Новые земли - Артем Каменистый

Но Рогов верил, что земляне первые на этом пути. Они ведь не просто технологически грамотнее, у них голова работает иначе. Вон Мнардир даже до зонта додуматься не мог, в дикий восторг пришел, а ведь ничего сложного тут нет – мысль очевидная.

Для землянина очевидная.

Технологии подразумевают и новый уровень мышления. А откуда он возьмется у местных? Если судить по быту туземок и рассказам, их мир едва добрался до уровня раннего Средневековья. Земляне нищие и голые, но у них есть знания и кое-что принесенное из руин их погибшего города. Все это дает надежду на успешную и бескровную охоту.

Барабан из куска трухлявого ствола вышел так себе. Некоторая гулкость присутствовала, особенно если лупить тяжелым от всей души, но вряд ли эти звуки разнесутся далеко по пустыне. Бросать этот проект не стали: даже несильный шум лишним не будет.

А вот с пластиной, сорванной с трофейного щита, все получилось просто замечательно. Звучала звонко, слышно так далеко, что Рогов категорически запретил дальнейшие испытания. Пусть ваксы и не любят селиться поблизости от Гриндира и забредают в эти края нечасто, но лучше лишний раз не искушать судьбу, на такой звук они обязательно заявятся.

Металл троглодиты ценят высоко.

Защитные одеяния тоже усовершенствовали. Сорокаминутное пребывание в душегубке научило многому, в том числе и тому, что воды на охлаждение не напасешься – она уходит слишком быстро. В жарком климате одна из главных задач тела – избегать перегрева, который может возникнуть из-за работы нашей внутренней печки, пережигающей углеводороды. Это достигается за счет отвода излишков тепла во внешнюю среду. То есть с этой самой внешней средой поддерживается тесный контакт.

Но есть и альтернативные способы, где контакт не настолько тесен. Тело при этом частично изолируется за счет одеяний – это выручает, когда температура среды куда выше температуры человеческого тела. Нормальный теплообмен в таких условиях затруднен, иной раз выгоднее забраться в термос и париться в своем поту, чем оставаться на опасно перегретом воздухе.

Вряд ли где-нибудь на Земле можно столкнуться с такими же условиями, как в Гриндире. Жар там такой, что даже будь у твоего тела температура на грани свертывания крови, отводить тепло просто так не получится. Заливай воду внутрь, обливайся снаружи. Одежда высыхает, выступающий пот испаряется, за счет этих процессов ты хоть как-то охлаждаешься.

Да только высыхало все чуть ли не мгновенно, а нагрузки на выделительную систему возрастали, что не шло на пользу самочувствию и здоровью.

Как снизить скорость перегрева? На ум только одно приходит – надо оставить жаре Гриндира как можно меньше лазеек к твоему телу. В идеале – закупорить себя полностью. Да, при этом ты тоже перегреешься из-за тепла, вырабатываемого организмом, но это произойдет не так быстро, как в том случае, если ты не будет защищать себя от пекла красной пустыни.

Плюс не надо забывать о местных солнечных лучах – они ведь тоже злые до невозможности, хотя небесное светило и там, и в нормальном мире вроде как одинаковое. Зонты от него защищают лишь частично, отраженный свет добирается до одежды, вносит свою лепту в нагрев, и лепта эта немаленькая.

В общем, немало времени ушло на разработку оптимальной экипировки. Одежды у людей минимум, лишней ткани нет, так что основными выступали уже ставшие традиционными материалы: лыко, береста, тростник и подсушенная трава.

Перед следующим заходом готовились около двух часов. Помогали друг другу обкладываться травяными подушками, закручиваться в спирали лыка, поверх надевали щитки из бересты, оставляя свободными от них лишь суставы, иначе превратишься в истукана.

Занимались этим не в лагере, а в считаных шагах от границы пустыни. Потому как в этих «скафандрах» пока заберешься на подъем, никакого Гриндира уже не захочется. Дальше хоть и продолжается вязкий песок, но песок ровный. Для людей, превратившихся в неповоротливых матрешек, это очень даже критично.

Приоделись, посмеялись друг над другом из-за глупого вида и взялись за настоящее дело.

Второй заход в Гриндир прошел так же кошмарно, как и первый. Все приготовления помогли мало – находиться в пекле все равно мучительно, что ты ни придумывай. Разве что выиграли по времени, жар не смог сразу прогреть все слои, накрученные на тела, но дальше опять пошел бешеный расход воды.

А силы с самого начала расходовались, каждый шаг по красной пустыне – маленький подвиг.

Тем не менее кое-что выиграли – поставили новый рекорд пребывания в преисподней. Пятьдесят пять минут – это на целых тринадцать больше прежнего. Все же новая экипировка работала, да и кое-какой опыт появился, плюс для тел уже не такой шок: сталкивались со знойным кошмаром, помнят.

Но все равно слишком мало. Хоть бери и устраивай ночные вылазки.

Нет, нельзя ночами пустыню тревожить. Мало того что ничего не разглядишь в красноватом мраке, так еще и подставишься под тварей, которые массово выбираются на охоту после заката. Они настолько страшны, что Мнардир чуть инфаркт не заработал, когда Киря начал уговаривать попробовать начать работать в темноте.

Ни алмазный, ни какой-либо другой скорпион не появились. Пустыня равнодушно выслушала далекий от мелодичного концерт, бесталанных музыкантов ни одна тварь не проводила овациями. Рогов и остальные, разумеется, не надеялись, что удача свалится на них сразу и при этом окажется разжиревшей до неприличия, но подспудно каждый мечтал, что все выйдет быстро и успешно.

Но не тут-то было.

Не удивительно: ведь не зря камни жизни – самые дорогие артефакты Гриндира. Они очень нелегко даются, отсюда и умопомрачительные цены. Не всякому королю восточных земель доступны, а тут какие-то новички почему-то решили, что стоит им только раз зайти – и потом не будут знать, куда девать многотонную добычу.

На следующий день сместились на пару километров, но с таким же результатом. Разве что новый рекорд поставили – пятьдесят девять минут, – но это уже не радовало.

А еще Толик разломал «барабан». Тот самый пустотелый кусок прогнившего древесного ствола. Слишком рьяно на нем наяривал, перестарался.

Случившееся его опечалило, потому как Рогов тут же заявил, что ему придется создать новый инструмент, не хуже старого. А это куча работы, сопряженной с затратой физических сил. Толик же предпочитал больше думать, чем тяжести таскать.

Вот и сейчас начал усиленно размышлять – а нет ли эффективного способа откосить от неприятного поручения?

Есть убедительно обоснованное мнение, что своим прогрессом человечество обязано исключительно лени. Трудолюбивый гуманоид не станет искать способов облегчить себе труд, он будет часами проливать ведра пота, неэффективно расходуя силы.