Дело о пропавшем векселе, выписанном на предъявителя - Сергей Чистяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лепехин. А до момента выстрела и удара о грунт вы куда-либо из буфета отлучались?
Струмилов. Да почитай что и нет… Разве что вот с закуской к вам в салон заходил…
Стюард закончил сервировку и замер в вопросительной позе.
Шилов. Хорошо, Иван Егорович… Хорошо… Если вы закончили, то несите нам уже самовар…
Буфетчик и стюард, пятясь, покинули салон.
Лепехин. Ну что же, господа!? Наверное, нам теперь необходимо с лоцманом поговорить?
Шилов. (боцману) Александр Илларионович, где сейчас Василий Ильич?
Макаревич. (насмешливо) Известно где… В каюте своей запершись пребывает… Со вчерашнего…
Шилов. Отправьте, за ним, пожалуйста, матроса…
Макаревич. (кивнув раскрыл дверь из салона и гаркнул) Зверев! Дуй сейчас же за Беловым! Скажи — командир зовёт… Да пусть поспешает! (вернувшись в салон) Только вот разрешите заметить, господа, что Струмилов лукавит… Видел я его незадолго до событий в третьем классе под лестницей на вторую палубу, когда в канатную заглядывал. Крутился он там зачем-то… Меня увидел — шмыгнул наверх по лестнице… Видать к себе, в буфетную.
Лепехин. Это ведь там у солдат каюты? Интересно…
Русов. Уж не думаешь ли ты, Алексей…
Лепехин. Пока рано!
Шилов. (Маликову) Пом. мех.! Вы всё записываете? (боцману) Отправьте-ка, Александр Илларионович, матроса посмышлёней, приглядеть за буфетчиком нашим…
Макаревич. (в пол оборота, выходя из салона) Отправлю-ка я в догляд за ним Барсукова… Парень от совести мается, места не находит… А тут дело-то важное… Да и зуб у него давний на буфетчика… Не спустит…
Макаревич выходит из салона, закрыв за собой дверь И сразу же следом стюард нараспашку открывает дверь салона, и останавливается, придерживая её рукой и ногой, буфетчик торжественно вносит в салон «вёдерный», пышущий жаром самовар с иконостасом медалей во всё своё огромное медное пузо.
Русов. (торжественно) Трам-тада-да-там-там!
Лепехина. (хлопая в ладони) Браво!
Струмилов. Извольте чаю, господа!
Все задвигались, поудобнее устраиваясь за столом.
Шилов. (Маликову) Николай Михайлович, уберите пока бумаги… Екатерина Дмитриевна, пожалуйте к столу…
В салон заглянул через дверь матрос Барсуков. Встретился глазами с Шиловым и скрылся.
Шилов. (внимательно наблюдая за Струмиловым) А мы ведь ещё сейчас Белова, Василия Ильича, поджидаем. Иван Егорыч, милейший! Доставьте нам ещё один прибор… (оглянулся, считая стулья) Как раз восемь! Отлично!
Дверь открылась и в салон важно вошёл лоцман Белов.
Белов. Вызывали, Василий Васильевич!?
Шилов. Приглашал, Василий Ильич, приглашал… Мы вот как раз чайку решили организовать! Присоединитесь? Вы ведь знатный чаёвник! А наш Иван Егорыч в этом походе настоящим цейлонским балует… С чем будете чай пить, Василий Ильич? (показывает на конец стола с свободным стулом) Вот сюда, извольте садиться… Иван Егорыч, где же кружка!? Прибор нашему лоцману поставьте!
Струмилов. Сию секунду, Василий Васильевич! Сей же час в буфет…
Струмилов чуть не бегом покидает салон, стюард заканчивает разливать кипяток из самовара, щедро добавляя тёмно-коричневой густой заварки из чайника.
Шилов. Как же вы, Василий Ильич, боцман докладывал — переживаете… Ну не ваша же в том вина что на мель сели — с кем не бывает!? Намётчик не доглядел… И повреждений особых нет, и снялись уже… Что же вы из каюты то своей глаз не кажете?
Белов. Да я, Василий Васильевич, видите ли… Что-то захворал.
Шилов. Нервное?
Белов. Нервенное… Да!
Шилов. Разит от вас…
Белов. (невольно принюхавшись) Ну что же… Что с того? Мы не в движении…
Шилов. Верно, на якоре! А что объявляли всем утром о том, что с падением тумана двинемся — дошло до вас?
Белов. Дошло, Василь Василич. Не извольте… Буду на месте. Вы ж знаете, что я места здешние с закрытыми глазами…
Шилов. То верно… То верно… А что же вы, намедни — на берег собирались сойти?
Предваряя стуком в дверь вошёл Струмилов. Передал чайный прибор Хохлову. Стюард быстро налил и смешал ингредиенты чая и передал назад Струмилову. Буфетчик поднес и поставил кружку подле Белова. Показал ему аптечную склянку тёмного стекла. Белов согласно кивнул. Струмилов по кивку щедро отлил из пузырька в чашку чего-то терпко-душистого. Все находящиеся в салоне, оторвавшись от чая и пирожных, с интересом стали наблюдать за манипуляциями Струмилова.
Корчагин. (принюхавшись, заинтересованно) Это боярышник у вас?
Струмилов. Так точно-с…
Белов. Хорошо помогает… От пережитого.
Лепехина тихонько фыркнула в платок. Русов заливисто засмеялся. Лепехин и Шилов понимающе улыбнулись.
Шилов. Не лишка вы ему отмерили, Иван Егорович!?
Струмилов. Не извольте беспокоиться, Василий Васильевич, сей же час в форму придёт! Не в первый раз… Понимаем-с!
Белов. (смущённо, от нахлынувшего всеобщего внимания) Иван Егорович в травках толк знает!
Шилов. Василий Ильич! И всё же — мне доложили, что вы вчера на берег рвались вопреки моему известному вам приказу… Позвольте узнать — зачем?
Белов. (смущённо) Дак я, Василий Васильевич, это… Как все?
Шилов. Кто — «все»? Команда на своих местах оставалась… За исключением тех, кто пассажиров удерживал…
Струмилов незаметно вышмыгнул из салона, подталкивая Хохлова и тихонько притворив дверь.
Шилов. Не вяжется что-то у вас, Василий Ильич! На лоцмане ответственность за проводку судна первейшая! Вы ведь не передо мной — перед Пароходством ответ за правильную проводку судов по реке держите!
Белов. (бессмысленно шаря взглядом по салону) Так я это…
Шилов. Вчера недосуг этим вопросом было заниматься, разве что вот попросил вас письменно свои мысли насчёт аварии изложить…
Белов. Малограмотен я, не обессудьте!
Шилов. Как же «малограмотен», Василий Ильич! А! Пасквили на меня в Пароходство писать грамоты хватает, а как дошло дело до объяснительной — «малограмотен»!?
Белов. Так я перед Пароходством…
Шилов. Знаю, знаю — перед моим дядей лично ответственность несёте!
