Дай нам шанс (СИ) - Алая Аля

- Кать, у тебя же нет никого, - Демид отделился от машины, подошёл ближе, - нам было хорошо вместе. Помнишь? - его ладони опустились на мою талию. Губы попытались найти мои, но я вовремя уклонилась, - у тебя поэтому никого нет? Не можешь с другим?

- Демид, пусти! - упираюсь ему в грудь.

- Кать, ты так изменилась, похорошела. Лучше, чем я помнил даже. И все без меня, - шепчет мне в шею надсадно. Два года прошло, а я помню его. Как пах, как обнимал, целовал, вот так шептать любил и совершенно по-особенному проводил носом рядом с ухом, вызывая мурашки.

Демид повторяет прежний жест. Касается шеи губами. Прижимает к себе сильно, словно я как и прежде его.

Соблаз окунуться в прошлое очень велик, но...

- У тебя ребёнок скоро родится, Дем. Как ты можешь? От-пус-ти, - произношу по слогам.

Демид отстраняется. Опять отходит к машине, прячет руки в карманах. На меня смотрит с обидой.

- Не приезжай больше, мы отлично справляемся без тебя.

- Я хочу видеться с дочкой.

- Нет, - качаю головой.

- Я ее отец, имею право по закону.

- Тебе ведь надоест, а Тами потом будет страдать. Не надо, Демид.

- Я серьёзно решил. Я не отступлюсь.

- Я подумаю, - отступаю спиной к двери, - пока.

- Кать, я тебя верну.

Качаю головой и возвращаюсь домой. Тами улучила момент, пока мама на кухне, засела за телевизор.

Прохожу в кухню. Мама отворачивается от окна довольная.

- Мириться приходил? Я так и знала, что это случится рано или поздно. Не сможет он после тебе с этой. Кать, ты только не прощай сразу, помучай.

- Мам, я не буду с ним мириться.

Наливаю себе стакан воды. Выпиваю полностью.

- Кать, ты чего? Он сам пришел, - мама опешила.

- У него ребёнок от другой женщины вот-вот родится.

- Только не говори, что ты шалаву эту жалеть будешь. Она тебя не жалела, - мама в сердцах руками выплеснула.

- Да не в жалости дело, мам... он второй раз готов бросить собственного ребёнка. Мне такой человек рядом не нужен.

- Моралистка, так до конца жизни одна останешься! А Демид к ней вернётся, так и знай. Женится, ребенка её воспитает! Локти себе кусать будешь, только поздно будет. Кать, женщина умной должна быть и хитрой, - мама прошлась по кухне, дверь прикрыла, - гордая, да? Кому она нужна твоя гордость? У Тамилы отца нет. Думаешь, чужой мужик ее примет? Нет, чужие никому не нужны.

- Мам, хватит. Я сама разберусь. Давай ты поедешь домой, поздно уже.

- Гонишь?

- Нет. Мне завтра на работу, Тамише в сад. Нам ещё мыться, сказки читать, одежду готовить.

- Ай, - мама поднялась на ноги, - упустишь, потом не плачь.

- Не буду мам.

Глава 06

Тоня очень терпеливо выслушала мою длинную речь. Встала, закурила длинную сигарету в форточку. Между графичных бровей залегла глубокая морщинка.

- Серафима Игнатьевная в своем репертуаре. Обожаю эту псевдозаботу. «Кому ты нужна, да ещё с ребёнком?» «Останешься одна, локти будешь себе кусать». "Потом не говори, что я тебя не предупреждала" - вообще самый топчик, - Тоня глубоко затягивается и выдувает струю дыма, - у меня от этого набора мороз по коже. Вот серьёзно, Кать. Что за бред? Держаться за кусок дерьма, только бы в квартире носками воняло и не дай бог не остаться одной? Отец Тамише нужен, не спорю, но ... Отец отцу рознь. Он ребенка на два года бросил, ни звонка, ни записки.

- Согласна.

Мама сама прошла через тот путь, который мне предлагает. Отец дважды к разным женщинам уходил, когда мне было три и восемь. Потом возвращался. В первый раз я и не поняла ничего, а вот во второй было очень больно. Я чувствовала себя брошенной и почему-то виноватой. Он вернулся через год, мама долго изображала обиду, запрещала нам видеться, ставила условия. Потом в какой-то день пришла радостная с цветами, сказала, что все будет как прежде, отец теперь с нами. Но нет, как прежде, уже не было.

Я папу любила и сейчас тоже люблю, но с детства все время жила в ожидании следующего раза. И чувстве своей ущербности. Периодически после их ссор мама высказывала на всю квартиру, что ради меня это все. Она пожертвовала своим счастье, чтобы у дочки был отец.

Всегда хотелось спросить, а мне это надо было? Чтоб вот так. Но меня не спрашивали.

Сейчас папе за шестьдесят, никуда он от мамы не денется больше. Она ставит себе это в заслугу - семью сохранила, отец выбрал её, нас.

Можно ли назвать то, что между ними любовью? Не знаю, не уверена.

Если так выглядит любовь, для себя и Тамиши я её не хочу.

- Тебе нужно развеяться, - заявляет подруга.

- Развеюсь. У нас корпоратив скоро. Едем в загородную усадьбу. Шашлыки, солнышко.

- До шашлыков долго. Я сегодня еду на ночные гонки, буду брать интервью у победителей. Поехали со мной.

- Ночные?

- Они до двух, максимум. Успеешь поспать перед работой.

- Опять придётся маму просить посидеть с Тамишей.

Поехать и хочется и колется. С одной стороны любая встреча с мамой - это обязательный разговор на тему возвращения Демида, с другой я миллион лет никуда не выбиралась. На гонках так вообще не была.

Любопытство пересиливает страх разговора с мамой и я соглашаюсь. Тамиша сначала расстраивается, что ее не берут, а потом просит хотя бы наделать побольше фото и видео, чтобы она посмотрела, что там за гонки.

Втроём мы долго определяемся, что мне надеть. Девчонки останавливаются на рискованном образе - свободное красное платье-рубашка с небрежно накинутой поверх чёрной косухой. На ноги одеваю кожаные белые кроссовки на платформе.

- Стрелки не забудь, - командует Тоня.

- Помаду накрашу, когда будем от родителей ехать, иначе мама ещё час будет читать мне лекцию о том, как мать ребёнка выглядеть не должна и мы опоздаем.

- Поехали, - Тоня закатывает глаза к потолку. Сама она полностью готова - кожаные штаны, топ цвета фуксии, яркий макияж. Истинная ведущая скандальной радиоволны, всегда готовая ко всему.

Мама не разочаровывает. Сначала выспрашивает, не объявлялся ли больше Демид, потом сурово высказывает, что выгляжу я слишком легкомысленно. И в завершение предлагает приехать к ним после гонок ночевать и как можно раньше. Во-первых делать там нечего, одни мужики с машинами и обязательно пьяные, а во-вторых так будет лучше.

Почему лучше, я сама додумала. Мамин взгляд, поджатые искривлённые губы, раздутые ноздри и гадливое выражение лица от вида моей одежды сказали все. Сто процентов переживает, что ее непутевая дочь загуляет, сбыв ребёнка на ее руку, кого-нибудь подцепит и приведёт на ночь. А мой моральный облик должен оставаться чистым, чтобы ни одна соседка в глаза ей не тыкнула моим поведением. Даже если это соседи на съёмной квартире и она их не знает.

- Успокойся, на тебе лица нет. Держи, - Тоня вытащила из бардачка красную помаду. Десять минут с мамой, а меня можно к психологу на прием везти.

- Спасибо, - верчу в пальцах тюбик, - как ей объяснить, что я уже взрослая? У меня есть мозги и я умею ими пользоваться. Общается со мной ровно, как в школе.

- Даже я впечатлилась. Она так на меня посмотрела, будто я та самая блудная подруга, которая хороших девочек на плохие дела подбивает. Вообще, так и есть, только обычно мне не стыдно.

- Мамин внушающий взгляд, он такой....

Мы с Тоней смеёмся, сбрасывая напряжение. Потом я крашу губы, немного подпеваю Меладзе, подначивая подругу присоединиться.

- "Тропикана - женщина, ууу... горяча и бешена, ааа... а внутри солёная словно кровь, текла - любовь, ууу"*

- Надо будет в караоке сходить.

Подъезжая к месту, я ожидала некую специальную площадку для гонок, как видела в фильмах, трибуны, толпы людей, стайки девушек-фанаток. В реальности это оказалась удалённая закрытая трасса, подсвеченная фонарями. На небольшой парковке у обочины припаркованы шесть машин и четыре мотоцикла. Все как на подбор очень дорогие. Я-то разбираюсь теперь.