Хозяин - Александр Щёголев

А теперь — к делу, распорядился директор, прекратив играть в равенство. (Смена тональности была законной и правильной, ведь Ковалев сказал «хочу», — значит, согласился, что собеседник стал его боссом.) Слушай сюда, парень. Скорее всего ты эту схему и без меня знаешь, но… Перед тем, как запустить производственный цикл, из глины выпаривается вода. Чтобы кирпич получился, глина должна быть идеально сухой. Делается это в газовых печах. Представим себе, что какой-нибудь из датчиков в печи забарахлил, температурный режим не соблюдался, — что тогда? Или, например, упало давление газа, или сбой электроэнергии? Правильно, вся партия идет в брак. Иногда — весь дневной выпуск. Сто тысяч, двести, триста, шестьсот тысяч кирпичей — в отвал или на крошку для теннисных кортов! Мастер получает выговор… и хорошую денежную компенсацию. Потому что брак и списание — только на бумаге. А мы — мы с тобой, Ковалев! — получаем товар минимум на тридцать тысяч долларов, максимум — на двести тысяч. Мелкие накладки можно устраивать каждую неделю, ну а списание дневной партии в каком-нибудь из цехов — не реже раза в месяц. Пятнадцать цехов на заводе — не шутка. Мое дело — дать тебе этот кирпич, твое дело — его продать. Деньги — пополам. За такой процент, я уверен, ты будешь даже более эффективным, чем раньше…

Процент и вправду был царским. И босс был не дурак — осторожный и не слишком алчный. Воровал отныне он, а Ковалев со своим раздувшимся автопарком крутился, обеспечивая реализацию краденого. Если же по неким неведомым причинам очередное липовое списание задерживалось, директор обеспечивал компаньону массовую закупку кирпича по себестоимости, — тоже вариант хоть куда.

Это был новый виток. Качественный скачок.

К июню следующего года Ковалев имел в кармане более миллиона долларов.

Как вдруг, втайне от всех, — от директора кирпичного завода, от ментовской «крыши», от деловых партнеров, — он продал принадлежавшие ему грузовики, продал также квартиру в Клопино…

И исчез — вместе со всеми своими деньгами.

— Знаете, мне надоела эта лекция по экономике, — прервал я Вяземского. — Вы старательно уходите от сути. Тянете время? Надеетесь, что охрана забеспокоится?

— Вы просили рассказать, что было дальше, и я рассказываю, — откликнулся он с вызовом. — Если не нравится, могу замолчать.

— Вы замолчите, только когда я этого захочу.

— Вас наняла супруга Президента?

— Какого президента?

— Не стройте из себя идиота, молодой человек. Президента Российской федерации, конечно…

Тут и охрана проявилась, не к добру будь помянута. Переговорное устройство, спрятанное под накидкой Вяземского, вежливо проквакало:

— Два часа, Аркадий Петрович.

— Не произносите слов «идеально», «роскошно» или «отбой», — быстро предупредил я. — Отвечайте естественно, если хотите пожить.

Он с кратким изумлением, даже с ужасом взглянул на меня, но сумел взять себя в руки. Включил связь и весело воскликнул, вроде как обращаясь ко мне:

— Ах, это мои ребятки волнуются! Хорошие у меня ребятки, обожаю их… — затем уже своему холую. — Игорек, все в порядке. Больно собеседник интересный попался, давно я так душу не отводил… ну, в общем, расслабьтесь там.

Он отключился и спросил:

— Откуда вы знаете наши условные сигналы?

— Тайна сия велика есть. А вам, конечно, грезилось, как снайперы меня дырявят, как кровавые ошметки украшают блюдо с фруктами… понимаю, облом.

Он поморщился. Однако не мог же я ему раскрыть, что среди его обожаемых «ребяток» уже месяц как завелся мой человек?

— Мы остановились на том, что вас наняла супруга Президента, — напомнил он.

— Промазали, — сказал я. — Во-первых, имя нанимателя вы ни за что не угадаете. Во-вторых… Я сам искал тебя . Это было и мое личное дело — искать тебя , сука.

— Загадками говорите… говоришь, — он явно растерялся. — И как ты меня нашел?

— Да хотя бы по этим твоим капсулам с гормонами. «Stopfollin». Редкое лекарство. Надо было не в Питер за ним посылать, а, например, в Скандинавию. На худой конец, в Прибалтику.

— Я и посылал в Швецию…

— Значит, в Питере купили, а командировочные растратили. Кругом ворье. Но твоя беда, к сожалению, не только в лекарственной зависимости. Вот и собачки у тебя приметные. Вдобавок, с кличками городов.

Псы, кстати, давно набегались и теперь спокойно дремали у ног хозяина.

— А причем здесь клички?

— Ну как же! Что обычно командиры штабов в ВОХРах выбирают для паролей и кодовых сигналов? Названия городов. Будто слов других нет. Ты же сам давеча жаловался, мол, по привычке дал щенкам имена. Тоже «прокол».

Вяземский несколько секунд размышлял.

— Лекарство, собаки — чушь! — сказал он. — Не мог ты меня так быстро найти. Президент исчез всего две недели назад… Не говоришь правду — и черт с тобой.

— Просто я начал поиски задолго до того, как с Президентом случилась эта петрушка.

— Надо же, лучший сыщик Империи, — он хмыкнул. — Идет по следу преступника до того, как совершено преступление…

— Кстати, то, что Президент исчез — страшная государственная тайна. Откуда знаешь?

— Вот черт, проговорился… А ты сам откуда знаешь?

— Люблю людей с чувством юмора, они так похожи на дураков.

— По-моему, тебя наняли меня найти, а не оскорблять. Ты нашел. Что дальше?

— Честно говоря, меня наняли тебя убить.

Вяземский делает несколько суетливых жестов: берется руками за щеки, вытирает пот со лба, лезет в карман накидки…

— Стоп! — шепотом рявкаю я. — Стреляю.

— Подожди, — просит он. — Там всего лишь очки. У меня близорукость. Смотри, медленно достаю. Хочу рассмотреть тебя получше… пока ты не выстрелил. Может, твоя морда — последнее, что я увижу…

Не понравились мне эти его очки. Было что-то неправильное, нелогичное в желании посмотреть на меня. Я ведь изучал мерзавца десять дней… впрочем, Вяземский и правда слегка близорук. «Стоп! — хочу я повторить приказ. — Дай их сюда!» — и не успеваю. Очки уже надеты…

Ничего особенного не случается. А чего, собственно, я опасался? Киллер-невротик…

— Почему ты не спрашиваешь, где Президент? — беспокоится Вяземский.

— Спрошу, — обещаю я, следя за его руками. — Ты рассказывай, рассказывай. Интересно же, как ваша шайка провернула всю эту комбинацию.

…Подготовительный этап грандиозного Плана завершился. Наступали главные времена, решающие этапы.

Наш герой уехал в Москву. Там теперь жил его Хозяин, и там же располагалась клиника, услугами которой он собирался воспользоваться, — вот что определило выбор места.