Паук (СИ) - Шматова Вера

Перелистывая страницы дневника, бегло пробежалась взглядом по последним записям. В последнее время я записывала свои переживания не так тщательно, как раньше — сказывается присутствие Дэни в моей жизни. Это старая закономерность, когда счастье стучит в ворота, то писать становится не о чем. Парадоксально, но правда — писать хотелось лишь о негативном. Позитивные моменты были сами по себе прекрасны и не требовали переноса на бумагу. Однако, как тогда их запомнить?

Сегодня я была решительно настроена заполнить этот пробел. Наше счастье с Дэни достойно того, чтобы увековечить его на страницах. Пусть даже мы расстанемся или наоборот, в конце концов поженимся, память о первых счастливых днях быстро исчезнет. А дневник ее сохранит.

К сожалению, несмотря на благородный порыв, на бумаге так и не появилось ни слова. Вместо этого я перечитывала старые записи, улыбаясь глупым случаям из прошлого и вновь переживая печальные моменты. Ошибки и неудачи по прошествии времени тускнели и представали в других красках, в качестве опыта и предостережения.

В течение вечера Дэни позвонил мне раза. От звука его голоса становилось очень тепло. Несмотря на то, что мы вместе почти месяц, мне все еще казалось, что наши отношения несерьезны. Видимо, разум не мог понять, что такое счастье для нас и никуда уходить не собирается. Видимо, дело было в самооценке. Как я не старалась, найти что-то особенно привлекательное в себе найти не удавалось. Видимо, Дэни разглядел во мне что-то такое, чего мне увидеть не давно. Иначе с чего бы ему быть рядом?

Благодаря заступничеству удачи, пока что все шло отлично. Мы гуляли, занимались сексом и немного говорили о будущем, пока несмело, но это уже говорило о многом. За наши отношения хотелось бороться.

Уже около полуночи мужчина позвонил в третий раз, предложив уехать из города раньше намеченного срока, в четверг. Путешествие в горы обещало затянуться и превратиться в небольшой отпуск. Прикинув план на следующую неделю, я с удовольствием согласилась. Отпроситься с работы будет несложно, зато мы с Дэни проведем целых две ночи в горах. Значит, останется в два раза больше времени, чтобы насладиться друг другом.

Перед сном я залезла в Интернет, разглядывая картинки лыжных курортов. Умения кататься на лыжах в моем списке умений не значилось. Значит, Дэни придется меня научить. Если учесть, что со спортом у меня отношения натянутые, то дело ему предстоит непростое. Возможно, я сломаю ногу, въехав в единственное дерево на склоне или потеряю лыжи во время спуска. Талант не пропьешь.

Утро понедельника началось в спешке, так как накануне элементарно забыла поставить будильник, погрузившись в тяготы выбора цвета лыжного костюма. Пока что меня разрывало между алым, цветом страсти, и бирюзовым, который мне удивительно шел.

Быстро собравшись, я прошла на кухню, чтобы выкроить несколько минут на чашечку кофе. Единственное, на что никогда не жалко времени. Собственные маленькие ритуалы нужно выполнять неукоснительно, создавая якорьки стабильности в жизни. Усевшись за стол и обхватив ладонями теплую кружку, я смотрела на небо, затянутое облаками. Погода была грустной, но прогнозы обещали улучшение к выходным. Хотя, неважно, снег или солнце. Мы с Дэни всегда найдем чем заняться наедине.

Пошарив по столу в поисках сахарницы, я пальцами наткнулась на лист бумаги. Это была та самая записка, оставленная вчера для Артура. Машинально развернув листок, пробежала взглядом свои же строки и почти успокоилась. Собравшись было вернуть послание на место, внезапно краем взгляда уцепилась за какое-то несоответствие. Перечитав еще раз, я увидела приписку внизу, сделанную уже знакомым почерком:

Ты нравишься, мне, малышка. Не бойся, еще не время.

Снова тот же уверенный, жесткий стиль письма, с резким разлетом букв и острыми гранями. Твою мать. Я почувствовала, как меня заполняет ужас, липкий, холодный. Приветливая, светлая кухня сразу показалась полной таинственных теней, из коридора мерещился чей-то недобрый взгляд. Если бы не обстоятельство, что перед кофе я перевернула вверх дном всю квартиру в поисках потерянной расчески, мне было бы страшно даже сдвинуться с места, словно кто-то мог притаиться за углом.

Неуверенными шагами я вышла в коридор и дернула входную дверь. Та легко поддалась. В общем коридоре было холодно и пусто. В квартире кто-то был ночью, об этом говорит записка и незапертая дверь. Сердце стучало как бешеное, пока, трясущимися руками, искала в сумочке сотовый и набирала экстренный номер.

-Полиция. Говорите, - раздался вялый голос диспетчера.

-В мой дом кто-то проник ночью. Мне очень страшно, я боюсь оставаться одна. Может кто-нибудь приехать?

-Из дома что-то пропало? - холодный, безучастный голос, казалось, не придал значения ноткам паники в моем голосе.

-Нет... вроде бы, все на месте.

-Вы видели грабителя?

-Нет, не видела. Но этот человек оставил мне безумную записку, а входная дверь оказалась открытой, хотя я запирала ее на ночь.

-Послание содержит угрозу?

Я немного замешкалась, не зная, что ответить. В самих письмах не было ничего, что можно счесть угрозой, разве что в последней. Но и ее можно трактовать по-разному. Однако страх у меня вызывал факт проникновения. Скорее всего, это не Артур. Он не способен на такие фокусы со взломом, а значит, опасность более, чем реальна.

-Нет, угроз нет, но они написаны каким-то психом. Я боюсь за свою жизнь. Что мне делать?

-Мы не сможем прислать человека сейчас. Приходите в отделение, напишете заявление, вашим делом займутся, - мужчина продиктовал мне адрес, сухо попрощался и в трубке раздались короткие гудки.

Поведение дежурного озадачивало. Почему-то раньше казалось, что полиция должна проявлять больше участия и понимания к такой проблеме. Хотя, это было мое первое обращение. Кто знает, может быть, так и должно начинаться расследование? В действительности, сколько панических звонков они принимают за день, на поверку оказывающимися глупыми шутками или обычной паранойей? Эта мысль немного оправдывала дежурного в моих глазах.

Пока что не произошло ничего страшного. Единственное, чему нанесен ущерб, это нервная система. Стрессовые ситуации мне не нравились, тем более такие, в которых не знаешь, кто же истинный виновник.

О работе сегодня можно забыть. Набрав привычный номер, я с первой попытки дозвонилась до начальника. Шеф с пониманием отнесся к проблеме и щедро предложил даже дать отпуск, если потребуется. От последнего пришлось отказаться, но на душе стало приятнее. Всегда хорошо, когда руководство входит положение и дает день отгула, чтобы уладить дела. Контора, в которой я начинала карьеру, такой чуткостью похвастаться не могла. Бывшее начальство состояло из бессердечных тиранов, считавших людей автоматами, которые, при необходимости, заменялись.

Полицейский участок находился в соседнем квартале. Серое пятиэтажное здание снаружи выглядело довольно уныло. Внутри, как оказалось, было не лучше. Длинные коридоры, невыразительная бледная плитка на полах, железные стулья для ожидающих вдоль стен. Не знаю, здесь работают люди? Я бы повесилась с тоски. Слишком печально, официально и бюрократично.

Со мной работал усталый полицейский лет пятидесяти. Одутловатое лицо, апатичный голос, заторможенные движения. Все в нем выдавало крайнюю степень усталости, причем, не столько от работы, сколько от жизни в целом. Его живот вываливался над ремнем, словно желе из миски. Карие глаза выражали лишь безразличие. Я невольно задалась вопросом, сколько же человеческих проблем ему приходится выслушивать и решать ежедневно, чтобы настолько потерять интерес?

-Лейтенант Новак. Присаживайтесь, - полицейский указал на стул. - Ваши документы, пожалуйста.

Получив паспорт, мужчина долго изучал его, словно пытался найти преступника прямо на его страницах.

-Вы не замужем?

-Нет.

-Живете одна?