Там, на неведомых тропинках - Юрий Греков

«Он хочет, чтобы мы положили золотое яблоко на вершину Теронго», — понял Ранд и кивнул. Все радостно заулыбались. Сэнг поднял с земли волшебные трубки и протянул Ранду. Горд принял подарок, приложил руку к сердцу и отстегнул от пояса тяжелый кинжал в ножнах из рога инхара. Все незнакомцы по очереди прижали Ранда к груди, а Сэнг крепко сжал его руку, и все быстро влезли в птицу. Что-то заурчало, и вот уже только черная точка еле-еле видна далеко-далеко.

Весь день не сходил с места Ранд, не отрываясь от волшебных трубок. Он видел, как люди ходили вокруг серебряной скалы, что-то перенося, входили внутрь ее и снова выходили. А потом, когда начало темнеть, уже все вошли в скалу,

и за ними захлопнулась дверь. А когда на небо выбежали первые звезды, на вершине скалы загорелся красный огонек, и что-то ярко вспыхнуло у ее подножья. Через несколько минут до ушей Ранда донесся страшный грохот, как будто где-то невдалеке сорвалась невиданная лавина. Многократно повторилось эхо, и в небо рванулась яркая звезда. Ранд много раз видел, как стремительно чертят свой путь падучие звезды, но ни разу даже не слышал, чтобы звезды падали вверх...

А наутро, сколько ни вглядывался Ранд в волшебные трубки, не увидел он ни людей, ни серебряной скалы...

Обо всем этом рассказал Ранд, вернувшись домой, и старшие решили: раз чужеземцы просили отнести золотое яблоко на вершину Теронго, надо отнести. Никто еще не поднимался на такую страшную высоту — теперь надо подняться. Если обещано — нельзя не сделать, таков закон племени.

И когда подошел срок совершить подвиг мужества четырем юношам, чьи имена были Гаг, Ти, Арин и Тов, решили они подняться на неприступную вершину Теронго.

Как удалось им совершить этот великий подвиг — неизвестно. Но они совершили его. Золотое яблоко лежало на самом острие Теронго. С нетерпением ждали горды, что же будет дальше. И вот в час, когда в небо выходят звезды, на вершине Теронго вспыхнула золотая точка. Она расширилась, и вдруг из золотого кружка хлынул ослепительный поток света. И рассеялась тьма. И впервые в стране гордов наступил настоящий день. А потом золотое яблоко начало тускнеть, и беспокойство закралось в сердца людей, но на следующий вечер вновь вспыхнуло золотое яблоко. И снова настал день.

И поняли горды: золотое яблоко вбирает в себя свет того золотого круга, который наяву видели одни лишь Ранд, Гаг, Ти, Тов и Арин, а остальные — только во сне. Оно вбирает свет и потом отдает его стране гордов. А в это время за горами наступает ночь. Остывает золотое яблоко, и ночь наступает в стране гордов. А тем временем за горами вновь вспыхивает золотой круг, и вновь нагревается волшебное яблоко, копя свет. Поэтому в стране гордов день, когда за горами ночь. И ночь, когда там день...

Вот такую историю услышали Мурашка и Зучок во второе воскресенье. А на третье книжка рассказала ребятам о том, что случилось в Стране Голубого Снега:

— Далеко ли, близко ли — это смотря откуда лететь — лежит между высокими горами и синим морем Страна Голубого Снега. Не всегда она называлась так.

Много лет назад жители этой страны не знали, что такое зима. Круглый год ярко цвели здесь красивые цветы, зеленели деревья, купались в теплом море мальчишки и девчонки. Веселая была страна, да и как не быть веселой, когда круглый год лето.

А далеко-далеко на Севере жил и живет еще злой царь Холод. Каждую зиму выступает он в поход, чтобы завоевывать новые земли, обрывать листья с деревьев, замораживать реки и озера. Борется с царем Холодом жаркое Солнце. Труден и долог бой, но все равно побеждает Солнце. Каждой весной с позором бежит восвояси царь Холод, роняя по дороге слезы-сосульки. Все лето отлеживается он в ледяном замке у самого Северного полюса. И все лето ест лед, съедает целые горы снега, чтобы стать холоднее и к зиме снова броситься в схватку с Солнцем.

И вот снова наступила зима. И то ли царь Холод съел намного больше льда, чем обычно, то ли Солнце слишком жарко светило все лето и растратило силы, но царь Холод со своим войском на этот раз легко и быстро продвигался вперед. Первыми прокрадывались на новое место утренние Заморозки. Они убивали нежные ростки, срывали виноградные грозди с кустов, подбирались к порогам домов. За ними шагали Морозцы и Морозы. Они загоняли на дно водоемов рыбу, замораживая озера, зарисовывали стекла узорами так, что изнутри ничего не было видно, сковывали железными обручами грудь земли, чтобы не могла она вздохнуть. И уже вслед за Морозами, разбойно свистя, налетали Метели, таща карету, в которой на глыбе льда восседал сам царь Холод.

Все дальше на юг наступал Холод. Пошли уже совеем незнакомые места. Никогда раньше так далеко не забирался он.

Злобно хохотал царь Холод, грозя Солнцу куском льда, хватал и ломал слабые солнечные лучи и отбрасывал их в сторону. И вот однажды утром показались высокие горы. Холод приказал: «Вперед!».

И Метели, засвистав в два пальца, взлетели на самую высокую вершину. Взглянул царь Холод и увидел широкое синее море, а между ним и подножьем гор — зеленеющие поля, загорелых ребятишек, яркие цветы.

— Ого, здесь я еще не бывал, — скрипнул ледяными зубами Холод, — ну что ж, познакомимся.

Ринулись вниз Заморозки и Морозцы, Морозы и Метели. Затоптали цветы, оборвали листья, ворвались в дома людей, сковали землю, и она поседела от инея, сразу постарев. Царь Холод довольно хохотал, слушая донесения своих подданных. И вдруг неприятность: прибежал Морозец и пожаловался, что его выгнали из одного дома. Нахмурил ледяные брови Холод, но не успел ничего сказать, как прибежал второй Морозец, за ним третий, четвертый. И все с одним известием — люди гонят их из домов.

Царь Холод взбесился и бросился в долину. Над всеми домами курились легкие столбики дыма. Холод подлетел, понюхал дым — чихнул и разозлился еще больше. Сунулся было в двери — оттуда жарко пахнуло теплом, и Холод с сожженной наполовину бородой отскочил назад.

— Ничего, все равно доберусь до вас! — бушевал Холод. — Растопчу, заморожу, заледеню!

Наступила ночь. Все крепко спали. И вот в полночь Ронике, кроватка которой стояла у самого окошка, сквозь сон почудилось, будто что-то звякнуло. Роника открыла глаза и увидела, что одно из стекол лопнуло, а царь Холод, тяжело пыхтя, пытается просунуть в щель ледяные пальцы, чтобы выломать стекло совсем.

Ронике было шесть лет, и она была храбрая девочка. Она вскочила с постели и, выхватив из печи горящую головешку, сунула ее прямо в нос царю Холоду. Холод завизжал и отпрыгнул. А Роника накинула шубейку и тихонько, чтобы, не разбудить маму с папой, открыла дверь и выбежала на улицу. Царь Холод сидел на земле и прикладывал к обожженному носу кусок льда.

— Морозы, заморозить ее! — заверещал Холод. Морозы бросились к Ронике, но она только засмеялась:

— Да ну вас!

Морозы потолкались вокруг Роники, но, быстро поняв, что сквозь ее шубку не пробиться, стали совещаться.

А Роника взглянула на небо и увидела, что звезды дрожат от холода — у них ведь нет шубок.

— Звезды, вам очень холодно? — спросила Роника.

— Да... да... да... — тихо прозвенели звезды.

Ронике стало их жалко-жалко, и она посоветовала:

— А вы попрыгайте на месте! Вот так.

Звезды удивились.

— Ну да, прыгайте! — повторила Роника и показала, как это надо делать...

Одна звезда, потом другая — сначала робко, потом все смелее запрыгали на месте. И вот весь небосвод замерцал.

В воздухе послышался легкий серебряный звон — это звезды смеялись. Им становилось все теплее, и наконец они так разогрелись, что с кончиков их лучей стали осыпаться голубоватые искорки.

— Ой, как красиво! — вскрикнула Роника. — Еще, звезды, еще!

И звезды радостно танцевали по всему небу, и все больше голубых искорок сыпалось с их лучей. Искорки, медленно кружась, опускались на землю. И Роника и не заметила, как искорки укрыли всю землю толстым пушистым ковром. А звезды все танцевали, звеня.

Если вы выйдете в зимнюю морозную ночь из дома, вы обязательно услышите этот тихий серебряный звон и увидите, как в лунном свете кружатся звездные искорки, опускаясь на землю голубыми снежинками.

Роника смеялась и радовалась, набрав в ладошку горсточку искорок, но тут проснулась мама и велела идти спать. А земля, укрытая снежно-голубым одеялом, понемножку отогрелась, ожили в ней корни цветов и трав... Наступил день.

Царь Холод, у которого, нос разболелся еще больше, разозлился окончательно.

— Убрать снег! Заморозить землю!

И Метели, схватив метелки, принялись разметать снег, добираясь до земли. Но тут налетел молодой южный ветер. Он толкнул одну тучу, другую — и те, обрадовавшись, принялись кувыркаться через голову, и с их спин посыпались на землю звездные искорки, которые ночью не успели упасть на землю и присели отдохнуть на тучи. И опять укрылась земля теплым одеялом. А ночью снова танцевали, греясь, звезды и сыпали на землю голубые снежинки. Так дни сменяли ночи, а ночи дни. Царь Холод свирепел все больше, но поделать ничего не мог.