли Инмэн занять пост № 2 в ЦРУ — пост заместителя директора центральной разведки.

Инмэн отклонил это предложение. Он намерен будущим летом уйти с военной службы. Он знал, что в силу традиции ему как офицеру разведки больше трех звезд не получить.

От сделанного ему предложения он отказался с легким сердцем. Быть заместителем его совершенно не устраивало, и вообще он рассматривал администрацию Рейгана просто как противовес правлению Картера. Картер, по его мнению, питал слишком много иллюзий насчет Советского Союза, а у Рейгана их было слишком мало. Золотой середины, которую предпочитал Инмэн, не было ни у того, ни у другого.

Спустя несколько дней, когда Инмэн уже вернулся в Вашингтон, Миддендорф повторил свое предложение. Вежливо, но решительно Инмэн вновь отклонил его. Ему скоро пятьдесят, и в этом возрасте он вполне может еще попробовать начать новую карьеру, например в каком-нибудь бизнесе.

До Хелмса доходили все разговоры насчет Инмэна, и он захотел увидеться с ним лично. Он мало знал Инмэна, поскольку ушел из ЦРУ в 1973 г., за год до того, как тот стал руководителем военно-морской разведки. Хелмс попросил Джека Мори, бывшего специалиста в ЦРУ по Советскому Союзу, организовать ему обед с Инмэном. Мори в свое время слыл в ЦРУ как всеми любимый, всегда бодрый, всегда в твидовом костюме милый парень из обеспеченной семьи в штате Виргиния. Он прослужил в ЦРУ 28 лет, из них последние шесть — на посту связного Хелмса с конгрессом, как раз накануне расследований.

Инмэн посчитал, что это приглашение означает его вхождение в клуб элиты. Ведь там были оперработники по тайным операциям, с которыми у него были далеко не самые лучшие отношения. Между ЦРУ и АНБ существовало соперничество: люди в ЦРУ против машин в АНБ, Джеймс Бонд против безымянного дешифровальщика в стеклянном стакане, опутанном проводами.

Во время обеда выяснилось, что у Инмэна и Хелмса абсолютно одинаковые взгляды на цели и задачи разведывательных служб. Оба признали, что ошибки были, в том числе и на счету Хелмса. Они заключались в неспособности предупредить президента и конгресс, что назревают неприятности. Они согласились, что максимально раннее предупреждение, исключающее сюрпризы, — это то, для чего существует разведка. «Это — все, и на этом все держится», — сказал Хелмс своим мягким голосом, помахав для убедительности тонким указательным пальцем. Ясно, что президент и конгресс по-другому отнеслись бы к ЦРУ и АНБ, даже в случае проведения расследования, если бы получили от них своевременное предупреждение.

Хелмс ушел с обеда будучи убежденным, что Инмэн — смышленый и здравомыслящий человек и мог бы составить хорошее пополнение в разведывательной команде Рейгана.

Между тем Инмэн увидел на горизонте признаки новых неприятностей. На пост советника по национальной безопасности, который до этого занимали Бжезинский, а затем Киссинджер, намечался Ричард Аллен. Это был правый республиканец с крайне обостренным чувством подозрительности. Он в узком кругу утверждал, что АНБ и Инмэн, в частности, подслушивали его телефонные разговоры в период смены власти и передавали их содержание в Белый дом Картеру. Инмэн знал, что это абсолютно несправедливое, абсурдное обвинение. Он внимательно следил за тем, чтобы АНБ не вело разведывательной работы в США, причем это правило распространялось и на зарубежные телефонные переговоры американских граждан. Правило гласило: перехваченные сведения не могут использоваться или распространяться, если они не дают основания полагать, что имеют отношение к шпионажу или преступлению. Инмэн считал, что ему следует обойти молчанием обвинения Аллена. Он не хотел столкновения с новым советником по национальной безопасности. Но параноидные заскоки Аллена все же озадачили его. Аллен был близок к некоторым членам «переходной команды» ЦРУ, которые распространяли истерический бред о том, что решения комитета Чёрча, вступившие в силу при администрации Картера и наложившие некоторые ограничения на спецслужбы США, якобы не позволяли выследить шпиона или собрать нужную информацию.

Избранный вице-президентом Джордж Буш передал Инмэну известие, что Рейган прислушивается к голосам этих экстремистов. И самым тревожным стало известие о визите шефа французской разведки к новому президенту США и его слова насчет того, что ЦРУ доверять нельзя.

Инмэн почувствовал, что он находится в зоне перекрестного огня. Будущий министр обороны Уайнбергер попросил его зайти и предложил ему четвертую адмиральскую звезду и пост начальника разведки министерства, то есть что-то вроде надзирателя и над АНБ, и над разведуправлением Пентагона. Как подозревал Инмэн, это будет никчемная работа, еще одна прокладка между руководством министерства обороны и верховной властью. Вскоре сделанное ему предложение приняло форму просьбы уйти в отставку и согласиться на должность помощника министра обороны по руководству всей разведслужбой Пентагона. То же самое, только в другой упаковке. Инмэн вновь ответил отказом.