Мой ангел или разбудить спящего принца (СИ) - Малышкина Яна

— Ой, мамочки, — простонала Лина и сиганула туда, откуда донесся…взрыв?

— Я дома, — философски произнес я, глядя на потолок.

И пошёл смотреть, что осталось от квартиры.

Из кухни шёл легкий дымок, но вытяжки были хорошими и исправно избавлялись от дыма. Чем ближе подходил к кухне, тем отчетливее слышалось бряцанье посуды, ругательства Лины и …падающая мебель. Скорее всего стулья.

Прошёл коридор и прислонился к косяку дверей, пряча руки в карманы брюк. Спокойно рассматриваю кухню. Она несколько изменилась с моего последнего тут пребывания.

Пара горшков с какими-то растениями, которые стояли на подоконнике, пали смертью храбрых и валялись на полу. Земля была неумело собрана с осколками в уголок.

Стол был сдвинут ближе к стене, рядом был один стул. На нем стоял сгоревший тостер, из которого торчало что-то обуглившееся. Второй стул обнаружился возле холодильника и был перевернут.

Со сломанной ножкой. Где ещё пара стульев и что с ними, было боязно представить.

На столе был… эм… художественный беспорядок? В общем, куча продуктов, перемешанных между собой и смешанных с вилками, ложками и ещё чем-то. И зачем-то прикрытых большой тарелкой. На сырой курице сверху не стал акцентировать внимание.

В мойке было не протолкнуться. И вот раньше я как-то не понимал выражение «гора грязной посуды». Теперь знаю, как это выглядит. Взгляд сам собой нашел посудомоющую машину. Ручка дверцы была зафиксирована поварёшкой, а внизу натекала лужа.

На плите была большая сковородка. Она была вся в масле и в…чем-то коричневом. Сверху была брошена половина лимона. Рядом стояла кастрюля, вокруг которой была накипь и овощи. Кхм, овощи были разрезаны, или лучше сказать нарублены, большими кусками, чуть кривоватыми четвертинками.

Внутри открытой духовки виднелись черепки, предполагаю бывшего горочка. И что-то, что так и не стало блюдом.

По середине кухни на корточках сидела Лина. Она пыталась одновременно собрать черепки от горшочков, удержать черную птицу, более точно сказать, что за птицу сложно, сильно обуглилась. Не поскользнуться на разлитой жиже. Подтянуть к себе металлическую сетку, в которой было что-то желеобразное.

Лина подняла на меня виноватые глаза и прижала птицу к себе. Выглядела она так, будто сейчас или расплачется, или пошлет все далеко и надолго.

— А я ужин пыталась приготовить, — шепотом сообщил рыжик.

Я вскинул брови и еще раз обвел взглядом кухню. И спокойно снова посмотрел на девушку.

Так и смотрели друг на друга.

— Ясно, — проговорил ровным тоном я.

Ругать или кричать на Лину я не собирался. Ни злости, ни раздражения внутри тоже не было.

— Где веник с совком и тряпки знаешь?

Девушка кивнула.

— Хорошо. Тогда я переодеваться и в душ. А ты убираться, — Лина обвела разгромленную кухню кислым взглядом. — А потом будем готовить ужин. Съедобный.

Рыжик кинула на него удивленный взгляд, но кивнула.

Я оттолкнулся от косяка и пошёл в спальню. Разделся и принял душ. Вернувшись в спальню, оделся и пошёл смотреть, как идет процесс уборки. Убираться-то она умеет?

На кухне все было стабильно. В смысле всё так же грязно.

Сходил за упаковкой плотных мусорных мешков. Вернулся на кухню. Лина собирала осколки и черепки с пола. Процесс шёл медленно. Тряпкой, видимо, повозили по полу и так оставили. Зато цветы были выброшены.

Прошел к столу и быстро убрав то, что ещё может пригодиться, остальное выбросил в мешок. Положил его возле прохода и разблокировал дверцу посудомоющий машины. Открыл… и быстро отпрыгнул. Мда. Похоже, все настройки сбились.

Лина стояла посередине кухни с веником красная, как рак.

Не стал никак комментировать ситуацию. Просто полез разбираться и ставить прошлые настройки. Через десять минут машина заработала и начала мыть стоявшую там посуду.

Подошел к раковине и выгрузил из неё большую часть. А я и не думал, что у меня так много посуды… Достал картошку, лук, масло. Помыл картошку и перебрался за стол. Чистить.

— Картошку чистить умеешь? — спросил я, очищая первую.

— Конечно, — бодро ответил Лина, еще и кивнула.

— А честно? — иронично чуть усмехнулся я.

— Не очень, — призналась девушка неохотно.

Она уже начала мыть пол. Кстати, тоже не очень.

— Лин, возьми перчатки. И когда тряпку достаешь, то выжимай хорошо. Сильнее. И вправо-влево. Нет. К себе. Да, закругляй на поворотах. Да, вот так. хорошо. Молодец, — по-доброму улыбаясь, похвалил я.

Рыжик побежала менять воду в ведре. А я полез за доской, чтобы нарезать лук. Первую доску, развалившуюся в руках пополам, выбросил. Вторая была цела. Очистил лук и, разрезав на две половинки, принялся быстро нарезать.

— Классно, — выдохнула девушка.

— В следующий раз покажу. Попробуешь, идёт?

— Идёт!

Лина второй раз уже увереннее мыла пол. Пока готовил, краем глаза следил, как девушка, пыхтя, пытается мыть посуду. С ложками, вилками, ножами она справилась быстро (и зачем их столько использовала?), тарелки тоже проблем не вызывали. Всего-то парочку разбила, не критично. А вот кастрюля и сковородка уже мылись медленнее. И не отмывались.

— Мыло, губка- сказал в пространство я.

А что? Люблю со стенами и мебелью, или что там от неё осталось, поговорить.

Девушка бросила на меня быстрый взгляд и взяла названное. Дело пошло лучше.

Достал чистые тарелки. Сделал пометку в голове, что надо новые купить. Лина понятливо принялась протирать стол.

— Остальные стулья целы?

— Да. Они в гостиной, — махнула тряпкой рыжик. Брызги разлетелись по всему. — Ой!

Пошёл за стульями. Лина закончила уборку, и мы сели ужинать. Девушка ела так, словно её не кормили неделю. В какой-то момент девушка замерла, посмотрела на него удивленно и открыла рот, чтобы что-то сказать. Но ничего не сказала и закрыла рот.

— Что?

— Ты приготовил ужин, — неловко сказала Лина.

— Да.

— Эм, а раньше…когда я болела тоже было вкусно и… это ты готовил, да? — Лина на него удивленно посмотрела, как будто удивилась осенившей её мысли.

— Я, — ответил коротко.

— Я думала, что это кто-то другой готовит, — прошептала Лина.

— Почему? — полюбопытствовал я.

— Ты же мужчина! — воскликнула девушка.

Будто это всё объясняет.

— И?

— Я думала, что парни не умеют готовить, — как-то кисло сообщила она.

— По разному бывает, — пожал плечами я. — Тебя это расстраивает?

— Нет, — покачала головой Лина. Рыжие кудряшки задорно повторили. — Просто… я не умею.

— Научишься. Не так сложно. Начинай только с чего попроще, и с одного. Потом усложнишь.

— А ты где научился?

— Когда от родителей съехал, надо было чем-то питаться. Вот и научился.

— Я тоже от родителей съехала. Но так и не научилась, — вздохнула Лина.

— Подружки готовили?

— Ага. Я как-то кашу сварила. Так после этого они мне и сказали на общей кухне не появляться.

— А каша была такой же, как сегодняшней ужин? — воображение сразу нарисовало картину «побоище на студенческой кухне».

Бедные студенты!

— Нет! — Лина эмоционально взмахнула вилкой.

Я, не задумываясь, перегнулся через стол и захватив руку девушки, мягко забрал вилку и положил возле тарелки.

Рыжик непонимающе хлопнула ресницами.

— Не махай приборами за столом. Ты случайно могла задеть кого-то, — пояснил я мягким голосом.

Лина порозовела и затеребила руками салфетку.

— Извини. У меня так всегда.

— Ничего. Так какая каша получилась? — вернулся я к прежней теме.

— А? Да. Каша получилась нормальная. Только в тарелки не хотела попадать, — пожала плечами девушка.

Завис.

— Это как? Убегала?

— Неа, — качнула головой Лина. — Она кастрюлю покидать не хотела.

Ясно. Кажется, я понимаю девчонок. Но и совсем отстранять Лину от готовки не следовало. Она же так ничему не научится.

Мы ещё попили чай и поразговаривали. Когда закончили, то время уже было позднее. И было решено идти спать. Лина расстроилась и предложила посмотреть что-нибудь. Но я отказался. Работа.